— Голограмма, — сказала Яна. — Великолепно выполненная, постоянно действующая. У них, должно быть, неплохая электроника…

— Дурак я, дурак… — сказал Сварог с чувством. — Шмелям ставили задачу искать исключительно на плоскости, на земле. Я и не подумал…

— Не переживай, — усмехнулась Яна. — Все равно ничего бы не вышло, направь ты их и туда. Там постоянно работает какая-то завеса… я все же не сильна в технике, как бы это… В общем, эта завеса… ага, она поглощает все излучения, и любой… любой…

— Детектор, — почему-то шепотом подсказал Сварог.

— Да, именно. И любой детектор покажет, что там только вода и скала…

Грамотно, подумал Сварог. Завеса поглощает все излучения, и никакой прибор не доищется до истины — ну, а человеку и в голову не придет лезть в тот водопад…

— Ты там чувствуешь какие-нибудь датчики? — спросил он, не позволяя себе пока что расслабляться. — Устройства, способные зафиксировать вторжение предмета… или человека?

— Ничего там такого нет, — уверенно сказала Яна.

Самоуверенные ребята, подумал Сварог. А впрочем… это не самоуверенность, а инерция мышления. Пять тысяч лет токереты и Фаларен держали нейтралитет, как бы не замечая друг друга, не предпринимали друг против друга никаких акций. Там, внизу, очень уж привыкли, что ими никогда не интересуются и проходов к ним не ищут. И с появлением Сварога не успели перестроиться… и, быть может, были правы. Никакая его аппаратура не смогла бы этот туннель отыскать. И, не реши Яна разбудить древние умения, так бы и сидел, ломая голову, что же предпринять…

— Я, наверное, сделаю, как было, — сказала Яна.

Тот же жест, тот же внимательный, со злым прищуром взгляд — и на месте туннеля вновь появился водопад во всей красе. Сварог ни словечком не протестовал. Наоборот. Он развернул лодку и повел ее к замку. Подумал холодно и отрешенно, как о ком-то чужом: во времена своей «мушкетерской юности» он тут же, не колеблясь ни секунды, погнал бы лодку в туннель. Теперь он собирался действовать совершенно иначе: осторожная и тщательная, в несколько этапов, разведка, сначала разнообразные механизмы, только потом уж самому… И на лице Яны он не увидел того дурацкого, щенячьего азарта, который когда-то бросил ее на неведомые дорожки, к тому озеру с чудовищем, где могла и головы не сносить, да и он тоже, не прихвати с собой в Хелльстад Доран-ан-Тег. Спокойное, взрослое лицо женщины, понимающей всю сложность жизни. Значит, вот так, усмехнулся он горько — все же жаль было чуточку той самой лихой мушкетерской юности. Как там пелось? Значит, все мы рано повзрослели… И правильно, так и надо, но все же чуточку жаль того прошлого…

— Ты знаешь, — сказал он с мимолетным удивлением. — Отчего-то радости не чувствуется. Совсем. Скорее уж нечто вроде усталости. Ну вот, нашли наконец. Но столько еще работать…

— Совершенно те же чувства, — с некоторой печалью сказала Яна.

— Но ты у меня молодец, — сказал Сварог. — Если бы не ты…

Он притянул девушку за плечи и крепко поцеловал. Яна закрыла глаза и освобождаться из его объятий ничуть не спешила. Не плохая мы все-таки парочка, с гордостью, которую посчитал законной, подумал Сварог. Король и его королева. Мара… С ней все остается по-прежнему, но там совсем другое… Она просто бесценна в других ситуациях, но вот теперь…

Отпустив Яну, он откинулся на спинку мягкого кресла, бездумно улыбаясь всему вокруг. Встретив улыбчивый взгляд Яны, подумал, что жизнь все же неплохая штука. И, глядя в синие глазищи, не сдержался, довольно громко пропел одну из своих любимых:

— Червону руту не шукай вечорами,

Ти у мене єдина, тiльки ти, повiр. —

Бо твоя врода, то є чистая вода,

То є бистрая вода синiх гир…

— Интересно, это заклинание, молитва или песня? — спросила Яна, улыбаясь так же бездумно, как и Сварог. — Хотя… Скорее песня. Такое впечатление.

— Песня, — сказал Сварог. — Под нее танцевали. Когда мне было разве что на годик побольше, чем тебе сейчас…

Яна сказала с потаенной настойчивостью:

— А знаешь, мне бы очень хотелось посмотреть на тебя молодого. А то получается как-то несправедливо. Ты-то видел, как я взрослела, а я тебя впервые увидела уже взрослым. Хочу видеть молодого. Хочу с тобой танцевать тогда и под твои песни. Можно? У нас еще один вечер праздника.

— Погоди, — сказал Сварог, удивленный несказанно. — Я понимаю — Древний Ветер… Но неужели ты можешь и в мое пошлое…

— Нет, ты не понял, — сказала Яна. — Я и в наше-то прошлое не смогу попасть, даже с Древним Ветром, а уж что касается твоей Соседней Страницы… Можно сделать по-другому. Мысли я не читаю, я не врала, а вот картинку из твоей памяти достать могу. И сама могу оказаться в той картинке. Так что все будет не по-настоящему, но в точности, как было тогда… Ты не против?

— Ничуть не против, — сказал Сварог, не раздумывая.

Яна произнесла не без гордости:

— Только Древний Ветер может извлекать образы из памяти. Так, как я это сделаю вечером. Больше никакая здешняя магия на то не способна.

Ага, подумал Сварог. Это называется — девочке купили новое платье. Не рассказывать же ей, что Горлорг, не более чем неразумная животина, пусть и особенная, способен без всякого труда извлекать из его памяти образы. Картинки.

…Вот так и получилось, что в тот вечер, последний вечер свадебного веселья курсант Стас Сварог и девушка по имени Яна колыхались в медленном танце на натуральнейшей советской танцплощадке. И пусть это была иллюзия, но выглядело все в точности, как тогда, все иллюзорное, что Сварог видел вокруг, было прекрасно знакомо. Ох, эти хрипящие динамики семидесятых…

— Прощай!

Со всех вокзалов поезда

Уходят в дальние края.

Прощай!

Мы расстаемся навсегда

Под белым небом января.

Прощай,

И ничего не обещай,

И ничего не говори…

Вокруг, конечно, колыхались в примитивном медляке одни призраки, четко впечатавшиеся в его память — но он-то держал в объятиях настоящую живую девушку в черной мини-юбке и розовой кофточке с пышными рукавами, тесно прижавшуюся к нему, положившую ладони на плечи, щекотавшую щеку волной распущенных волос.

Они были совсем одни — потому что Яна как-то так устроила, что никто из гостей, танцевавших в том же зале обычные танцы, их не видел, но не мог на них наткнуться. И они медленно танцевали, пока песня не кончилась, и на эстраде не прохрипел кто-то в микрофон:

— Перерыв!

— Уходим? — шепнул Сварог на ухо Яне.

Она подняла сияющие глаза:

— Как хочешь…

И старая танцплощадка исчезла, как сон, они оказались в зале Велордерана, у портьеры. Гремела райда — и, разумеется, первым в цепочке танцующих выкаблучивал принц Элвар, как всегда, неуклюже, как всегда, с величайшим рвением.