Заодно о случайностях.

Уже рассказывалось, что лучший друг Конона Молодого по институту Леонид Колосов так и не дождался от него письма. Предоставим вновь слово журналисту-международнику, который, кстати, после своей первой загранкомандировки по линии Министерства внешней торговли СССР также стал сотрудником советской внешней разведки:

«Только однажды мне напомнили о моем стародавнем друге. Как-то в компании встретил я своего сокурсника, и он, отведя меня в уголок, таинственным шепотом поведал:

— Ты знаешь, я был недавно в командировке за границей и на парижском Бурже, где делал пересадку, вдруг вижу — стоит в окружении иностранцев знаешь кто? — И назвал имя нашего приятеля.

— Да ты что? — заинтересовался я. — Неужели он? Ну и что, что дальше?

— А дальше все было очень удивительно, если не сказать — невероятно. Я к нему, значит, с распростертыми объятиями. «Здравствуй, — говорю по-русски, — дорогой Конон, как ты сюда попал?» А он на меня смотрит каким-то потусторонним взглядом, как на доисторическое ископаемое. Я оторопел. Спрашиваю, заикаясь, по-английски: «Простите, сэр, вы разве не Конон Молодый?» А он опять же на чистейшем английском: «Нет, вы, вероятно, обознались». Я хотел его еще раз переспросить, а он вдруг тихо на чистейшем русском прошипел: «Катись ты к такой-то матери, кретин…»

— А ты?

— Покатился к этой самой матери…

— А может, ты все-таки обознался?

— А черт его знает! Если в мире существуют как две капли воды похожие физиономии и существуют совершенно одинаковые голоса, тогда я обознался. Только зачем он матерился?

Честно говоря, и у меня в душу закралось сомнение. Действительно, зачем же матюгаться? А потом я вспомнил, что слово «кретин» было любимым у Конона…

Много позже, в Москве, я его спросил, действительно ли имел место тот случай на аэродроме.

— Да, — ответил Молодый, — был такой случай. Прет на меня мой бывший однокурсник как орясина, вижу, хочет обнять и облобызать. Конечно, его можно понять. А мне что делать? Пришлось обматерить. На войне как на войне…»

Приведем еще один эпизод из жизни начинающих разведчиков-нелегалов, свидетельствующий, как нам представляется, об исключительной опасности «фактора случайности».

Представим себе ночной Антверпен — знаменитый бельгийский морской порт, в который довольно часто заходят наши торговые суда. Недалеко от порта есть даже большая площадь, называемая в народе «красной», — по окружности на ней расположено более сотни небольших магазинов, зазывающих покупателей яркой рекламой, исполненной по-русски: «Всё для моряков!».

По безлюдному тротуару этой ночной площади бодро шагает разведчик, отправившийся в Европу, чтобы привыкать к местным условиям. А навстречу ему двигается пьяный парень славянской наружности. Он останавливается и вежливо спрашивает: «Простите, а где здесь можно отлить?» Разведчик так же вежливо отвечает: «Отлить? К вашим услугам любая подворотня, дорогой». И только тогда, когда малый исчезает в подворотне, разведчик с ужасом осознает, что его спрашивали по-русски и отвечал он тоже на родном языке.

Что это, провал?! Кто этот парень — сотрудник спецслужб или случайный прохожий, пьяный моряк с российского судна? Естественно, на другой день разведчик подробно доложил в Центр о случившемся: главное и основное условие работы в разведке — честность. Скроешь что-либо, обманешь, словчишь — весьма велика вероятность, что себе же сделаешь хуже. Хорошо, что в Центре решили, что это была чистая случайность…

Итак, этап подготовки разведчика-нелегала Молодого к выполнению поставленного перед ним задания подходил к завершению. По согласованию с Молодым руководством разведки было принято решение, что его связниками-радистами в Лондоне должны стать надежные и опытные агенты советской внешней разведки американцы Моррис и Леонтина Коэны. На начальном этапе подготовки Молодый был представлен им как разведчик-нелегал Арни, вернувшийся недавно из Канады. О том, что в дальнейшем он возглавит лондонскую нелегальную резидентуру, Коэнам пока не сообщалось. Планировалось, что на данном этапе общения супруги подшлифуют английский язык Молодого, а он, в свою очередь, займется их разведывательной подготовкой.

Уже упоминавшийся генерал-лейтенант Виталий Павлов позже писал:

«…Коэны как-то сразу пришлись по душе Молодому. По одному ему известным признакам он увидел в них воплощение британской сдержанности, интеллигентности и ответственного отношения к делу. Нравилось ему и то, что, несмотря на уже имевшийся опыт разведывательной работы, они с большим вниманием относились ко всему, чему их учили, что, не стесняясь, признавались в том, чего не знали и не умели.

В свою очередь, Молодый использовал общение с Коэнами для совершенствования языковых знаний, в частности правильного произношения английских слов и оборотов, особенно названий тех лондонских улиц, которые читаются совсем не так, как пишутся.

Общение с этими людьми позволило Молодому очень много взять для себя из их большого опыта разведывательной работы. Что касается языковой практики, то лучшей школы придумать было нельзя. Иногда с утра и до вечера беседы велись только на английском языке. После таких тренировок Коэны сделали заключение, что по языку, поведению и манерам Молодого нельзя отличить от настоящего американца».

С другой стороны, тесное общение с Коэнами помогло Молодому изучить своих будущих помощников, их личные и деловые качества.

«Прежде всего, — характеризовал он супругов, — Моррис и Леонтина серьезно и добросовестно подходят к изучению материала и выполнению заданий.

По своей натуре Моррис очень педантичен. Он стремится вникать в мельчайшие, зачастую ненужные подробности. Новый материал осваивает медленно, однако запоминает твердо. Для него характерно тщательное обдумывание своих высказываний и поступков.

Леонтина по своему характеру и темпераменту полная противоположность Моррису. У нее быстрая реакция, она легко схватывает новый материал, но не любит вникать в мелочи. Лона приветлива по натуре, легко сближается с людьми».

Курс подготовки Коэнов состоял из двух частей. Первая часть была рассчитана на теоретическое изучение страноведения, истории дипломатии, английской архитектуры, живописи, культуры. Вторая часть подготовки была посвящена отработке профессиональных и практических навыков, необходимых разведчику-нелегалу: технике шифрования, тайнописи, фотодела, работе на радиопередатчике в условиях, предельно приближенных к оперативным (умение собирать и настраивать его в стационарных условиях), а также подбору мест для закладки тайников и умелому изъятию из них контейнеров с разведматериалами.

Кроме совместной подготовки в Москве Молодый встречался с Коэнами и в ряде западноевропейских стран.

Чтобы нелегал мог осесть в Англии, стране со сложной оперативной обстановкой, необходимо было снабдить его надежными документами, которые позволили бы беспрепятственно въехать в Англию и остаться там жить. Разработанный Центром вариант предусматривал проживание Конона Трофимовича за рубежом по подлинному канадскому загранпаспорту.