Элинор понятия не имела, что они могли сделать, чтобы обидеть девушку. Может, она завидовала красоте Бьянки? Или ей не нравилось чтото другое?

Невзирая на причину, капризное поведение в обществе неприлично. Это выглядело тем более странным, что обе старшие сестры явно хотели понравиться.

Часы пробили час, и гости встали.

— Благодарю вас за милый прием, — сказала леди Доротея, натягивая перчатки. — Я знаю, приглашение запоздало, но в четверг вечером мы с мужем устраиваем небольшой обед. Просто семья и близкие друзья. Если вы случайно не заняты, мы бы хотели, чтоб вы присоединились к нам.

— Я пока не знаю, есть ли у моего отца какиелибо планы на вечер четверга, — ответила Элинор.

— Боже, простите мою рассеянность, — пробормотала леди Доротея. — Конечно, граф тоже включен в приглашение.

Элинор улыбнулась. Леди Доротея просто не знала, что включением графа отнюдь не подсластила свое приглашение.

— О, обещайте, что приедете, — настаивала миссис Баррингтон. — В конце концов, провинциальным девушкам следует держаться вместе.

— Я проверю наш календарь визитов и дам вам знать, — кивнула Элинор.

После их отъезда сестры остались в гостиной на случай, если появятся другие визитеры.

— Ты ведь примешь ее приглашение, да? — спросила Бьянка. — Мне бы очень хотелось поехать на обед к леди Доротее.

— Неужели? Я не предполагала, что она тебе настолько понравилась. Или это миссис Баррингтон?

— С твоей стороны не слишкомто любезно дразнить меня, — засмеялась Бьянка. — Ты думаешь, виконт Бентон там будет?

Элинор усмехнулась:

— Думаю, это возможно. Он говорил о близкой дружбе с этой семьей.

— Ты не поверишь, но я хочу поехать туда даже при его отсутствии. — Бьянка задумчиво теребила конец атласной ленты. — Но я бы, конечно, предпочла, чтоб виконт приехал.

Элинор снова почувствовала тревогу. Изза Бентона ей и не хотелось принимать это приглашение.

— Возможно, у графа уже есть для тебя планы на четверг, — ответила она, опасаясь, не будет ли это намного хуже.

Лицо у Бьянки вытянулось.

— Ничего. Если мы не сможем поехать, я уверена, что снова увижу лорда Бентона гденибудь еще.

Элинор только руками развела. Похоже, не вызывающий доверия виконт с его сомнительными намерениями сделает этот приезд в Лондон более суровым испытанием, чем она предполагала.

Занятия повседневными мелочами всегда помогали Себастьяну избежать настоящих трудностей. Но с тех пор как целью его жизни стала месть графу, все изменилось.

Утро с портным или сапожником, день с лошадьми в конюшнях Теттерсола или боксирование в салоне Джексона, начало вечера, проведенное в клубе с друзьями или за карточной игрой, — все это перестало быть легким и удобным способом времяпрепровождения. Идея мести не покидала его с раннего утра, и он боялся, что скоро лишится сна.

Очень странно, что ясная цель в жизни вызывала у него беспокойство и отвращение. Честно говоря, Себастьян никогда еще не чувствовал себя таким неуверенным. Что он затеял?

В конце концов он решил нарушить заведенный порядок и отправиться с утра в Мейфэр, где теперь жил маркиз Этвуд. Правда, не с визитом к другу, а чтобы увидеть Эмму. Она всегда действовала на него успокаивающе, в чем он сейчас нуждался больше всего.

Игнорируя привередливые замечания камердинера, Себастьян тщательно оделся, хорошо позавтракал и велел привести свою лошадь. Хотя день был ненастным, он ехал спокойной рысью. Его настроение улучшалось с каждым кварталом, пока Себастьян не повернул на улицу, где проживал его друг Этвуд и не увидел знакомый дом. Внутри у него вдруг чтото сжалось.

Величественный белокаменный особняк с особыми ставнями яркосинего цвета принадлежал его бабушке. Это была самая значительная часть ее скромного имущества, завещанного ему, ее единственному внуку. Но, вернувшись в Лондон, он не переехал сюда. В его памяти это был еще дом бабушки, место, где он всегда был желанным гостем и всегда чувствовал себя защищенным. Удивительно сознавать, как он скучал по этим визитам. Как скучал по ней.

Проезжая мимо дома, он слегка придержал коня. Особняк, похоже, был в прекрасном состоянии. Декоративные кусты аккуратно подстрижены, окна сверкают чистотой, входная лестница недавно вымыта. Только отсутствие латунного молотка на двери указывает, что семья здесь не живет.

Отвернувшись, Себастьян пришпорил лошадь.

— Доброе утро, Хокинс, — сказал он, когда дворецкий Этвуда открыл дверь.

— Лорд Бентон. — Дворецкий вежливо поклонился, однако не шагнул в сторону, чтобы впустить его. — Сожалею, но маркиза нет дома.

Себастьян поднял бровь. Так обычно отвечали посетителям, когда семья не хотела, чтобы их тревожили. Но ведь он не простой визитер и никогда не получал такого ответа, если хозяев действительно не было дома.

Он взглянул сквозь открытую дверь на часы в мраморном холле. Только одиннадцать. Для Этвуда слишком рано кудато уходить. И еще не время для посетителей.

— Лорд Этвуд в самом деле отлучился?

— Маркиза нет дома, — повторил дворецкий.

Себастьян озадаченно нахмурился, пристально глядя на стойкого слугу.

— Но Этвуд никогда так рано не уходит, — вслух размышлял он и вдруг насмешливо улыбнулся. — Вы ничего не перепутали, Хокинс?

Глаза дворецкого расширились от ужаса, подтверждая его догадку. Значит, Этвуд еще в постели, и более чем вероятно, его жена рядом с ним. Или под ним.

— Маркиз…

— Да, да, его нет дома, — прервал Себастьян. — Не важно. Я здесь, чтобы увидеть мисс Эмму.

— Она рисует, — со вздохом облегчения сообщил дворецкий. Затем пропустил его в холл, тайком сделал знак, и появился слуга. — Покажи лорду Бентону дорогу в студию мисс Эммы.

Хотя Себастьян знал, где Эмма рисует, поскольку бывал там сотню раз, но возражать не стал, решив, что уже достаточно смутил несчастного Хокинса.

Эмма приветствовала его, не отрываясь от работы. Она сидела лицом к двери, перед мольбертом, на котором был укреплен большой холст. Себастьян почувствовал разочарование, что не видит холста с того места, где стоял, а ему очень хотелось узнать, чем она с такой страстью занята.

— Очевидно, я тебе мешаю, но хотел бы остаться. Разрешишь?

— Можешь посидеть тихо минут десять?

— Постараюсь.

Она кивнула, и он устроился в одном из двух мягких кресел, составлявших всю обстановку этой комнаты. Закрыв глаза, Себастьян отдался приятным воспоминаниям о часах, которые провел в студии, когда позировал для своего портрета, заказанного бабушкой Эмме за несколько месяцев до смерти. Портрета, который он еще не видел.