Я потрясла головой, тщетно пытаясь уложить в нее новую информацию.

— Да уж, дерзкий план…

— Вообще-то, да, — откинувшись на спинку кресла, Эльза задумчиво посмотрела в окно. — Если бы не внеплановое появление в твоей жизни лорда Шаринаса, все вполне могло бы сработать.

— Ты еще скажи, что он обо всем прознал и специально вышел из тени на год раньше, — скептически фыркнула я.

— Не думаю, — последовал ответ, — скорее всего, удачное стечение обстоятельств.

Минут через двадцать подруга ушла, пообещав передать Агнессе новость насчет картин. Я же задумчиво вертела в руках фарфоровую чашку, не желая покидать комнату. Успокоительное постепенно прекращало свое воздействие на организм, чувства снова обострялись, разум вновь и вновь угодливо подсовывал хозяйке фразу о метке. Ощущала я себя мерзко. Не куст, нет. Самка, особь. Я, конечно, и раньше особо не льстила себе, прекрасно понимая, что дракону просто-напросто захотелось иномирную игрушку с закрытыми божеством мыслями. Но чтобы услышать подобное от самого дракона…

— Ты намерена сидеть здесь до следующей Игры? — иронично поинтересовался появившийся в дверях Шаринас.

— Боюсь, столько я не проживу, — я поднялась и посмотрела на любовника. — Ты знал, кто является отступником?

— Не такая уж и большая это тайна, — усмехнулся мужчина.

— То есть ты…

— Нет, — резко перебили меня.

— Что «нет»?

— Все «нет». Понятия не имею, что ты успела себе надумать, но лучше не думай совсем: женщинам это вредно.

Сексист.

— Как прикажет мой повелитель, — я вспомнила несколько просмотренных фильмов, сложила губки бантиком и попыталась призывно улыбнуться.

Дракон прищурился.

— Вера, не доводи меня…

— До чего, мой повелитель? — я усиленно заморгала, пытаясь при этом хлопать ресницами. Там, в телевизоре, у актрис это получалось.

— До лекаря. Я вызову какого-нибудь носителя Силы и попрошу его вылечить тебя от падучей.

Из всех ядовитый фраз в голове вертелось лишь: «Мсье знает толк в извращениях». Сомневаясь, что меня поймут правильно, я все же произнесла ее.

Любовник несколько секунд осмысливал услышанное, затем поперхнулся воздухом, закашлялся, сильно покраснел и раскрыл портал.

Очутились мы в спальне — еще одной огромной комнате с широкой кроватью под балдахином. Видимо, решив поразить непокорную наложницу своей мощью, Шаринас приступил прямо к моему укрощению. Увы, в этот раз нормального секса у нас не получилось: я активно претворяла в жизнь все когда-нибудь услышанное или увиденное, больше издеваясь, чем наслаждаясь процессом. Изрядно разозленный владелец «особи» сбежал порталом уже минут через тридцать-сорок. Я немного полежала, наслаждаясь тишиной и покоем, потом вызвала служанку и направилась мыться. Мерзости в своей душе я больше не чувствовала. Пока, по крайней мере.

Вернулся лорд через час-полтора, спокойный и довольный. Я пыталась продраться сквозь хитросплетения интриг какого-то третьесортного любовного романчика, принесенного служанкой по моему приказу из библиотеки дракона, потому на сверток, упавший на постель возле книги посмотрела равнодушно.

— Твоя одежда на этот вечер, — сообщил Шаринас, гаденько улыбнулся и приказал. — Разверни и примерь. Мы должны показаться сегодня у князя.

Разверни так разверни. Я отложила романчик, не вставая, потянулась за свертком, развернула, внимательно осмотрела наряд. Ну что сказать. Если бы я собралась посетить князя в статусе супруги Димирия, то данное платье осталось бы висеть в шкафу. Но так как благодаря одному полубогу моя репутация уже была испорчена, то проблем с переодеванием я не видела.

По меркам моей бывшей страны данный наряд считался относительно скромным. Здесь же, несомненно, я произведу в нем фурор.

Для примерки все же пришлось встать с облюбованной кровати. Платье село идеально: относительно глубокий вырез так и манил проверить, что же скрывается внутри, длина чуть ниже колена позволяла рассмотреть в подробностях мои стройные ноги, отсутствие рукавов явно намекало на не совсем высокий статус той, кто эту одежду носит. Ну а розовый цвет скорее подошел бы наивной девочке лет пятнадцати или кукле Барби, но никак не почтенной матери семейства. Впрочем, какая разница, что носить..

Не дождавшись от «игрушки» возмущенных криков, Шаринас оценил мой внешний вид, сухо кивнул и вышел.

В назначенное время мы оба вышли из портала в холле князя. Я — в том самом платье, накрашенная как та самая Барби, на каблуках и в семейных драгоценностях дракона — рубиновом колье и таких же по цвету серьгах. Любовник- в очередном элегантном черном костюме с золотой заколкой в виде дракончика на лацкане пиджака. По правилам этикета нужно было приехать на вечер в карете, но Шаринас, воспользовавшись порталом, подчеркнул таким образом свое пренебрежение человеческим этикетом. Полубог, что с него возьмешь. Гонора много, воспитания — ноль.

Зал, украшенный в красно-коричневые цвета, встречал нас с драконом звуками музыки и разговорами аристократов. Не скажу, что при нашем появлении все замолчали, но тише однозначно стало.

Я шла рядом с любовником, высоко подняв голову и в душе остро желая натянуть на самого лорда мой наряд. Пусть походит на каблуках и ощутит всю прелесть испорченной репутации. Стыд… Нет, это был не стыд. Скорее жажда справедливости. Я терпеть не могла чувствовать себя чьей-то игрушкой. Увы, Шаринас не желал принимать моих желаний…

Надменно поприветствовав князя и его наследника с супругой, дракон отошел к одному из свободных диванчиков, проявил фальшивую заботу, усадив туда меня, пообещал надолго не исчезать и сбежал, оставив любовницу под прицелами глаз любопытной аристократии.

Там, на Земле, видя каждый день в зеркале прыщавое лицо, я научилась скрывать и эмоции, и чувства. Здесь, вылечившись от «проклятия», я не растеряла этот полезный навык и сейчас, несмотря на раздражение, обиду и зарождавшийся гнев, сидела с высоко задранным подбородком, отчаянно делая вид: что мне все равно, кто и какие гадости говорит обо мне за моей спиной. Действительно, подумаешь, новость: очередная любовница кронпринца обнаглела настолько, что явилась на вечер к князю практически голая.

Первыми ко мне подсели сестры Адилина и Амирина, графини альт Дорские, старые девы и первые сплетницы если не во всем княжестве, то уж в его столице как минимум. Высокие пышные брюнетки «глубоко за тридцать», они явно не вмещались в собственные наряды: но им-то было простительно: на них давно махнули рукой и потенциальные женихи, и остальные сплетницы, так что платья сестер, неприлично обтягивающие, длиной до середины икры, с открытыми руками и глубоким декольте, никто давно уже не обсуждал.

«Представляете, милочка», — так традиционно начинала разговор одна из сестер, и вторая тут же перехватывала нить беседы, стараясь поведать шокирующую новость первой и тем самым заслужить благодарность слушательниц.