Воображение нарисовало будущую картину, и острое желание буквально накрыло с головой, отчего на мгновение задохнулся.

Что же за дерьмо?

– Где ты? – задал вопрос, планируя поскорее ее забрать. Не думал, что Лотова сбежит или передумает, но настораживало ее присутствие непонятно где. А ей… уже бесполезно бегать. За язык никто не тянул.

– Вы… – выдохнула она, и я скривился от ее слов. Забыла наше общение? Вроде как не о погоде говорили, когда к стене ее прижимал, толчками врываясь в нежное тело. Отбросил воспоминания, когда Маша замялась и исправилась, – ты… поможешь мне? Да?

– Адрес или опиши местность. Я найду тебя, и мы все решим.

Лотова начала перечислять, а я быстро направился к джипу, закрывая дверь, понимая, что она стоит на трассе. Отключившись, бросил смартфон на пассажирское сидение и завел машину, срываясь с места на огромной скорости.

Вены на висках вздувались, огненная кровь обжигала внутренности, сжимая мощной волной предвкушения. Я не ехал, а гнал как безумный. Когда заметил ее, сидящую на обочине, а рядом черную иномарку, из которой вышел молодой пацан с длинными волосами, завязанными в хвост, желая помочь, озверел.

Резко дал по тормозам и остановился. С силой сжал руль, на секунду пытаясь прийти в норму, чтобы не грохнуть этого сопляка, и вышел из машины, направляясь к Лотовой в пыльной, ободранной одежде. Она устало беседовала, а потом перевела взгляд на меня, цепенея, чувствуя мое бешеное состояние. Хотела что-то сказать, но слова застыли в горле, а вот парень повернулся и нагло выдал:

– Я позабочусь о девушке. Не беспокойтесь, – он тут же повернулся к ней, считая, что отвязался от меня, и ласково произнес: – Да, милая? Сейчас я…

Он даже не понял, как я оказался рядом с ним и заехал этому молокососу в морду, ломая нос. Почувствовал удовольствие, наблюдая за тем, как его откинуло в сторону.

Надо же… заботливый нашелся.

Пацан кое-как приподнялся, непонимающе посмотрел на меня и изумленно выдохнул:

– Сумасшедший…

– Еще слово… и ребра сломаю, – снисходительно рявкнул ему и направился к Марии, которая пыталась встать. Не дожидаясь, подхватил на руки, отмечая, что скоро кости одни останутся оттого, что ни черта не ест, и побрел к машине, чувствуя, как по венам пошел огонь от прикосновений ее ладоней к моей груди.

Она со страхом всматривалась в мои глаза, открыв ротик, а потом, будто понимая, что я на грани от желания швырнуть ее в салон и ворваться в сладкое тело, покраснела и отвернулась.

– Я же не знал… – буркнул парень позади нас, поднимаясь, продолжая бубнить: – Так бы и сказал, что твоя телка. Зачем сразу бить?

Не слышал его. Плевать.

Пусть живет…

Открыл дверь джипа и усадил хрупкую женщину в салон. Задержав взор на ее разбитых губах, еле сдержался, чтобы не прикоснуться к телу, желая проверить на ушибы и повреждения. Сжал ладони в кулаки и обошел машину. Пока нес ее, увидел, что еще рука опухла. Готов был убить любого… Эмоции рвали сознание.

Быстро забил в интернете, где ближайшая больница, уточнил адрес в программе и поставил смартфон на панель. Сжал руки, приходя в бешенство, что еще нянчиться придется.

Как только тронулся, услышал тонкий голос:

– Мне сказали позвонить… Высокову и…

Я молчал и сжимал руль, злясь, что допустил такое с девчонкой.

– Рукой можешь двигать? – грубо спросил и, отмечая в зеркале, как она вздрогнула, шарахаясь от меня, разозлился. Я ей еще ничего не сделал. Понимая, что ответа не дождусь, поторопил: – Ну!

– Не знаю… Наверное, могу… Просто больно. И нога… Но там железка была, и когда меня выкинули из машины….

Охренел. Резко развернулся и, наблюдая, как она задрожала и подалась к спинке, начиная отодвигаться, рявкнул:

– Кто тебя выкинул из машины?

– Я… не знаю, – воскликнула Лотова, резко отворачиваясь, но вдруг вновь посмотрела и воскликнула: – Да какая разница? Блондин. Он… сказал, чтобы позвонила, дал десять дней и выкинул из машины.

Гнида. Лично скину с крыши самого высокого здания… случайно.

– Ты мне поможешь? Поможешь спасти Алену? Пожалуйста.

Не хотел убеждать. Если я здесь, значит, взялся за дело и доведу до конца. Не ответил, но и она больше вопросов не задавала, прислонившись к кожаной спинке сидения, закрывая глаза. Постоянно смотрел на нее, пока машина мчалась по трассе, и злился, потому что меня выворачивало от мысли, что она переломала себе кости.

Уже заезжая в район, поворачивая в центр, где находилась районная больница, громко произнес:

– Подъезжаем. И теперь так: я говорю, ты соглашаешься и слушаешься. Если нет, тебе же хуже. Будет так, как я хочу. Два варианта, но итог один. Поняла?

Она кивнула и задумчиво уставилась в спинку переднего кресла, полностью игнорируя меня, не желая видеть, что я четко чувствовал. Не передать, как меня бесило ее безразличие и покорность, и сам не знал что больше. Я хотел видеть ее настоящие эмоции, но девчонка была напугана и постоянно молчала. Так и подмывало остановиться и перетащить к себе на колени, чтобы увидеть ее глаза, полные гнева и… желания.

– У меня нет документов, – Лотова даже не смотрела на меня, когда говорила. Еще бы… кто я такой для этой принцессы? Так… грязный наемник.

Молча достал пачку денег из бардачка и положил в борсетку. Остановившись на парковке, представляющую собой обочину, обернулся и произнес:

– Я выйду, чтобы договориться, а ты спокойно сидишь и ждешь.

Отмечая кивок, заставил себя сдержаться от замечания, что убегать ей бесполезно, ведь везде найду. Не стоит повторяться. Вышел и направился в сторону приемника с обратной стороны здания. Документы были не нужны. Так пропустят, впрочем, как и обслужат. Маленький район, и хорошо заработать никто не откажется.

Через двадцать минут я вернулся за Лотовой. Пока не увидел ее, меня жрало ощущение, что она все же сбежала. Знал, что я ей нужен и никуда не денется, но подсознательно ожидал предательства. Когда открыл дверцу джипа и осторожно потянул, взяв на руки, она смущенно прошептала:

– Я сама могу.

– А у меня нет времени наблюдать, как ты бесполезно доказываешь себе и этому гребанному миру, какая сильная и смелая.

Вероятно, сказал грубо, но больше вопросов и предложений не поступало. Я очень быстро отнес ее в кабинет главного врача – хирурга, который был на ночном дежурстве, и через десять минут она уже находилась в процедурном кабинете, пока ей обрабатывали раны и на руку накладывали повязку, обещая, что ушиб пройдет.

Десять чертовых минут стоял в коридоре, с недовольством поглядывая на дверь процедурной. Не понимал, почему так долго? Раздражало, но мысль, что девчонка нуждается в помощи, останавливала от желания ворваться туда и забрать ее. Поэтому я терпеливо охранял дверь, злясь на весь белый свет.