Шли минуты, комнату наполняло их прерывистое, напряженное дыхание и звуки их ритмичных движений в такт друг другу. Джулиет так сильно закусила губу, что ощутила вкус крови. Голова кружилась от нарастающего удовольствия.

Она схватила его за плечи, в отчаянии, задыхаясь, шепча его имя, желая одного, только одного — взрыва восторга, который мог дать ей лишь он — дразнящий ее и ускользающий от самого главного.

Движения Рейда стали более интенсивными. Перед глазами Джулиет все поплыло, тело стало легким и невесомым. Она ощутила, что приближается к вершине блаженства. Оргазм настиг ее, будто мчащийся поезд, — налетел из ниоткуда, такой силы, что сначала выгнул ее спину дугой, а затем вдавил в матрас, хотя она и так была прижата к нему телом Рейда. Ее тело продолжало содрогаться от наслаждения, и вдруг она почувствовала, как Рейд сжал ее еще крепче, пальцы его стали твердыми, точно сталь. Его оргазм не заставил себя долго ждать. Это было так стремительно и мощно, он будто пронзил ее насквозь. В глазах Джулиет заплясали искры.

Рейд обрушился на нее с удовлетворенным стоном. Под его весом она не могла двигаться, он накрыл ее целиком, будто огромное горячее и тяжелое одеяло — он мог бы, казалось, раздавить ее, но Джулиет, напротив, чувствовала себя в безопасности.

Рейд немного отстранился и лег рядом, не выпуская Джулиет из объятий.

— Надеюсь, ты не против, — прошептал он хриплым шепотом возле ее уха, — если я ненадолго задержусь.

Что-то внутри Джулиет, там, где совсем недавно таился страх, сделало сальто — так именинница, обнаружив, что на ее дне рождения будут пони, не в силах сдержать восторг.

— Если придут твои сестры, я спрячусь в шкафу.

При этих, казалось бы, невинных словах Джулиет кольнула реальность и внутри словно лопнул один из праздничных шаров. Отталкивая в глубь сознания всякое напоминание о настоящем, она сосредоточилась на своем недавно обретенном счастье, прочно удерживая его в памяти. Ответила она Рейду невинной шуткой:

— Не против, если я спрячусь там с тобой?

Он рассмеялся, и Джулиет, прижавшись к его груди, услышала словно бы нарастающий рокот.

— А иначе меня туда не загонишь.

Сидя на кухне в семейном доме Джулиет, Рейд четвертый раз за десять минут посмотрел на часы. Он нетерпеливо барабанил пальцами по стойке и с трудом удерживался от желания покачаться на стуле, как школьник.

Почему она так долго?

Он, конечно, не знал, как проходит ее день — к сожалению, как бы ему этого ни хотелось, — но все же полагал, что для такой женщины, как Джулиет, спать после десяти утра — это немного слишком. Может, она, конечно, и родилась невероятно удачливой и богатой, но также с детства ей были привиты правила строгой трудовой этики. Она и ее сестры не сделали бы «Модный дом Закаро» успешным брендом, если бы все дни напролет валялись в постели.

К тому же он все-таки знал Джулиет. Она была весьма организованным человеком. Скорее жаворонок, чем сова.

Рейд был на ногах с шести часов, и после бессонной ночи это было испытанием. Но как он мог заснуть, зная, что она в соседней спальне?

Он мерил комнату шагами полночи, будто тигр в клетке, стараясь умерить досаду и неуемный жар, которые мучили его все время, пока он был в одной комнате с Джулиет. Меньше всего ему хотелось застрять сейчас здесь, в этом домике, когда они должны бы ехать в Нью‑Йорк. Он не знал, как повернутся события, когда они приедут, но сдать ее на руки сестрам было его непосредственной обязанностью и стояло в его списке дел под номером один.

Рейд мечтал только об одном — избавиться от Джулиет и ее семейки. По крайней мере, сегодня он хотел именно этого.

Он мог вернуть Джулиет сестрам еще вчера. Если она не согласилась бы сесть в машину по собственной воле, он мог бы перекинуть ее через плечо, отнести в свой «рейнджровер» и пристегнуть к сиденью.

Однако прошлым вечером он не стал это делать. Ему хотелось остаться с ней в этом уютном доме у озера, провести вдали от всех хотя бы день. Или два. А может, и всю жизнь…

Рейд тряхнул головой. В эту ночь он распрощался с иллюзиями относительно их с Джулиет совместного будущего.

Вскинув запястье, он вновь взглянул на часы. Десять двадцать.

Ну, это уж слишком. Пора будить спящую красавицу, даже если придется для этого вылить на нее ведро ледяной воды.

Осторожными шагами, пройдя по коридору до ее комнаты, Рейд поднял было руку, чтобы постучать, но замер, услышав какой-то странный звук за закрытой дверью спальни. Он склонил голову, прислушиваясь.

Тишина.

Подождав пару секунд, он вновь поднял руку, но, прежде чем успел коснуться дубовой двери, тот же звук вновь донесся до его слуха.

Хмурясь, Рейд повернул ручку и медленно вошел внутрь, бросил взгляд на кровать, ожидая увидеть спящую Джулиет, но там было пусто. Покрывало и простыни смяты — ага, значит, она все же спала тут, но сейчас-то ее где искать?

Рейд повернул голову в направлении ванной. Оттуда доносились те самые странные звуки. Что это? Похоже на… Рейд пересек комнату и открыл дверь ванной. Ему хватило одного взгляда, чтобы удостовериться в правильности своих догадок. Джулиет сидела на полу у унитаза, и ее рвало так, будто она провела неделю в запое.

— О, Джулиет!

Он в мгновение ока оказался около нее, опустился на колено на прохладный пол ванной и убрал волосы с ее лица. Оно было необычайно бледным, сухие губы слегка приоткрыты, ресницы трепетали над бледными щеками.

— Ты в порядке? — спросил он хриплым шепотом и тут же пожалел о своих словах — ну что он за идиот? Она явно не в порядке.

Что могло вызвать такую реакцию? Вчера вечером все было отлично, если это и инфекция, то какая-то стремительная.

Может, пищевое отравление? Но они ели одну и ту же еду, и с Рейдом все было в порядке, хотя… если в том, что происходит, виноват он, накормив ее какой-нибудь гадостью, это просто ужасно. Тогда его пристрелить мало.

— Милая, — пробормотал он, хмурясь. — Мне так жаль. Позволь мне помочь.

Она со стоном попыталась оттолкнуть его, но он отодвинул влажные светлые локоны с ее лица, затем встал и подошел к раковине. Намочив платок холодной водой, он отжал его и начал осторожно промокать ее щеки, лоб и шею.

К его облегчению, она вздохнула и, казалось, расслабилась.

Прошло несколько минут, он вновь намочил платок и продолжил прикладывать его к лицу Джулиет, гладить ее по волосам. И вдруг без предупреждения она резко склонилась над унитазом и ее снова вырвало.

Сердце Рейда ухнуло куда-то вниз. Конечно, ужасно находиться с кем-то, кому так плохо, и обычно Рейд старался держаться подальше от больных. Но Джулиет он не мог оставить, это даже не пришло ему в голову. Наоборот, в голове билась единственная мысль: остановить это, облегчить ее страдания.