«Ты следил за мной, не так ли?» — резко показал Джон. — «Ты был… тенью, которую я ощущал. У тату-салона и в Экстрим Парке».

Тор сузил глаза.

— Да. Это был я.

«Почему?»

— Послушай, на самом деле, это не потому, что я думаю, будто ты не справишься сам…

«Нет, я не об этом. Мне не понятно другое… если ты был в довольно хорошей форме, чтобы выйти на поле битвы, почему же ты тогда не убил их? За… нее. Почему тратил время со мной?»

Тор выдохнул проклятие.

— А, дерьмо, Джон… — Длинная пауза, а затем: — Ты ничего не можешь сделать для мертвых. Они ушли. Дело сделано. Но живые… ты можешь позаботиться о живых. Я знаю, в каком аду ты побывал, и все еще находишься, я потерял мою Вэлси, потому что не оказался там, когда она нуждалась во мне… Я не смогу пройти через это, если потеряю тебя по той же самой причине.

Когда Брат произнес эти слова, Джон почувствовал себя так, словно он избил его… и все же, он не был удивлен. Потому что таким был Тор — стойким и правдивым. Достойным мужчиной.

Парень хрипло рассмеялся.

— Не пойми меня неправильно. Как только вы вышли на это дерьмо с Лэшем и этот ублюдок оказался в здравии будучи мертвым, я отчаянно хотел уничтожить тех ублюдков. Я буду убивать лессеров в память о ней остаток своей жизни. Но дело в том, что я помню… послушай, я был на твоем месте, когда ты думал, что твоя женщина умерла. Не имеет значения, насколько ты веришь в свою рассудительность, ты сходишь с ума… и ты был благословлен вернуть ее назад, но жизнь не вернется в нормальное русло так быстро. К тому же, давай посмотрим правде в глаза — ты сделал бы что угодно, чтобы спасти ее, даже подставил бы свою грудь под пули. Это я могу понять, но лучше бы избежать этого, если возможно.

Когда слова Брата дошли до него, Джон автоматически показал:

«Она не моя женщина».

— Да, твоя. И вы оба это прекрасно чувствуете. Вы и понятия не имеете, что связывает вас вместе.

Джон покачал головой.

«Не уверен, о ком ты здесь говоришь. Без обид».

— Это не обязательно должно быть легким, чтобы быть правильным.

«Значит, мы созданы друг для друга».

Последовало долгое молчание, в течение которого у Джона было странное чувство, что жизнь вернулась в исходное положение сама собой, что мгновения, которые ускользнули и пропали без вести, снова вернулись на место

И снова этот Гребаный Клуб Выживших.

Господи, учитывая все дерьмо, через которое прошли люди, живущие в особняке, возможно, Ви стоит организовать анонимный клуб, куда бы они могли притащить свои задницы. Потому что он чертовски уверен, что их компания выиграла в лотерею, когда дело касалось жестоких ударов.

Или, боже, возможно, это была просто жизнь. Для каждого на планете. Может, Клуб Выживших не был чем-то, что вы «заработали»: просто вы родились в нем, выйдя из утробы матери. Первые же удары сердца занесли вас в список, а остальное было вопросом определений, существительных и глаголов, используемых для описания событий, сотрясающих саму основу вашего существования и заставляя вас вертеться не всегда в том же направлении, как остальных людей. И получать свою порцию болезней и несчастных случаев, и сталкиваться с подонками, и совершать неприятные вещи, и пытаться жить с разбитым после всех потерь сердцем. Пытаться жить в персональном аду со всеми свистящими кнутами и грохочущими цепями — по сути, это было тем же самым.

И в уставе клуба не было пунктика об отказе от членства… если ты решил пойти на попятный.

Он пришел к осознанию того, что настоящая правда жизни не была романтичной и обозначалась всего двумя словами: Дерьмо. Случается.

Но не смотря на это, ты продолжаешь идти. Ты оберегаешь своих друзей, свою семью, и свою пару настолько, насколько только можешь. И продолжаешь бороться даже после того, как был сбит с ног.

Черт подери, ты отрываешь свою задницу от земли и продолжаешь бороться.

«Я ужасно обошелся с тобой», — показал Джон. — «Прости меня».

Тор покачал головой.

— Как будто я был чем-то лучше? Не извиняйся. Как мой лучший друг и твой отец всегда говорил мне — не оглядывайся назад. Смотри только вперед.

«Так вот откуда это», подумал Джон. Вера была у него в крови.

«Я хочу, чтобы ты был со мной, на моей стороне», — показал Джон. «Сегодня ночью. Завтра ночью. Столько времени, сколько займет убийство Лэша. Сделай это со мной. Найди ублюдка со мной, с нами».

Ощущение того, что они будут работать вместе, казалось таким правильным. В конце концов, из-за их личных причин они объединились в этой смертельной шахматной партии. Джону по очевидным причинам необходимо было отомстить за Хекс. А что касается Тора… ну, Омега забрал его сына, когда тот лессер убил Вэлси. Сейчас у Брата был шанс вернуть ублюдку услугу.

«Пошли со мной. Сделай это… со мной».

Тор прочистил горло.

— Я думал, ты меня никогда не попросишь.

«Не в этот гребаный раз».

Двое мужчин обнялись, грудь к груди. А когда расцепились, Джон подождал, пока Тор натянул футболку, взял кожаную куртку и захватил свое оружие.

Затем они бок обок спустились по лестнице.

Словно они никогда не были вдали друг от друга. Словно это было так, как было всегда.

Спальни в задней части особняка Братства имели не только вид на сады, но и выход на террасу на втором этаже.

Что означало, если вы пребывали в дерганом состоянии, то могли выйти и подышать свежим воздухом, прежде чем столкнуться с остальными членами семьи.

Вечером, как только поднялись жалюзи, Куин открыл французские двери балкона и вышел в прохладу ночи. Опираясь на балюстраду, он низко наклонился и прижался к холодному камню руками и грудью. Он был одет для сражения — в кожаную одежду и байкерские ботинки, но оружие оставил внутри.

Глядя на раскинувшиеся внизу цветочные клумбы и еще цветущие невысокие фруктовые деревья, он чувствовал прохладный, гладкий камень под своими ладонями, ветерок в еще влажных волосах и напряжение мышц спины. Над кухней из вентиляционной шахты на крыше поднимался аромат жареного ягненка. От светящихся по всему дому огней на газон и патио внизу лился теплый золотистый свет.

Какая долбанная ирония — чувствовать себя таким опустошенным, из-за того что Блэй, наконец-то, обрел наполненность.

Испытывая мучительно-сладкое чувство ностальгии, он мысленно вернулся к тем ночам, когда они с Блэем сидели на полу у кровати, рубились в PS2[119], заправлялись пивом и смотрели видео. На тот момент самым серьезным и значимым дерьмом, о котором они могли болтать, это — как продвигаются дела в учебных классах, какая новая игруха вышла на человеческое Рождество и кто жарче: Анджелина Джоли или еще кто-нибудь в юбке.