Он поднялся по ступенькам и свистнул громко и переливчато. Когда они с Максом были маленькими, то тщательно отрабатывали технику свиста. Надо сказать, что результат был впечатляющим.

– Блю! – крикнул он что есть мочи. – Открой дверь!

Она замерла у окна и наблюдала за Роше, стоящим на крыльце. Что он задумал? С одной стороны, она чувствовала себя бабочкой, которую поймали в сачок, лишив права поступать по своему усмотрению, а с другой – была очарована его вниманием.

Этот мужчина не походил на тех, которых Блю знала раньше. В ее отношениях с мужем всегда присутствовали страх, боль и унижение. Роше же был совсем другим. Он пускал в ход все свое обаяние, демонстрировал искреннюю заинтересованность ее жизнью, и Блю не хотелось, чтобы это закончилось.

Внезапно Роше раскинул руки, запрокинул голову и закричал на всю улицу:

– Блю! – и стал озираться по сторонам, как нашкодивший мальчишка.

Блю от удивления открыла рот. У нее было ощущение, что либо она сейчас совершит один из самых разумных поступков в жизни, либо примет такое решение, о котором еще долго будет жалеть.

Она опять открыла дверь.

– Ох, спасибо, – произнес Роше с легким поклоном. – Во-первых, мне надо вымыть руки, а во-вторых, я намерен сделать тебе непристойное предложение. – Он широко улыбнулся и переступил порог.

Блю ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ. Она немного расслабилась. От злости Роше не осталось и следа.

Он прошел в душный холл, куда уже успела пробраться уличная жара.

– У тебя нет кондиционера? – удивился он.

– Есть, но я выключаю его, когда ухожу.

Роше включил воду на кухне.

– Но сейчас ты здесь. Очень неприятно приходить в душный дом, особенно когда чертовски устал. Я имею в виду вообще, а не сейчас. Когда выматываешься на работе, жара еще больше угнетает.

Блю постаралась посмотреть на него с другой стороны – благополучный, уверенный в себе мужчина, стремящийся все контролировать, но совсем чужой.

– Ты абсолютно прав, – сказала она, – но, согласись, глупо охлаждать пустое помещение. Тогда мне надо завести собаку, чтобы хоть для нее оставлять работающий кондиционер.

Роше подставил руки под струю воды и обернулся через плечо. Полотенце висело на ручке духовки, но он его либо не заметил, либо просто привык, чтобы ему все подавали. В жизни Блю уже был мужчина, который требовал, чтобы его обслуживали. У нее не было желания входить в одну реку дважды.

– Извини, – произнес Роше, – скорее всего, оно прямо передо мной, но я его не вижу. Где полотенце?

– Вот оно, – ответила Блю, смутившись и кляня себя за мелочность.

Роше посмотрел, куда она указывала.

– Ох, как хорошо! – воскликнул он, вытирая руки. – Знаешь, наверное, действительно лучше выключать кондиционер, когда уходишь.

Блю казалось, что Роше заполнил собой все пространство кухни, впрочем, такое чувство возникало у нее, когда они оказывались в любом помещении. Чтобы не смотреть на него, такого счастливого и довольного, стоящего в лучах яркого солнечного света, Блю побежала включать кондиционер. Духота стало понемногу отступать.

Роше почувствовал, как холодный воздух заполняет помещение, и повернулся, подставив лицо под прохладную струю. Он выглядел спокойным, но Блю казалось, что он не прочь остаться с ней еще на некоторое время.

Роше мысленно пытался найти повод задержаться. Ему совсем не хотелось волновать или расстраивать эту женщину своим присутствием, но он понимал, что стоит ему уйти, и она вновь ускользнет в кокон, откуда ее потом будет очень трудно вытянуть. Он не должен ее отпускать.

– Как быстро стало прохладно, правда? – сказала Блю, возвращаясь в кухню. – Извини за временные неудобства.

– За что ты извиняешься?

– Тебе же было жарко и некомфортно. – Блю сцепила пальцы рук так крепко, что они побелели. Она так часто делала.

– Ты меня не приглашала, я сам напросился. Так что единственный человек, о чьем комфорте стоит позаботиться, – это ты.

Он знает, что ему пора уходить, но тянет время.

Блю неожиданно улыбнулась, ее зеленые глаза засветились.

– Тебе всегда здесь рады. – Она откинула назад волосы.

– Твоя улыбка – убийца, Блю. – У него внезапно сдавило горло, и это показалось странным и необычным.

– Это комплимент?

– Думаю, да. Я хотел сказать, что твоя улыбка убила меня наповал, настолько она прекрасна. Обычно ты грустная, а зря, у тебя такой красивый смех.

– Хм. – Блю убрала волосы наверх, подняла подбородок и подставила лицо холодному воздуху. – Мне нравится ход твоих мыслей. Раньше мне никто этого не говорил.

– А должны были. – Роше внимательно наблюдал за ней, разглядывая линии лица и шеи, тонкие красивые руки. Несмотря на прохладу, ему стало жарко. Он хотел бы посмотреть, как она танцует, обнаженная, а он тайком следил бы за ней. Роше подумал, что мог бы смотреть на Блю вечно.

Но что ему действительно хочется, так это гладить ее нежную кожу, намазать ее чем-то теплым и мокрым, ласкать ее грудь, живот, спускаясь все ниже, погрузиться в ее мягкую теплую плоть…

Надо уходить. Прямо сейчас.

– Какой сегодня чудесный день, – сказала Блю. Она слегка нагнулась и поправила юбку, завернувшуюся вокруг прелестных ножек.

Роше не сводил с нее глаз и не знал, что ответить. Все его мысли были заняты сексуальными фантазиями.

– Спасибо, что провел со мной это утро, – продолжала Блю. – Иногда я бываю грубой, но мне, как и всем людям, необходимо общение. Думаю, ты заслужил чашку кофе. Нам так и не удалось спокойно позавтракать.

Роше сел за старый круглый стол светлого дерева, вероятно пятидесятых годов двадцатого века. Должно быть, она каждый день его натирает. Вся остальная мебель в доме была еще более старой, но тоже в хорошем состоянии. Похоже, Блю за ней тщательно следила. Роше обратил внимание на старый, канареечного цвета телефон с диском для набора. В углу стоял небольшой диванчик, один из тех, которые можно увидеть во многих американских кафе. Его осенила мысль, что у Блю просто не было денег, чтобы что-то изменить в доме. Он никогда об этом не думал, а ведь она получает зарплату в таком же небольшом приходе, как и Сент-Сесиль. Похоже, других источников дохода у нее нет.

– Апельсиновый сок? – предложила Блю, доставая из холодильника кувшин.

– С удовольствием, – ответил Роше, думая о том, что теперь ей не придется беспокоиться о деньгах, и испытал облегчение.

Она налила ему сок и взяла свой стакан. Роше залюбовался, с каким удовольствием Блю пьет, откинув голову и слегка прикрыв глаза. Ему так захотелось обнять ее.

Поезжай домой, Роше, поезжай, пока не поздно.