«Почему, собственно, я должна извиняться? — спросила себя Пайпер. — В конце концов, я первой его встретила. И все права на него у меня, что бы ни говорила Прю. Если кому и извиняться, так ей. Она пыталась обделить меня, отнять у меня такой великолепный роман!»

— Так что же Дилан? — спросила Прюденс еще более настороженно.

Пайпер почувствовала, что она все больше накаляется. Она не могла слышать имени Дилана из уст сестры. В порыве ярости Пайпер подскочила к столу и смахнула стопку бумаг на пол.

— Держись от него подальше! — сказала она резко. — Я серьезно. Он мой. Если хочешь остаться целой, не стой у меня на пути.

Прю поднялась на ноги. Ее синие глаза сверкали.

— Не воображай, что можешь меня запугать, Пайпер. И не думай, что я отступлюсь. Дилан мой. И я тебе докажу.

— Да, конечно, — произнесла Пайпер. Но, несмотря на охвативший ее жар, она почувствовала, как сердце сковал холодный страх. «Только бы Прю не смогла доказать, что Дилан ее. Надеюсь, письмо не послужит доказательством…»

Пайпер посмотрела на сестру, скрестив руки на груди.

— Ты пытаешься меня запугать.

Прю отступила назад, ее лицо выражало удовлетворение.

— И у меня получается, правда? — спросила она сладким голосом.

Пайпер почувствовала непреодолимое желание выбросить что-нибудь в окно. Желательно Прю.

— Неужели? — спросила она с вызовом. — Как же ты собираешься доказать, что Дилан выберет тебя, а не меня?

— Он пригласил меня на концерт субботней ночью, — ответила Прю торжествующе.

Пайпер распалилась еще сильнее.

— Завтрашней ночью? Концерт же будет проходить у меня в РЗ.

Лицо Прю расплылось в недоброй ухмылке.

— Точно. И он не пригласил тебя. Он пригласил меня.

— Меня и не нужно приглашать, Прю, — заявила Пайпер высокомерным тоном. — Это же мой клуб.

Лицо Прюденс стало раздраженным.

— Какая разница? — возразила она. — В субботнюю ночь ты, я и Дилан будем в одном и том же месте в одно и то же время. Ему придется выбирать между нами. И ты должна приготовиться к тому, что он выберет меня.

— Ты так уверена в себе, однако ты ошибаешься, — сказала Пайпер с жалостью. — Я искренне тебе сочувствую, Прю. Ты не сможешь справиться с собой, когда Дилан выберет меня.

Пайпер направилась к выходу с высоко поднятой головой. Но внутри у нее все продолжало гореть. Ей совсем не хотелось выяснять отношения на публике, в собственном клубе. Нельзя позволить Прю одержать верх. Она может потерять карьеру.

— Надеюсь, ты превратишься в ворону, Прю, — сказала она, взявшись за дверную ручку, — поскольку тебе придется наесться ими в субботу вечером. Мой шеф-повар приготовит для тебя специальный соус.

— Оставь его себе, Пайпер, — огрызнулась Прюденс.

— Как скажешь, — ухмыльнулась сестра.

И вышла за дверь, прежде чем Прю успела еще что-то сказать.

«Ладно, — подумала Пайпер, шагая к своей машине. — Мой план не удался, но зато последнее слово осталось за мной, что случается не так уж часто».

Неожиданно она поняла, что до субботы осталась еще куча времени. Если распорядиться им с умом, можно извлечь из него колоссальную выгоду. Сегодня Дилан будет репетировать в клубе со своей группой. А значит, можно снова с ним увидеться.

Пайпер улыбнулась и бросила в парковочный автомат пригоршню монет. Она подумала, что настала пора проводить время в свое удовольствие. На войне и в любви все средства хороши. После ожесточенной схватки лучше всего поможет удачный рейд по магазинам.

Пайпер направилась в свой любимый бутик, который находился совсем рядом, за углом «Бакленда». Прю крупно просчиталась, если надеется на быструю капитуляцию только потому, что Пайпер всегда была мягкосердечной.

Фиби наложила себе тарелку каши и пробежала глазами утреннюю газету. Сегодня она проснулась поздно и решила, что проспала так долго из-за вчерашней встречи с призраком. И тут ее глаза расширились от изумления. Заголовок передовицы гласил: «В этом году Хэллоуин начался раньше обычного. Слухи о привидениях в государственном колледже».

— Привидения? — переспросила Фиби. — Шарлотта, Бетти и Рональд?

— Здесь все правда, а не слухи. Мы прошлой ночью показывались в столовой.

Фиби чуть не уронила тарелку с кашей, увидев за кухонным столом призрак Шарлотты Логан в окровавленном платье.

— Ты видела? — спросила она.

— Что видела? — ответила вопросом Фиби, стараясь не выдать волнения. Она была совсем не готова беседовать с призраком за завтраком.

— Что произошло той ночью, — ответила Шарлотта.

Фиби села за стол и отодвинула тарелку. При виде окровавленного платья у нее пропал аппетит.

— Позволь, я объясню тебе, — сказала Фиби. — Иногда я вижу картины из прошлого, но совсем непреднамеренно. Я не знаю, когда они появятся. И с момента нашей последней встречи у меня не было видений.

Шарлотта опустила глаза, и Фиби почувствовала, что та в ней разочаровалась.

— А можно спросить тебя кое о чем? — произнесла Фиби. — Кто скрывался под маской?

Призрачная девушка закрыла лицо руками и начала всхлипывать.

— Человек в маске убил Бетти, верно? — спросила Фиби.

Шарлотта кивнула. Или может быть, у нее просто дрожали плечи. Фиби толком не поняла.

— И тебя тоже?

Шарлотта снова кивнула.

— А Рональд? На нем не было маски, да?

— Нет. — Шарлотта подняла голову. Слезы мгновенно высохли.

— Значит, в комнате находился кто-то четвертый? — сказала Фиби осторожно. — И он заколол Бетти, а потом тебя. Но как нож оказался у Рональда?

— Он сражался с убийцей, пытаясь нас спасти, — ответила Шарлотта.

Теперь кусочки головоломки сложились наконец-то в правильную картину. Фиби не могла скрыть возбуждения:

— Значит, Рональд сказал правду. И все прошедшие годы его дух не находит покоя, пытаясь поведать обо всем людям и восстановить свое честное имя.

— Мы все должны возвращаться, — сказала призрачная девушка.

— Ты имеешь в виду то, что все три привидения постоянно возвращаются в студенческий городок?

— Ты должна нам помочь… восстановить правду, — сказала Шарлотта.

— Но как? — спросила Фиби. — Что я могу сделать?

— В годовщину нашей смерти, — произнесла призрачная девушка, запинаясь, — все должно повториться.

У Фиби сдавило грудь от страха.

— Должно повториться? — повторила она. — Прости, но та ночь 1958 года была такой ужасной. Мне совсем не хочется, чтобы она повторилась.