class="p1">– Если хочешь, вкрути мне лампочку в торшер, а то все никак руки не доходят, – предложила я. – С ним уютно читать перед сном.

– Отлично. Давай почитаем, – оживился он. – Что ты так недоверчиво смотришь? Я знаешь как давно к художественной литературе не притрагивался? Соскучился уже… А то все по работе да по работе читаю… Серьезно, это лучше, чем передача про садоводство. Смотри, как здорово – главу ты вслух, главу я… А устанем – погасим торшер и спать. С лампочкой сейчас разберусь.

– Ну ладно. Что будем изучать, если не детективы?

– Я про какого-то автора слышал много, хотел почитать… погоди, вспомню…как же его… точно, Айрис Мердок!

– Ты не поверишь. Это женщина, – хмыкнула я.

– Серьезно? То есть… нет, я знал, что это женщина, а что, разве я назвал ее мужчиной? Я ведь сказал «автор»… Ладно, поищу в интернете. Неудобно читать с телефона, конечно…

– Успокойся. У меня чуть ли не целое собрание сочинений Айрис Мердок. Ее любила моя бабушка.

– Замечательно! – У Стаса так загорелись глаза, что я уже засомневалась, не поднялась ли у него опять температура.

Похоже, он был счастлив просто от того, что мы определились хотя бы с планами на ближайшие несколько часов.

– К сожалению, у меня на Мердок аллергия, – хладнокровно испортила ему удовольствие я. – Слишком много философии, пространных рассуждений, отступлений и психологических ходов. Но, кажется, один роман у нее был вполне… его можно и перечитать.

– Перечитать? Ты что, читала все ее книги? – пораженно спросил Стас.

– Да, все, какие здесь есть. Я тебе даже больше скажу: процентов восемьдесят из того, что есть в этом доме, я прочитала. Это все бабушкино – она была книжным червем, дедушка в этом ее не очень понимал…

– Стой, в этой квартире, если не ошибаюсь, два книжных шкафа и одна забитая книгами тумбочка! Ты все это прочитала?!

– Процентов восемьдесят, я же сказала.

– Как?!

– Потихоньку.

– Не знал, что ты настолько любишь это дело.

– Да я и не скажу, что прямо обожаю. Просто перед сном иногда приятно что-то полистать.

– Слушай, я только сейчас связал это – изобилие книг в этом доме и… Я даже не задумывался, любишь ли ты читать. – Вряд ли именно это упущение так расстроило Стаса, но, закончив эту фразу, он вдруг схватился за голову. – Да боже мой…

Я терпеливо переждала, пока он справится с внезапно нахлынувшими эмоциями (понятия не имею, какими, но приступы разных чувств со всеми случаются, тут ничего не поделаешь), и подытожила:

– Значит, ищу Айрис Мердок. Мне кажется, это на нижней полке…

Глава 11

Стасу не очень понравилось, как я читаю вслух. Он пожаловался, что я бубню без выражения и убиваю этим весь замысел автора. Поэтому начиная страницы с пятой читал все время он – и, похоже, получал от этого удовольствие.

Как только я приладилась к постоянным звуковым колебаниям, которыми сопровождались все диалоги (Стас пытался подражать голосам героев), мне удалось задремать. Не то чтобы я крепко спала, но периодически выпадала из реальности на целую главу. Похоже, Стас мог бы так прочитать всю книгу, даже не заметив, что я давно не слушаю, но главе на десятой его прервал звонок. Наверное, оно и к лучшему – в последние полчаса я все время просыпалась от его кашля. Видно, не стоило ему так напрягать горло, еще не оправившись после болезни.

Когда он ответил на звонок, голос у него был совсем хриплым.

– Привет. Все нормально. Зачем? Это неважно. Нет. Алла, нет. Я не приеду. Пока. Нет. Пока. Не звони мне больше, я же говорил. Пока.

Услышав «Алла», я сразу расслабилась. Видимо, организм отреагировал на привычную ситуацию – несмотря на то что пребывание Стаса у меня означало, как правило, их разлад, раньше он частенько разговаривал с ней по телефону в моем доме. И злился иногда, и расстраивался, и обижался… каких только эмоций не было. И «прощай, все кончено» тоже проскальзывало.

Но вот «не звони мне больше» меня как-то встревожило, даже сквозь полудрему. Это звучало хуже, чем «все кончено» – даже не знаю почему. К тому же в этот раз Стас очень уж долго и упорно стоял на своем. На него это было не похоже. Серьезная обида? Усталость? Все сразу?

Я открыла глаза и поискала взглядом Стаса, но он оказался в углу комнаты. А потом в другом. И снова в этом.

– Хватит расхаживать, в глазах рябит, – призвала я.

– Зачем она звонила? Неужели думает, что после всего этого я соглашусь к ней приехать вот так просто? – нервно отозвался он.

– Почему бы нет. Ко мне же ты приехал после больницы, хотя обвинял меня в том, что заболел, а также в черствости, бездушности и непонимании, – напомнила я. – Успокойся и ложись. Завтра к ней заедешь – поговорите.

– Не о чем нам разговаривать!

– Но ты же хочешь.

– Ни капли. Алла выпила из меня все соки и вместе с ними все чувства, которые я к ней питал, – трагически объявил Стас. – Я только не понимаю, почему до нее это никак не доходит. Когда-то это должно было случиться.

– Но пока этого не случилось. Расслабься. Ты все еще переживаешь из-за нее. Сам же видишь.

– Нет. То есть, да. Но со временем это пройдет, как прошла любовь.

– Можно чуть меньше драматичности, а то мне не по себе стало?

– Да, да, ты права… ладно. Читать больше не будем?

– Хватит на сегодня, ты уже охрип.

– Да. А интересная книга, здорово. Надо будет продолжить… Ну, а пока давай спать.

Я кивнула и повернулась на другой бок.

Проспать долго мне не удалось. Очень скоро (по ощущениям – на самом деле, наверное, прошло часа два) меня разбудила хлопнувшая дверь. Из коридора слышался приглушенный голос Стаса – он снова разговаривал по телефону. Слов я не разобрала, но мне не очень-то и хотелось. Через некоторое время он вернулся, прошел на цыпочках мимо моей кровати и грохнул телефон на стол.

– Не слишком последовательно ты себя ведешь для человека, который бережет чей-то сон, – проворчала я.

– А, ты проснулась, – мрачно отозвался он. – Извини. Это какой-то бред.

– Что, опять Алла звонила?

– Да. Два часа ночи. И, по-моему, она была пьяна.

– Пьяна? Я думала, она вообще не пьет.

– И я думал. Но голос был такой, как будто она оприходовала пару бутылок, причем не пива и не вина.

– Что не пива – слава богу. Мерзость редкостная.

– Ид, она такую околесицу несла. А объяснять отказалась.

– Ну-ка, ну-ка. Даже