– Ну и как ты себя чувствуешь после того, как переспишь со столькими знаменитостями? – спросил он. Девушка резко остановилась.

– Вы думаете, я спала с ними, потому что они знамениты? Считаете меня СФ – сексуальной фанаткой? Вы действительно так про меня думаете?

Как липучка для мух, подумал Джейсон. Она запутывает меня моими же словами. Я не могу победить.

– У вас была интересная жизнь. Вы – интересный человек, Кэти.

– И важный, – добавила она.

– Конечно, – согласился Джейсон. – Очень важный. В некотором отношении я бы назвал вас самым важным человеком из всех, с которыми мне приходилось встречаться.

– Вы серьезно?

– Серьезно, – убежденно сказал Джейсон. Как ни странно, он не солгал. Даже Хизер так его не уматывала. Он не мог больше терпеть происходящее и в то же время не мог никуда от него деться. Ему казалось, что он сидит за пультом своего уникального, исполненного на заказ воздушного автомобиля, а впереди горит одновременно зеленый, красный и желтый свет. Ни одно разумное решение не проходило. Все тонуло в иррациональности. Как может быть сильна нелогичность, подумал Джейсон. Сила архетипов… Она исходит из леденящих душу глубин коллективного подсознания и связывает в одно целое его, ее и всех остальных на этом свете. В узел, развязать который невозможно, пока все они живы. Неудивительно, подумал Джейсон, что так много людей хотели бы умереть.

– Хотите посмотреть фильм про капитана Кирка? – спросила Кэти.

– Мне все равно, – поспешно ответил Джейсон.

– Отличный фильм! – воскликнула она. – Идет в Двенадцатом кинотеатре. Про одну планету в системе Бетельгейзе и планету Тарберга в системе Проксима. Только в «Капитане Кирке» она заселена миллионами невидимых…

– Я видел, – перебил Джейсон.

Около года назад он действительно приглашал на свое шоу Джефа Помероя, который сыграл в этом фильме капитана Кирка. Они даже разыграли маленькую сценку. Тогда фильм ему ужасно не понравился. Джейсон был уверен, что сейчас он понравится ему еще меньше. К тому же он ненавидел Джефа Помероя как на экране, так и в жизни.

– Вам не понравилось? – с искренней заинтересованностью спросила Кэти.

– Джеф Померой – редкий козел. Равно как и все, кто ему подражает.

– Он тоже лежал в Морнингсайде, – сообщила Кэти. – Представляете, он тоже лежал в этой клинике!

– Охотно верю, – проворчал Джейсон. – Там ему самое место.

– А знаете, что он однажды мне сказал?

– Я знаю Джефа. Думаю, что он сказал…

– Он сказал, что я – самая робкая девушка на всем белом свете. Интересно, правда? Между прочим, он видел меня в моем мистическом состоянии – когда я падаю на пол и визжу. И все равно так про меня сказал. На редкость проницательный и тонкий человек. Я в этом уверена. А вы?

– Конечно, – кивнул Джейсон.

– Тогда, может быть, пойдем ко мне? – предложила Кэти. – И потрахаемся, как дикие кошки?

От изумления Джейсон едва не закашлялся. Неужели она так и сказала? Повернувшись к девушке, он попытался разглядеть выражение ее лица, но они проходили между двумя вывесками и увидеть ничего не удалось.

Господи, подумал он, помоги мне отсюда выбраться. Я должен вернуться в свой мир.

– Вас смущает моя откровенность?

– Ничуть, – буркнул Джейсон. – Откровенность меня никогда не смущала. Знаменитого человека откровенностью не удивишь. Никакой. Даже вашей.

– А какая у меня откровенность? – спросила Кэти.

– Самая откровенная.

– Значит, вы меня поняли?

– Да, – кивнул Джейсон. – Я действительно вас понял.

– И вы не смотрите на меня с презрением? Как на ничтожество, которому следовало бы умереть?

– Нет, вы очень важный человек. И очень честный. Самый честный и откровенный человек из всех, кого я встречал. Клянусь вам, я в самом деле так думаю.

Она дружелюбно похлопала его по руке.

– Не надо особо усердствовать. Пусть все будет естественно.

– Все очень естественно, – успокоил он девушку. – Уверяю вас.

– Вот и хорошо! – радостно воскликнула Кэти. Похоже, он рассеял ее сомнения. Теперь она была в нем уверена.

И от таких вещей зависит его жизнь?.. Или не зависит? Может, он просто пасует перед ее патологическими рассуждениями? На какой-то момент Джейсон растерялся.

– Послушайте, – произнес он и остановился. – Я хочу, чтобы вы отнеслись к моим словам очень серьезно. Ваше место – в тюрьме для психически ненормальных преступников.

Она испуганно сжалась и ничего не ответила.

– Поэтому, – продолжал Джейсон, – я буду держаться от вас как можно дальше.

Вырвав руку, он развернулся и решительно зашагал в противоположном направлении, не обращая на нее внимания, торопясь смешаться с толпой прохожих, что сновали по неопрятным тротуарам, залитым светом дешевых неоновых ламп.

Потеряв ее, думал Джейсон, я скорее всего потерял и свою жизнь. Ну и что теперь?

Он остановился и посмотрел по сторонам. Интересно, наврала она про микропередатчик?

Веселый Чарли посоветовал искать Хизер Гарт. Как и все работники телевидения, Джейсон знал, что Веселый Чарли никогда не ошибается.

Только вот проживу ли я достаточно долго, чтобы с ней встретиться? И если на мне жучок, то не навлеку ли я смерть и на нее? Как зачумленный? К тому же если Ал Блисс меня не знает и Билл Уолфер меня не знает, почему меня должна знать Хизер Гарт? Может быть, потому, что она шестая, как и я? Единственный представитель шестых, кого я знаю. Может быть, это сыграет роль? Если тут вообще что-то может сыграть какую-то роль.

Джейсон нашел телефонную будку, зашел внутрь, захлопнул дверь от уличного шума и опустил золотую монету в приемник. У Хизер Гарт было несколько незарегистрированных номеров. Один номер – для деловых звонков, другой – для друзей, третий – для любовников… Разумеется, Джейсон знал этот номер – будучи для Хизер тем, кем он для нее был и, дай бог, оставался до сих пор.

Экран засветился. По его дрожанию Джейсон понял, что Хизер в автомобиле.

– Привет, – сказал Джейсон.

Хизер наклонилась вперед, чтобы лучше его рассмотреть. Рыжие волосы ослепительно блестели. Зеленые глаза сверкали.

– Кто вы такой, черт бы вас побрал?

– Джейсон.

– Не знаю никакого Джейсона. Кто вам дал этот номер? – Голос ее был груб и одновременно тревожен. – Не смейте больше сюда звонить. Еще раз спрашиваю, кто вам дал номер?

– Номер мне дала ты. Шесть месяцев назад. Сразу, как только он у тебя появился. Твой самый интимный из интимных номеров. Так ты его, кажется, называешь?