Всякие изменения в законе, касающиеся помещиков-дворян, вызывали надежды крестьян, что их положение будет изменено к лучшему. Так, например, указ 1762 года, позволивший помещикам служить или не служить, ‹5› был истолкован крестьянами как подающий надежды, что и их участь будет облегчена, ибо они считали, что повинны нести помещичьи тягости лишь потому, что помещик служит.

[Также ждали они в 1764 году, когда крестьян у монастырей отобрали в казну, что и у помещиков их отберут.]

Но изменений никаких, не произошло.[278] ‹1›

Тогда, когда терпение крестьян истощалось, то там, то здесь в отечестве происходили крестьянские волнения, возмущения и бунты, подавляемые с величайшей жестокостью. Так длилось до тех пор, пока в семидесятых годах не произошли события…

В Приуральском крае, когда начали строить заводы, к ним в полное распоряжение заводчиков приписывали крестьян, которые свои подати должны были отрабатывать на этих заводах.

Условия, в которые были поставлены ‹1› эти приписные горнозаводские крестьяне, были очень тяжелы. Их заставляли работать сверх меры, и вообще заводчики стремились к тому, чтобы превратить их в крепостных, что и было, конечно, на самом деле.

Заводчики, например, с 1763 года получили право, подобно помещикам, ссылать провинившихся на поселение в Сибирь. ‹2›

Невыносимые условия очень часто вызывали волнения и бунты среди горнозаводских крестьян. ‹2›

Давно, давно, еще с половины XVI века по побережью реки Яик (Урал) стали селиться беглые из подмосковных мест крестьяне, солдаты, спасающиеся от солдатчины, выходцы с Дона, люди, совершившие преступления, голытьба, мечтающая о вольной жизни.

Масса этих людей осела за Яиком, получив название заяицких казаков. Вольности их стала стеснять царская российская власть еще со времен Петра I. Раньше они сами выбирали атамана себе и старшину, а теперь их стало назначать правительство, Их заставили нести гарнизонную службу. За право ловить рыбу в Яике пришлось платить деньги в казну, причем старшины обирали бедную часть казачества.

В 1772 году разразилось [казачье] возмущение и кончилось тем, что генерал Траубенберг, посланный для разбора казачьих дел, был убит.

Вспышка была подавлена с неимоверною жестокостью военной силой. ‹3›.

Виновных казаков забивали до полусмерти кнутом, вырывали им щипцами носовую перегородку,[279] клеймили, ссылали, разгоняли по армейским полкам. [Кроме того, наложили на заяицких казаков громадный штраф денежный.]

В 1772 году волновалось заяицкое войско, было озлоблено до последней степени. ‹3›

Одновременно с этим происходили сильнейшие волнения и среди башкирского народа. Причиной их была постройка на территории Башкирии многих заводов, под которые‹3›отбирали башкирские земли, в том числе и лесные угодия. Кроме того, произвол и насилия царской администрации и попытки духовенства насильственно обращать башкир в православную веру.

Возмущение башкир привело к новому восстанию в 1755 году, когда башкиры ‹4› соединились с киргиз-кайсаками ‹6› для общей борьбы против русских.

Русским пришлось пустить в ход не только военную силу, но и поселить раздоры между башкирами, с одной – и мещеряками и тептерями, с другой стороны.

Восстание 1755 года удалось подавить, силы башкир были сломлены, но башкиры не успокоились. ‹2›

Дело с калмыцким народом обстояло также неладно. Русские сделали попытки ограничить власть хана калмыцкого. Это привело к тому, что в 1771 году калмыки[280] в количестве около 170 тысяч человек при 33 тысяч ‹ах› кибиток снялись с мест и ушли в Азию, стремясь в Джунгарию.

Русские послали за ними военные отряды, но преследование было неудачно. К преследованию хотели привлечь и заяицких казаков. (привлекли?)…‹3›

Волновались чуваши и черемисы. ‹4›

Раскольники, хотя в описываемое нами время правительство русское их уже не преследовало, настроены были крайне неприязненно к правительству (?). ‹2›

п рядом на полях вписано: Вспомнить Наказ р далее било: те, которые кочевали за Волгой

Таково было состояние юго-востока, того края, в котором жили…‹2›

Осенью[281] 1772 года под Яицким Городком, впоследствии переименованном в Уральск, на постоялом дворе, называвшемся Таловый Умет, остановился погостить человек лет тридцати с лишним.

Содержал постоялый двор Степан Оболяев, по прозванию Еремина Курица.

Гость рассказал Ереминой Курице о том, что он выходец из Польши, купец. А Еремин-Курица, словоохотливый, добродушный и доверчивый человек, поведал гостю все горести яицких казаков.

Тут гость сказал хозяину, что он имеет проект, как переселить яицких казаков с Яика на Кубань, где они отдадутся под власть турецкого султана. При этом гость добавил, что может повести казаков и выдать каждому семейству по 12 рублей. Деньги[282] же у него есть. На юге у него на Кубани на 200 тысяч спрятано товару. То, что говорил гость о товаре и о том, что он пыходец из Польши, было неправдой.

Гостя звали Емельяном Ивановичем Пугачевым, и был он донским казаком, во время походов [в Пруссию, Польшу и Турцию] дослужившимся до чина хорунжего.

Жизнь Пугачева была исполнена приключений и бедствий. Бежав с Дона, он попал на Терек. Там за попытку стать атаманом терских казаков был схвачен, посажен на цепь и сумел бежать. Был вновь на Дону и опять был схвачен, и опять бежал. Долго скитаясь, попал, наконец, к яицким казакам.

Проект переселения понравился Еремину-Курице, и он познакомил гостя с некоторыми казаками. И с ними Пугачев побывал в ноябре 1772 года в Яицком Городке.

В Яицком Городке, где ходили странные слухи о том, что Петр III жив и где-то скрывается, Пугачева осенила мысль, и он объявил казакам, что скрывающийся Петр III и есть он сам.

Один человек предал Пугачева, его арестовали, отвезли в Казань, посадили в тюрьму, из которой Пугачев бежал, напоив одного из конвойных пьяным, а другого сманив с собой.

Летом 1773 года Пугачев опять оказался у своего друга Оболяева в Таловом Умете. Моясь с ним в бане, показал ему оставшиеся от какой‹-то› накожной болезни знаки на груди и объявил, что это царские знаки.

Оболяев поверил, и как искра побежал меж яицкими казаками слух об явившемся Петре III.

Слуху этому казаки хотели страстно верить, и в Умет явились казаки знакомиться с Петром III.[283]