— Я имел в виду очаровательную, но в то же время смелую и решительную женщину, которая, если потребуется, может встать в один строй со своим мужчиной. Которая не только заботится о собственной красоте, но при нужде сможет выстрелить в ответ. Она не будет ругать своего мужа, если он вернётся домой в крови. Наоборот, отмоет, накормит, и приласкает.

Он тронул бока лошади пятками, и Плотва последовала за удаляющимися коровами. Следом с секундной задержкой тронулась Амалия.

С появлением восьми братьев Троттеров процесс перегонки скота обходился почти без участия Джека с командой. Молодежь отлично справлялась с общим стадом, не разделяя коров по владельцам. Курт Шустер с удовольствием осуществлял общее руководство, то и дело давая молодым ковбоям указания. Чаще всего ненужные и старательно игнорируемые. Привычные к переходам по прерии коровы не требовали особого внимания, Троттеры, выросшие среди быков, виртуозно справлялись с работой перегонщиков. А Рэд, Злобный, Африка и Эми вырвались вперёд где-то на полмили и выполняли функции авангарда. Злобный то и дело уходил в боковые дозоры, Воронин зачем-то возвращался назад и что-то рассказывал Сэму Троттеру.

А Амалия наслаждалась подарком Джека — крошечным револьвером совершенно непривычного вида. Крошечным, если сравнивать с монстрами, что весели на поясах мужчин. Её же обновка почти умещалась на ладони, ствол торчал всего на два-три дюйма. Кроме того, сам револьвер был очень аккуратный, блестящий, а вырезы на барабане, которые, к слову, Эми раньше не видела ни на одной модели, придавали оружию вид не столько грозный, сколько… уютный, что ли. Домашний. Во всяком случае, девушка уже раз двадцать вынимала подарок из ридикюля, куда, кстати, никакой другой револьвер бы и не поместился, протирала специально отрезанным куском бумажной ткани, рассматривала. Иногда вытаскивала картонную коробочку с надписью по-французски «CARTOUCHES» и вставляла по одному маленькие аккуратные патрончики в отверстия барабана, после чего вынимала назад и вновь укладывала в коробочку. Что ни говори, подарок ей нравился.

Джек обнаружил эту красоту утром, когда перебирал трофейное оружие в фургоне. Тут же позвал Амалию и, растянув губы в хитрой улыбке, спросил:

— Леди, я уже говорил вам, что вы великолепны?

Сначала девушка несколько опешила, но быстро взяла себя в руки и ответила, изображая задумчивость:

— Ты говорил мне много всяких слов, Джек Рэд. Но именно этого я не слышала от тебя никогда.

Только сейчас она заметила, что молодой человек держит обе руки за спиной. Он проводил глазами её взгляд, еле заметно кивнул, и продолжил.

— Значит, эту минуту стоит заметить, потому что именно сейчас я это и говорю. Вы великолепны, мисс Амалия Дуглас. И поэтому я хочу сделать вам небольшой подарок.

Он протянул руки вперёд. Эми с удивлением увидела на правой ладони Джека крошечный по сравнению с виденными ранее револьвер. Его ствол не больше, чем на дюйм выступал за средний палец. На левой ладони лежали четыре картонные коробки с французскими надписями.

Потом они много говорили, Джек рассказал, что не нужно выкидывать гильзы, потому что французские калибры в Техасе не найти и патроны придётся заказывать в Луизиане, а скорее всего, переснаряжать самим. Что-то было ещё о необходимости постоянных тренировок, но Эми уже не слушала. Она представила пояс с револьвером поверх дорожного платья и поняла, что гардероб придётся обновлять. Но увы, сделать это можно будет только в Форт-Ворте или в Далласе. А пока подарок придётся хранить в ридикюле.

Девушка не была уверена, что револьверы — это именно то, что молодые люди дарят своим избранницам перед помолвкой. Но ведь и Джек Рэд — это не обычный парень с ранчо, что сватается к соседской девушке, с которой вместе вырос. Да и она мало похожа на смирную пастушку. Всё чаше в голове Амалии возникает вопрос — та ли она Эми Дуглас, что два месяца назад сбежала от деспота-деда? Два месяца, удивлённо подняла брови девушка. Всего лишь два месяца, а кажется, будто они с Джеком путешествуют уже несколько лет.

Мисс Дуглас выдохнула, сосредоточилась, и резким движением дёрнула револьвер из сумочки, стараясь попасть указательным пальцем в скобу. Как всегда, зацепила ногтем острый край и зашипела от боли. Тренироваться ей ещё и тренироваться.

На ночлег остановились на берегу небольшой реки. За ужином, пока братья Троттеры лениво перекидывались картами, Курт Шустер с деловым видом свернул длинную тонкую сигарету, обвёл глазами спутников и сообщил:

— Если не случится неприятностей, завтра мы должны выйти на Тропу Чизхолма.

— И чем она так знаменита? — тут же спросил Африка.

— О, мистер Африка, — подал голос Бак Троттер. — Сразу видно, что вы не местный. Правда, братья?

— Тропа Чизхолма помогла многим скотопромышленникам не умереть с голода после войны, — торжественно провозгласил Шустер.

— А!!! — раздался истошный крик со стороны, где играли в карты братья.

Все резко обернулись на звук. Африка даже выдернул револьвер из кобуры, но увидел, что опасности нет, и отработанным движением уронил ствол обратно. Ничего страшного не происходило. Наоборот, неугомонный Бак Троттер прыгал в возбуждении на коленях, а перед ним на расстеленном одеяле веером лежали три разномастных короля.

— Три мужика!!! — радостно провозгласил он. — У меня три мужика. Ещё десяток бычков мои! Я вас скоро совсем без наследства оставлю!

Сэм было начал успокаивать брата, но, глядя на флегматично сидящих остальных Троттеров, махнул рукой.

— Хоть всех забирай, — сказал он и нарочито зевнул. — Всё равно с таким характером ты долго не протянешь, и вся говядина вернётся к нам.

Бак пару секунд беззвучно открывал рот, но видимо не нашёлся, что сказать. Тогда он вынул из кармана губную гармошку, откинулся с блаженной улыбкой на ствол растущего рядом карагача и затянул что-то особо тоскливое, состоящее из трёх нот. Под такой аккомпанемент продолжать разговор было невозможно. Некоторое время группа молчала, ожидая, что самородному музыканту надоест портить тишину вечера и он, наконец, заткнётся. Но Бак, видимо, решив, что слушатели внимают его игре, совсем распоясался. Гармошка надрывалась, выдавая совершенно невообразимые звуки. Наконец, Африка не выдержал.

— Бак, — попросил он. — Можно я тоже попробую?

Тот молча вынул инструмент изо рта, тщательно его продул, и не глядя кинул в сторону говорившего. Воронин повертел гармонику в руке, положил её на перевёрнутую медную миску, и вдруг ловко пробарабанил сверху подушечками трёх вытянутых пальцев, выдав тихий «тыгдык-тыгдык». Получилось ничуть не хуже, чем у Бака губами.

— Парни, я видел кто-то в фургон гитару убрал, — заметил Африка.

— Это сделал я, — признался Сэм. — Мисс Амалия разрешила.

— А можешь принести? — Африка просяще улыбнулся. — Семиструнка? — тут же уточнил он.