Влад лишь весело рассмеялся.

3.34

Все шло так, как Каролина представляла себе в своей голове. Ее Дан пришел в бешенство, увидев почти обнаженного Влада на пороге квартиры его девушки. От него просто исходили волны агрессии – Каролина всегда находила его мужественность и эмоциональность крайне сексуальными, но при этом она видела в его серых глазах и страх.

Страх был главным ключиком из ее набора, помогающим открывать чужие сердца. Страх – это сомнения. А там, где есть место сомнениям, нет места настоящей любви. Той, в которую верит наивная Дашенька.

Дан оттолкнул Влада и бросился в квартиру, отчего Каролине захотелось счастливо смеяться – сейчас он увидит свою подружку в постели без ничего и окончательно поймет, что она развлекалась с Савицким. Увидит, поймет и уйдет.

Он всегда так делает. И этот раз не будет исключением.

А она уйдет за ним. И будет рядом до последнего – она все еще его друг. Примет, утешит, поймет.

Влад подыграл ей – решил потоптаться на чувствах соперника. Выводил на эмоции. Провоцировал. Это было правильно – чем больше огня в душе, тем хуже работает голова.

Но потом все пошло не так.

На площадке вдруг появилась та, которую Каролина ненавидела всем своим сердцем.

Даша Сергеева. Она снова все испортила.

– Что здесь происходит? Вы с ума сошли?! – закричала она. И Дан тотчас бросился к ней и обнял. В его глазах было столько незнакомого Каролине света, что она отшатнулась. Только потом она поняла, что Дашенька не в квартире, под наркотой и без одежды, а здесь, на площадке, одетая и злая.

Все потеряно.

– Ты… ты же должна быть в квартире, – прошептала Каролина, перестав владеть собой. А Влад снова стал смеяться, будто смотрел комедию.

– Глупая, ты думала, я и правда буду похищать людей? – веселился он, ничуть не смущаясь того, что стоит в одном полотенце. И Каролина впервые в жизни ударила человека. Хлестко, наотмашь.

– Ну ты и мразь, – сказала она, чувствуя, как подкашиваются ноги, ставшие вдруг ватными. – Просто мразь.

– Ты тоже, крошка, ты тоже. В нас обоих есть что-то от мразей. Ты думала, я настолько отбитый?

– Ты ведь обещал… Ты ведь заставил меня переспать в обмен на это! Урод! – Второй раз ударить Влада не удалось. Он перехватил ее руку и с триумфом заглянул в глаза.

«Ты сама выбрала это».

– Тише, Каролина, тише. Я ведь могу ответить.

Слабость разлилась по телу Каролины, и она вдруг поняла, что не чувствует ни руки, ни ног. Просто парит в воздухе.

– Эй, мрази, что вы забыли в моей квартире? – раздался голос Даши.

– Мне тоже интересно. – Взгляд Дана пронзал насквозь. Он никогда не смотрел на нее так тяжело.

– Вызывай ментов, – решила подруга Сергеевой.

– Давайте, я сначала все объясню, – улыбнулся Влад. – Каролина решила провернуть одно интересное дельце и позвала меня в соучастники – хотела, чтобы я похитил Дарью. Кстати, ты безумно вовремя появилась. Это добавило драматизма нашей комедии положений, да, Каро?

– Что ты сказал? – переспросил Дан. – Похитить?

Он снова медленно стал наступать на Влада, явно желая ударить Савицкого, но Даша остановила его. Каролина в который раз для себя подметила это – только у этой маленькой крысы получалось останавливать Дана. Он всегда относился к ней по-особенному. Всегда!

От переполняющих девушку ужаса и ненависти стало сложно дышать. Она словно не воздух вдыхала, а раскаленный пар.

– Причем здесь я, Матвеев? – повысил голос Влад. – Это план Каролины. Дорогая, расскажешь им остальное? Или это сделать мне? Судя по твоему взгляду, рассказывать буду я.

Влад говорил, говорил, говорил, и во взгляде Дана появлялось все больше презрения, которое в какой-то миг переросло в отвращение. Наверное, в этот момент, под грузом его взгляда, Каролина поняла, что Дан никогда больше не будет смотреть на нее как прежде. И что бы она ни сделала, он никогда не встанет на ее сторону.

Было больно и страшно. Влад не просто попользовался ее телом, он и душу ее использовал.

Каролине хотелось потерять сознание, забыться, отстраниться от ужаса, но этого не происходило. Она стояла, стараясь держать голову высоко, а плечи – прямо. И ненавидела их всех – Влада, Дашеньку, Дана.

Для всех них она вдруг стала мусором.

Влад закончил рассказ, шокировав всех, кроме Каролины.

– Зачем? – только и спросил Дан, глядя на нее все с тем же отвращением, от которого хотелось кричать в голос.

– Ради тебя, – тихо сказала девушка. – Ради любви.

– Нет, Каролина, такие вещи ради любви не делаются.

– А ради чего? – нашла она в себе силы усмехнуться.

– Ради своего эгоизма. Знаешь, я думал, что потерял друга, – вдруг горячо сказал Дан. – А на самом деле друга у меня никогда и не было. И жалеть теперь не о чем.

Внутри Каролины что-то надломилось.

Лучше бы он кричал на нее, лучше бы обзывал и посылал проклятия. Но ему не стоило говорить этих слов. Не стоило! Разве он не видит, что ей больно?!

– Ненавижу тебя, – прошипела Каролина, глядя на опешившую Сергееву. – Это ты во всем виновата. Ты всегда стояла между нами. Ты настроила его против меня. Знаешь, что я лучше всего помню? – она и сама не понимала, почему подошла к Даше близко – так, что могла учуять запах ее дешевых духов. – Тот день, когда пришла в класс, а ты сидела у него на коленях. И все смотрели только на вас.

– Дура ты, Каролина, – устало ответила Даша. – Просто дура. Хотела любви? Тебя безумно любит Савицкий. Вы идеально подходите друг другу. Или ты из тех, кто может быть счастлив только в выдуманной драме?

– Пошла ты. – От пронзительного взгляда Дана становилось все хуже и хуже.

– Если так, – продолжала Сергеева, – то у меня для тебя хорошие новости. Твоя драма сегодня была безупречной – упивайся собой. И помни – если я увижу тебя рядом с Данькой, не буду больше разговаривать – просто волосы тебе выдеру.

– А я помогу, – поддержала ее подруга с фиолетовыми волосами. – Девчонки, может быть, сейчас этой стерве темную устроим? Я ее буду держать, а вы – бить.

Даша громко фыркнула.

– Что там бить? Она и так отбитая.

– Ненавижу. Вас всех, – громко сказала Каролина и ушла, все еще пытаясь сохранить свою в клочья растерзанную гордость. Никто ее не останавливал.

3.35

Иногда кажется, что нет ничего прекраснее людей, а иногда – что нет ничего страшнее.

То, что задумала Каролина Серебрякова, повергло нас в шок. И пусть у нее ничего не получилось, это не значит, что она осталась невиновной. Людей определяют не только поступки, но и мысли. Ее мысли были черны, словно беззвездная зимняя ночь, и когда ярость в душе улеглась, я поняла, что мне жаль – жаль, что в небе Серебряковой нет ни одной звезды; ее небо – это перевернутая бездна, нависшая над ее головой и затягивающая в себя ее душу.