Вместо того чтобы еще раз попытаться объяснитьтеткам суть дела, я малодушно выбежала на лестничную клетку и, аккуратнозахлопнув дверь, уставилась на косо приклеенные цифры «120». Монахова скромныйчеловек, она не станет причинять другим людям беспокойство. И я теперь понимаю,как обстояло дело. Когда живешь на чужой квартире, будь готов к тому, что тебя,несмотря на подписанный договор, могут в любое время выставить вон. Хозяйкавелела Галке срочно сматываться, и Монахова разнервничалась: хорошую квартирусразу найти трудно. Вот она и схватилась за первое предложение. Ну почему Галямне не позвонила? Пожила бы в Ложкине спокойно, а не в этой ужасной халупе номерсто двадцать, которую отдали внаем вместе с алкоголиком, привязанным к батарее.

В сумке ожил мобильный, я вынула трубку иуслышала радостный голос Маши:

– Муся, стою около прилавка, тут…

Связь прервалась. Я подождала пару мгновений,потом сама попыталась соединиться с Марусей и услышала щебетанье на французскомязыке: местный оператор связи сообщал, что телефон девочки находится вне зоныдоступа. Очевидно, Манюня, как обычно, забыла вовремя подзарядить телефон. Яположила трубку в карман, глянула на дверь, за которой набирал обороты скандал,и, внезапно ощутив озноб, еще раз обозрела цифру «120», потом вынула мобильный,открыла ежедневник и прочитала адрес Монаховой: «Калинкин переулок, дом 6,квартира 112». Так вот почему ключ с таким трудом влез в замочную скважину, апотом не хотел поворачиваться! Я проникла в чужую квартиру, использовав пилкудля ногтей! И как теперь поступить? За плотно закрытой створкой раздалсяоглушительный грохот, очевидно, Светлана обрушила на мужа трехстворчатыйгардероб, громоздившийся в коридоре.

Понимаю, что сейчас потеряю ваше уважение, ноя не стала возвращаться в скандальную семейку и пытаться объяснить свою ошибку.Нет, продемонстрировав трусость и малодушие, я сбежала вниз по лестнице, чтобынайти нужную квартиру. В свое оправдание могу сказать, что я испытывалаугрызения совести, но инстинкт самосохранения оказался сильнее благородства.

Ника Пестова играла свадьбу в пятницу днем.Когда я добралась до ресторана, торжество шло полным ходом, гости ужеосновательно выпили, и ведущий церемонии начал развлекательную программу,группа подружек невесты и приятели жениха вовсю соревновались в поеданиивисевшего на нитке здоровенного яблока. Незатейливая забава приводила народ ввосторг, больше всех веселилась невеста, за плечами у которой было уже трибрака. Ника блистала в роскошном кружевном белом платье, ее голову венчалафата, правую руку украшали два кольца: одно платиновое, с брильянтовойроссыпью, второе золотое, со здоровенным многокаратным «лучшим другом девушек».

Я присоединила свой подарок к куче презентов истала бродить по залу, слушая обрывки чужих разговоров.

– С каждым замужеством она делается богаче…

– Если отдадим товар по двадцать, то ничего неполучим…

– А он мне и говорит: «Да ты лохушка…»

– Не ешь, семга отвратная…

– Ника сразу полетит в Париж…

Как всегда, люди обсуждали хозяев мероприятияи пытались попутно заниматься своими делами.

– Дашунечка, – окликнул меня знакомый голос, ия увидела Веру.

Подруга выглядела замечательно. На секунду ядаже заподозрила, что она проделала со своим лицом некие манипуляции, настолькосвежей – практически без морщин – выглядела ее кожа.

– Очень красивое платье, – заулыбалась Вера, –тебе идет красный цвет.

Я не осталась в долгу:

– Шикарно смотришься, больше двадцати пяти недать.

– А я и не возьму! – воскликнула Вера.

– Ты с Андреем? – поинтересовалась я.

– Нет, – сообщила подруга, – только с Иришкой.Андрюша улетел на Кипр, его постоянного клиента скрючило. Московскаянедвижимость расползлась по загранице.

Я не удержалась от смешка. У Андрея многопостоянных больных, к которым он безропотно выезжает или вылетает в любое времясуток. Некоторые клиенты, когда массажист заходит к ним в спальню, способныдвигать только глазами – остеохондроз коварная штука, чихнешь со вкусом иостанешься в позе буквы «зю». Андрюша (кстати говоря, он находится в теснойдружбе с абсолютным большинством своих подопечных) в шутку называет недужных«московской недвижимостью». Бедолаги не обижаются, наоборот, посмеиваются иговорят врачу:

– Срочно прикатывай, а то недвижимостьпревратится в бочку с цементом.

Один внешний вид Савельева внушает доверие ивызывает улыбку. Андрюша похож на счастливого кота, надевшего ради приколаочки. Появляясь, он довольно потирает руки и сообщает:

– Утренний ужас явился. – И, начиная массаж,самозабвенно болтает о всякой ерунде: пробки на дорогах, зловредные гаишники,погода, проделки его собаки по имени Пан, телепередачи. По первому впечатлениюАндрюшу можно принять за наивного человека, который просто не способен держатьрот на замке. Но спустя некоторое время становится ясно: Савельев никогданичего не сообщает о других клиентах, он свято блюдет медицинскую тайну иговорит лишь на общие темы. Редкостной говорливостью массажист маскируетмомент, когда ему предстоит сделать вам больно, подчас даже очень больно. ЛенаВарфоломеева, которую Андрюша учил ходить после серьезной аварии, когда онуезжал, звонила мне и рыдала в трубку:

– Ужасно! Я не выдержу. Теперь я точно знаю,пока Савельев несет чушь про собаку, можно расслабиться, но если он произнес:«Погода нынче отвратительная», сейчас так кость выкрутит, что искры из глазпосыплются. Садюга!

Через месяц мучений Ленка отбросила костыли.Может, Андрюша и садист, но он добивается потрясающих результатов: убираетартрит, кифоз, мигрень, депрессию, почти все болячки боятся Савельева. Чеготолько нет в его объемном портфеле: молотки, иглы, банки, ремни, полоски ткани,утыканные острыми пластиковыми зубцами, полынные сигары. А в машине ждут своегочаса аппараты, весьма смахивающие на экспонаты из музея пыток. Андрюша весьсостоит из мышц и легко поднимает стокилограммового мужчину. Он всегда готовпомочь друзьям и тем людям, у которых элементарно нет денег на массаж. ЕслиСавельев понимает, что бедному человеку его услуги жизненно необходимы, онспокойно провозится с ним пару часов безо всякого вознаграждения. Андрейнастоящий врач, за своих больных он борется до конца и очень переживает, есликому-то не удается помочь. Будь все доктора как Савельев, Россия легко стала быстраной исключительно здоровых людей.

– Верочка! – закричала незнакомая мне дама всильно декольтированном платье.