Между тем противник сильно теснил на восточном участке фронта пополненными танковыми частями группу Голлидта, отходящую на Миус, так что оказалось невозможным пока взять у нее танковую дивизию.

Все-таки – скажем здесь заранее – группе Голлидта удалось 17 февраля достичь Миуса и организовать там оборону.

На западном фланге введением в бой пришедшей с Дона дивизии «Викинг» удалось в это время приостановить вражеские танки у Гришино. Но дивизии не удалось быстро уничтожить противника. Не говоря уже о том, что дивизия была сильно ослаблена в предшествовавших тяжелых боях, в ней ощущался большой недостаток в командирах. Дивизия состояла из добровольцев СС прибалтийских и северных стран. Ее потери были настолько велики, что не хватало офицеров с соответствующими знаниями языка. Поэтому понятно, что боеспособность этого хорошего соединения была невысокой.

4 танковая армия находилась еще в это время на марше, а частично перебрасывалась транспортом с нижнего Дона на западный фланг. Большие трудности с дорогами сильно задерживали ее движение. Если даже не считать того факта, что противник у Гришино уже глубоко нависал над флангом 1 танковой армии, и той возможности, что он мог подбросить к этим пока остановленным соединениям свежие силы, то опасность во второй бреши, образовавшейся между левым флангом 1 танковой армии и районом Харькова, была все еще очень серьезной. Здесь противник имел полную свободу действий.

Эти кризисы в районе группы армий были в основном следствием того, что группа армий «Дон» была вынуждена слишком долго оставлять свои силы для прикрытия отхода группы «А» впереди Дона и Донца. Теперь же командование группы должно было с все большей озабоченностью смотреть на участок группы «Б». Так как группа «Б» после выхода из строя союзных армий состояла только из 2 армии, сражавшейся западнее Курска, и из сильно потрепанной только что сформированной группы Ланца, стоявшей в районе Харькова, то для русских открывались здесь две возможности, одинаково опасные для группы армий «Дон».

Противник мог, выставив прикрытие у Харькова, повернуть наступающие, по нашим сведениям, от Изюма на запад силы на Павлоград и далее на переправы через Днепр у Днепропетровска и Запорожья и, таким образом, отрезать тылы группы «Дон» у Днепра. Он, далее, имел даже возможность, кроме того, попытаться разгромить находящуюся еще в стадии формирования группу Ланца. Если бы противнику удалось это сделать, то ему открылся бы путь через Днепр по обе стороны Кременчуга. Потом он мог бы отрезать как подходы к Крыму, так и переправу через Днепр у Херсона. В результате он окружил бы весь южный фланг немецкой армии. И если даже наступающая обычно в конце марта оттепель и отсрочила бы проведение указанных широких операций, то надо было предполагать, что противник возобновит выполнение этой оперативной цели сразу же после окончания периода распутицы.

По этим соображениям я послал 12 февраля ОКХ для доклада Гитлеру свою новую оценку обстановки. Исходя из упомянутых соображений, исходивших из имевшихся у нас перспектив, я выставил прежде всего два пункта.

Во-первых, соотношение сил. Я констатировал, что, хотя противник уже 3 месяца в ходе наступательных боев, очевидно, пытался добиться решающего успеха на Восточном фронте путем разгрома или отсечения немецкого южного фланга, распределение сил на Восточном фронте с германской стороны, как и ранее, никоим образом не удовлетворяло требованиям обстановки. Несмотря на то, что за последние месяцы группа армий «Дон» получила пополнение в количестве нескольких дивизий, соотношение немецких сил и сил противника, как и на фронте группы «Б», остается 1 : 8 (а частично даже еще менее благоприятно), в то время как соотношение на фронтах группы «Центр» и «Север» было 1 : 4. Конечно, понятно, что ОКХ боялось путем снятия сил у обеих названных групп создать здесь новое обострение обстановки. Было, далее, справедливо, что на мои прежние донесения ОКХ отвечало, что почти все имеющееся пополнение личного состава и материальной части шло в группу «Дон» и что боеспособность частей групп «Центр» и «Север» меньше, чем частей группы «Дон». На это, однако, можно было возразить, что дивизии группы «Дон» уже несколько месяцев непрерывно ведут тяжелые бои, чего не было в обеих северных группах. К тому же наши дивизии сражались на открытой местности, в то время как те группы занимали оборудованные позиции.

Но решающим был тот факт, что противник искал успеха не на участке группы «Центр» или на северном, фланге немецкого Восточного фронта, а на южном крыле, и поэтому нельзя было и впредь ущемлять наши интересы в отношении распределения сил.

Можно было безошибочно предполагать, что в случае, если нам удастся избежать серьезной опасности отсечения от переправ через Днепр, противник все равно не оставит своей далеко идущей цели – уничтожения немецкого южного фланга путем окружения его у морского побережья. Поэтому мы должны были при всех обстоятельствах провести серьезное улучшение в распределении сил на южном фланге, независимо от того, придется ли в этом случае отказаться от других участков или театров военных действий или нет.

Наряду с этим принципиальным вопросом общего распределения сил, который я поставил на рассмотрение в докладе, содержавшем оценку обстановки, я высказал в нем ОКХ также мои соображения о дальнейшем ведении операций на южном фланге Восточного фронта. Об этом будет сказано в следующей главе «Цитадель».

В ночь на 12 февраля я перевел мой штаб группы, получившей теперь название группа армий «Юг», в Запорожье, чтобы держать в руках руководство операциями на решающем в ближайшее время участке.

В ночь на 13 февраля мой штаб получил указание от ОКХ, очевидно, решение по моему предложению от 9 февраля. Согласно этому указанию, в соответствии с моим предложением одна армия должна была развернуться на рубеже Полтава – Днепропетровск, другая – за южным флангом 2 армии. Фактически же дело не дошло до получения этих двух армий. Армия, которая должна была развернуться за 2 армией, вообще не прибыла. 2 армия в общем получила подкрепления, но все это было сделано в счет полагавшегося нам пополнения. Армией, которая должна была развернуться на рубеже Полтава – Днепропетровск, была скованная и уже втянутая в бой группа Ланца. Эта группа потом была подчинена группе «Юг» одновременно с передачей участка группы «Б» до Белгорода включительно. 2 армия перешла в группу «Центр», штаб группы «Б» был ликвидирован как звено Восточного фронта.

Четвертая фаза. «Немецкий контрудар»

Таким образом, в середине февраля и в последней декаде февраля кризис на участке группы армий «Юг» достиг высшего напряжения. Одновременно вырисовывалась опасность окружения всего южного крыла фронта в результате глубокого обхода его с соседнего северного участка. Но как раз в этом крайнем обострении обстановки скрывалось уже начало поворота.

Сначала, однако, обстановка все еще ухудшалась.

Намечаемая реорганизация группы «Б» на решающем участке фронта как раз в этот момент означала, несомненно, опасность. Хотя командование этой группы и имело, кроме 2 армии, только остатки разбитых частей, оно все же было существенным звеном в цепи объединений, действовавших на Восточном фронте. Исключение его привело бы к разрыву фронта на стыке между группами «Центр» и «Юг».