Учителем Андрей Станиславович стал тоже не совсем обычным путем. После десятого класса он мечтал заняться классической филологией, но на вступительных экзаменах в университет провалился. Зато попал в армию, прямиком в Афганистан. Там тогда только что началась война. Андрей Станиславович умудрился пройти ее без единого ранения. Впечатлений, однако, у него оказалось достаточно.

Вернувшись в Москву, бывший десантник Андрей Пирогов твердо решил: буду учить детей. И не чему—нибудь, а истории. Поэтому, окончив педагогический институт, он пришел работать в школу № 2001, где сам когда—то учился.

В его выборе крылась еще одна тайная цель. В этой же школе преподавала математику бывшая одноклассница Андрея Станиславовича — Светлана. В конце десятого класса у них начался бурный роман. Когда же Андрей попал в армию, Светлана неожиданно вышла замуж. Теперь роман у них возник снова. Продвигался он трудно. За его развитием следила вся школа, а особенно девочки из восьмого «В», которые с самого начала взяли любимого классного руководителя под свою опеку.

В последнее время отношения Андрея и Светланы пребывали в обнадеживающей стадии. И вот теперь еще изменение внешнего имиджа. Класс, не сговариваясь, подумал, что всегда элегантная математичка взяла гардероб Андрея в свои руки.

— Словом, красив он сегодня! — вздохнула Моя Длина. Она уже два года была по уши влюблена в классного руководителя.

Андрей Станиславович это чувствовал. Когда Школьникова, усевшись на первой парте, начинала ему строить глазки, вид у него делался какой—то затравленный. Но Моя Длина не унывала. И при каждом удобном случае старалась выставить себя перед любимым учителем в выгодном свете. Даже уроки по истории неизменно учила, хотя вообще—то особым рвением к образованию не отличалась.

В класс энергичной походкой вошел Андрей Станиславович. Новый синий пиджак и впрямь сидел на нем сногсшибательно. Кроме того, он подстригся.

— Привет. Садитесь, — бросил на ходу учитель. Класс, не расслышав, продолжал стоя взирать на него.

— Оглохли, что ли? Садитесь! — устроился за столом Андрей Станиславович.

Ребята наконец опустились на парты. Моя Длина, как всегда на уроках истории, расположилась на первой парте. Сейчас она сидела боком, картинно выставив в проход пухлую ногу в модной туфле.

Школьникова! Сядь нормально! — зарделся Андрей Станиславович.

Андрей Станиславович, мне так удобней вас слушать, — кокетливо проговорила Моя Длина.

Как знаешь, — пожал плечами учитель. — Значит, так, — поправив очки, уткнулся он в свои записи. — Сегодня у нас Павел Первый.

Обожаю! — немедленно выкрикнула Моя Длина.

Кого? — уставился на нее учитель. — Павла?

Да как вам сказать, — стрельнула в него страстным взглядом девочка. — Отчасти, может, и Павла, а отчасти как вы рассказываете о нем.

Ты же еще не слышала, — возразил Андрей Станиславович. — Я только сегодня эту тему у вас начинаю.

Все равно хорошо, — ничуть не смешалась Моя Длина. — Я от ваших уроков, Андрей Станиславович, фанатею.

Ну и лексикон у тебя, Школьникова, — пробормотал классный руководитель восьмого «В». — Ладно. Начнем урок, — поглядел он на часы. — Времени мало.

Обычно класс слушал любимого учителя очень внимательно. Но в этот раз все были слишком поглощены его внешним видом. Поэтому большая часть ребят перекидывалась записками, в которых обсуждалось, ушла или не ушла окончательно математичка Светлана от первого мужа к Андрею и не будет ли скоро свадьбы. В перерывах между перепиской девочки оценивающе разглядывали детали новой одежды Андрея Станиславовича.

Вам еще не надоело? — наконец не выдержал любимый учитель.

Ну, вы же всегда в джинсах! — выпалил Женька.

Колоссально, Андрей Станиславович! — хором пропели девочки. — Так всегда теперь и ходите.

Не, — возразил Мишка Сидоров. — К такому прикиду тачка нужна. Или, в крайнем случае, на метро. А Андрей Станиславович на мотоцикле.

— Ладно. Кончайте, — махнул рукой Андрей Станиславович, — просто мы сегодня со Светланой Сергеевной приглашены…

На крутую тусовку? — осведомилась Моя Длина.

Мы историей заниматься сегодня будем? — строго воззрился на класс Андрей Станиславович.

Ребята затихли. Учитель продолжал что—то излагать про Павла Первого. Переписка между учениками тоже возобновилась. Большинство восьмого «В» все больше склонялось к выводу, что Светлана окончательно ушла к Андрею. Компания с Большой Спасской вела переписку другого характера. Они пытались выработать тактику поведения с Пашковым. Каждый из пятерых друзей понимал: если они допустят к расследованию Лешку и его младшего брата Сашка, то их и впрямь может постигнуть самая ужасная участь.

И вот наступила роковая для Павла Первого ночь, — тем временем перешел Андрей Станиславович к рассказу о цареубийстве.

Ну, Андрей Станиславович, прямо «Полтава» Пушкина! — тут же восторженно отреагировала Моя Длина, которая сегодня единственная была в состоянии слушать.

Школьникова! — простонал тот. — При чем тут «Полтава»?

Ну, там тоже про ночь очень сильно сказано, — состроила глазки учителю девочка.

Там про другую ночь. Про украинскую, — усмехнулся в пшеничные усы Андрей Станиславович. — Ну, да ладно, — счел он за лучшее уйти от дальнейших споров с Моей Длиной.

С каких это пор она Пушкина стала читать? — шепнула Катя на ухо Тане.

Сама удивляюсь. Раньше Моя Длина из поэзии только тексты песен Вики Венгерской знала, — вспомнила Таня про любимую поп—звезду Маши Школьниковой.

Вот как любовь человека возвышает, — вновь наклонилась Катя к Таниному уху. — Глядишь, скоро Моя Длина в консерваторию на концерты классической музыки станет ходить.

Прекратите шептаться! — прикрикнул на девочек Андрей Станиславович. — Что с вами сегодня такое?

Наверное, в атмосфере снова какая—нибудь магнитная буря! — выкрикнул с последней парты Пашков. — Эти бури знаете, как на людей действуют.

— Я вот сейчас на тебя так подействую! — пригрозил Андрей Станиславович.

Он обвел глазами класс. Вроде бы все успокоились. Учитель уже намеревался продолжить рассказ о последних часах жизни сумасбродного российского императора, когда вдруг заметил, как Темыч, низко склонившись над партой, что—то сосредоточенно пишет.

— Над чем, Мартынов, работаем? — с подчеркнутой вежливостью полюбопытствовал классный руководитель восьмого «В».

Темыч не отвечал. Он был слишком для этого занят. У него только что возник в голове проект, как избавиться от посягательств Пашкова на участие в расследовании. Теперь Темыч, пытаясь ничего не забыть, излагал свой план в записке, которую намеревался послать Олегу. И вопрос учителя попросту не услышал.