— признался тот, — этот мальчик на самом деле не принадлежит ни одному из нас, мы не знаем, откуда он родом и где его семья. В пустыне на нас напала шайка грабителей, мы защищались отчаянно, часть воров полегла на месте, остальные обратились в бегство. Мы захватили в плен лишь того, кто привлек к себе твое внимание. Обычай требовал предать вора смерти, но мы не решились поднять на него руку. На вопрос, кто он и откуда, юноша ответил, что отец его — главарь шайки, которая напала на нас. Больше мы ничего не знаем.

— Пусть остается во дворце, я хочу, чтобы он прислуживал мне.

— О царь, всё, что принадлежит рабам твоим, твое!

В то же мгновенье Аладдин припал к стопам государя, прижался лбом к земле и поцеловал край его платья. Бахе́т-зада́ приказал главному евнуху включить юношу в число самых приближенных к трону рабов.

Сама природа говорила в пользу нового царского прислужника, и государь не мог смотреть на него без волнения, причину которого сам не в силах был объяснить. Бахе́т-заде́ хотелось, чтобы юноша не отлучался от него ни на шаг, и то, что поначалу казалось лишь склонностью, вскоре переросло в сильнейшую привязанность. Царь с удовольствием наблюдал за успехами юного Аладдина, его радовали и познания мальчика, и ловкость его, и сила. Восхищали правителя также прилежание юноши, его осмотрительность, сдержанность и преданность. Прошло совсем немного времени, а царь уже приписывал себе и своим заботам редкие качества своего любимца.

Подвергнув длительному испытанию дарования и деловитость юноши, государь дошел до того, что доверил ему надзор за казенными доходами и расходами, отстранив от этих обязанностей визирей, чье поведение вызывало определенные подозрения. Кончилось тем, что Бахе́т-зада́ начал поручать Аладдину всё более и более важные дела. Юноша не обманул доверие государя: и чем больше тот полагался на мудрость и просвещенность любимца, тем быстрее возрастали царские доходы, а вместе с ними благоденствие народа и процветание всей страны. Вскоре доверие правителя стало безграничным. Аладдин сделался столь дорог своему отцу, как если бы тот усыновил его, визири же тем временем постепенно лишались своего влияния.

Не желая расставаться с властью, десять визирей собрались тайком, чтобы договориться между собою, как удовлетворить свое честолюбие и алчность. Надо было любой ценой ускорить падение ненавистного соперника, и тут, к несчастью, он сам предоставил им подходящий повод.

Во дворце устроили большое празднество. Аладдин никогда не испытывал тяги к вину и не был к нему привычен, однако, желая всего лишь разделить с сотрапезниками удовольствие, он сделал несколько глотков, но очень осторожно, ибо не знал, как подействует на него вино. Выйдя из-за стола, юноша почувствовал, что ноги у него подкашиваются, в глазах всё расплывается, и вскоре перестал что-либо слышать и понимать. Дойдя до первой же комнаты, молодой казначей решил, что она приготовлена как раз для него, хотя покои освещались множеством огней и обстановка была весьма роскошной. Ничего этого Аладдин не заметил — ему не терпелось лечь. Наткнувшись на софу, он упал на нее ничком и погрузился в сон.

Так случилось, что рядом не нашлось ни одного раба, чтобы предупредить царского любимца, — все слуги наблюдали за праздником. Они вернулись в покои, которые оставили открытыми, только чтобы наполнить благовониями курильницы и подать, как это принято на Востоке, шербет и сладости. Никто не заглянул за полог и не заметил Аладдина, крепко спавшего на софе.

Когда слуги закончили приготовления, царь с царицей вошли в свои покои. Бахе́т-зада́ приблизился к софе, раздвинул полог и увидел спящего казначея. Ревность и ярость овладели им.

— Так вот как ты ведешь себя! — сказал он жене. — Этот раб не мог попасть в твои покои и разлечься тут иначе как с твоего позволения!

«Так вот как ты ведешь себя!.. Этот раб не мог попасть в твои покои и разлечься тут иначе как с твоего позволения!»

— Господин мой, — с удивлением, но ничуть не смутившись, молвила царица, — клянусь именем Великого Пророка, я ведать не ведаю, кто этот молодой человек, и вижу его первый раз в жизни. И мне непонятно, чем вызвана подобная дерзость.

Шум голосов разбудил Аладдина. Он вскочил, пораженный и пристыженный.

— Изменник! — Царь был вне себя от возмущения. — Неблагодарный! И это награда за мою доброту? Негодяй, ты осмелился проникнуть в покои моей жены! Что ж, расплата не заставит себя ждать!

Бахе́т-зада́, охваченный гневом, приказал главному евнуху запереть царицу и казначея в разных темницах. Раздираемый бурными и противоречивыми чувствами, царь не сомкнул глаз до самого утра. Едва рассвело, он призвал первого из своих визирей, который уже давно не имел чести лицезреть государя. Бахе́т-зада́ поведал о нанесенном ему оскорблении, в котором, как он полагал, была замешана сама царица.

Визирь обрадовался, но виду не подал. Наконец-то его зависть, ненависть и жажда мщения получат удовлетворение. Однако жертвой его злобы должен был стать не простой человек, а сильный противник. И потому старый придворный надумал для начала еще больше разозлить царя и подтолкнуть его к суровым мерам.

— Государь, — произнес он с сокрушенным видом, — твои верные подданные были весьма поражены тем, что, словно сына родного, ты удостоил доверием вора и грабителя. По доброте своей великой ты приблизил к трону отпрыска преступного рода, от которого нечего ждать, кроме измены и злодеяний. Хорошо еще, что в порыве страсти он потерял голову и дошел в дерзости своей до немыслимых пределов. Но, сохрани меня Бог, вообразить, что царица поощряла его! Ее поведение безупречно, мудрость и добродетель Бахержоа ставят ее вне всяких подозрений. Позволь мне, повелитель, поговорить с твоей супругой. Осмелюсь обещать, что разъяснения, которых я добьюсь, уменьшат печаль, вызванную в душе твоей этим злополучным происшествием.

Царь согласился, и визирь направился в темницу Бахержоа.

— Нет, — заливаясь слезами, отвечала ему царица на первый же вопрос, — нет моей вины в том, что этот молодой человек нанес мне такое оскорбление. Я никогда не поощряла его. Да, я слышала разговоры о нем, но сама с ним никогда даже словом не перемолвилась. Если случалось так, что он попадался на моем пути, я не смотрела на него даже краешком глаза. И в тот роковой миг, когда мы застали дерзкого в моей опочивальне, я отвернулась, дабы случайно не увидеть его лица.

Из слов царицы, которые свидетельствовали