почтовых ящиков и проверила содержимое, но кроме рекламы и счета за газ, ничего не нашла. — Я сейчас на встрече с клиентом. Освобожусь через полчаса, минут сорок. Ржевский? А что случилось? Нет, не видела несколько дней. Нет, не знаю. Не в курсе. Да, подъеду, конечно.

Забегая в лифт, она на ходу достала ключи от квартиры, чтобы не тратить драгоценное время и с ужасом представляя все то, что ее ждет благодаря Ржевскому…

Глава 7

Глазам не верила она,

Следы искала на паркете.

Судьба ее предрешена.

Ответы кроются в букете…

Толкнув входную дверь, Надя встала на пороге и прислушалась к тишине, царившей в квартире. Затем медленно вошла внутрь и позвала:

— Ржевский, ты здесь?

Конечно, странно было думать, что он сейчас выскочит из-под кровати, под которую даже не смог бы протиснуться, но Чарушина на всякий случай заглянула под нее, изучив пыльное пространство. В стенном шкафу тоже не было ничего примечательного. Кухня, ванная, туалет… Наденька взглянула в сторону лоджии и вдруг заметила, что край легкой шторы оказался зажат дверью. Она старательно следила за порядком, но утром, когда звонок Рура поднял ее с постели совершенно одуревшую от шального сна и переживаний, просто не обратила на это внимания. Взявшись за дверную ручку, она на всякий случай осторожно оглядела прямоугольное пространство через стекло.

Букет она увидела на маленьком деревянном столике, сделанном из лесной коряги, за которым они с Ржевским коротали зимние вечера, кутаясь в меховой плед и прижимаясь друг у другу. Когда за огромными стеклами падал пушистый снег, можно было легко представить, что вокруг нет никаких домов и машин, что всего в нескольких метрах стоит оцепеневший от мороза зимний лес, и белое снежное покрывало останется нетронутым, пока по нему не пробежит лисица или заяц…

Но сейчас Надя слышала какофонию городского шума, свободно заполонившего лоджию через открытое окно. Она обошла столик и посмотрела вниз. Внезапный страх высоты обуял ее, когда Чарушина лишь на мгновение представила, что тело Ржевского лежит сейчас под окнами, и прекрасные глаза его устремлены вверх — на нее.

— Чур меня… — пробормотала Наденька, вцепившись в тонкий металлический поручень и навалившись на него грудью.

Большой двор был как на ладони — шумели едва тронутые желтизной деревья, радовала глаз детская площадка с мягким покрытием — она стоила приличных денег, но соседи скинулись на нее как-то легко и быстро; темнел ровный асфальт и манили выкрашенные в приятный бежевый цвет удобные скамейки. Наденька увидела даже служебный автомобиль, рядом с которым курили мужчины из охранной компании, проверяющей сейчас шлагбаум и камеры. Разумеется, никаких тел внизу не оказалось, но цветы за ее спиной продолжали лежать, напоминая Наде о том, что Ржевский был в квартире…

Она подняла обернутый в розовую крафтовую бумагу букет и вдохнула тонкий, едва уловимый аромат ее любимых желтых кустовых роз. Этикетка гласила, что цветы были куплены в городе, в маленькой симпатичной лавке под названием «Герда» неподалеку от дома.

Ржевский часто дарил ей цветы по поводу и без, и для него это было естественным проявлением своих чувств. Дорогие подарки — украшения и вещи — как правило, согласовывались. Наденька относилась к подобным тратам осознанно, выбирала только качественное, вероятно тем самым вводя Павла в большие расходы. А он, казалось, был только рад и готов на все, чтобы сделать ей приятное. Или же, как сейчас думалось Чарушиной, таким образом он покрывал свои загулы… Но на замаливание грехов этот букет не был похож. Впрочем, что она могла знать о том, как замаливаются грехи подобного рода?

Чарушина покачала головой и прикоснулась к щеке. Будучи практичным человеком и работая в далекой от романтизма структуре, Наденька скептически относилась к вещим снам или гаданию на картах, но поверить в то, что Ржевский был в квартире, на самом деле было трудно…

Он был здесь и целовал ее, пока она спала, но затем ушел, оставив в полном неведении и растрепанных чувствах.

Чарушина испытывала двоякое чувство — обида снова приподняла голову, но тут же была заткнута голосом разума. Все отчетливее перед Надей вставала дилемма: как вести себя дальше. Пока она действовала интуитивно, под напором чувств, и сама не поняла, как слезы сами собой потекли из ее глаз, когда она была в ресторане. Она не играла, и в них поверил не только капитан Кораблев, но и гадкий Половиков, моментально вставший в стойку и готовый занять освободившееся рядом с ней место.

О чем это говорит? Да лишь о том, что обвинение в убийстве уже не за горами. Если Половиков взялся за это дело, он точно выкрутит все шиворот-навыворот. А еще сейчас он знает гораздо больше, чем она. Но она знала Ржевского — Павел ни за что бы не стал рисковать своей жизнью и обретенным положением ради глупой интрижки. Если только эта интрижка не стала для него по-настоящему серьезной проблемой. Такой, за которую хочется убить…

Пора было брать себя за холку и тащить в полицейское управление, что Надя и сделала, перед этим все же поставив букет в вазу.

Она сознательно не полезла в интернет за информацией о Тураеве и его жене, полагая, что это может помешать ей выглядеть естественно. Всему свое время. И все же, не смогла удержаться и по пути набрала Кораблева:

— Денис, меня вызвали к вам в контору. Нет, Павел не звонил, — она остановилась и посмотрела себе под ноги. — Тебе удалось что-то узнать? Давай встретимся? Ты знаешь, где раньше был рыбный магазин с пивным ларьком? Да, за гаражами, недалеко от вас.

Через полчаса Наденька, оставив машину напротив здания прокуратуры, свернула за угол и нырнула в неприметный переулок. Сразу за ним начинался частный сектор, но нужное ей место было огорожено строительным забором, хотя никакой стройки здесь пока не было. Озирающегося Кораблева она заметила сразу, потому что забралась на обрубок бетонной трубы, с которой теперь разглядывала валявшийся на земле мусор.

— Надежда Николаевна, ну вы выбрали, конечно, местечко для встречи, — озираясь, поморщился Денис.

— Давно не была здесь, — пробурчала Надя и протянула руку.

— Даже представить не могу, каким ветром вас могло сюда занести! Подумать только — вы и пивной ларек!

— Вы многого обо мне не знаете, Денис. Поверьте, я не только филармонию посещала. Когда училась в выпускном классе, меня пригласили сюда на свидание, — объяснила Чарушина и, спрыгнув вниз, добавила: — Пива попить.

— Вас? Пить