— Здесь.

С помощью индейца Орландо удалось добраться до тонкого выступа, бежавшего по всей длине двери, который был чуть-чуть шире, чем передняя часть Ледяного Ящика. Скорчившись рядом с вождем, Орландо чувствовал, как на него накатывают волны холода. Он поглядел вниз и ощутил головокружение; в конце концов, подумал Орландо, возможно, это была не очень-то удачная мысль. Пиратам, чтобы открыть большую дверь, потребовалась гигантская пушка. Как могли он с Фредериксом надеяться сдвинуть с места эту штуковину без, по крайней мере, отбойных молотков и динамитных шашек.

Без всякой надежды на успех он пристроился в углу между выступом и холодной стеной и вставил меч о щель сбоку двери. Лезвие с хрустом рассекло кристаллы льда, но не встретило никакого другого сопротивления. Орландо навалился на рукоять меча, действуя им в трещине как рычагом, и с удивлением заметил, что дверь понемногу поддается.

— Ты что это задумал, Гардинер? — закричал Фредерикс снизу. — Мы здесь на стенке висим, знаешь ли, в пяти дюймах от края, так что мы могли бы заняться совершенно другими, гораздо более удобными вещами…

Орландо берег дыхание для очередного усилия. Он уперся каблуками в промерзший выступ и толкнул. Мгновение ничего не происходило, он только почувствовал, что скользит к краю узкого выступа, и представил, как летит вниз, чтобы составить компанию Хапуге Джону в виде кляксы на полу — короткое, но весьма впечатляющее видение. Потом дверь морозильника приотворилась. Ее массивный край чуть не смахнул Орландо из его укрытия. Облако пара медленно выкатилось наружу и окружило его.

— Получилось! — закричал он и попытался подтянуться внутрь. Металл на краю двери был таким холодным, что руки сразу же прилипли к нему, Орландо попробовал отодрать их и от дикой боли чуть не свалился вниз, в ничто. Восстановив наконец равновесие, он припал к выступу, выжидая, пока сердце перестанет колотиться как сумасшедшее.

— Дверь открыта! — крикнул он вниз Фредериксу. — Черт, как тут холодно

— Ты меня удивил, Гардинер, — откликнулся его друг. — Надо же, какой сюрприз!

Орландо помахал рукой, чтобы немного разогнать туман. Внутри, сразу за дверью, пол морозильника был покрыт толстым слоем инея, от которого стыли колени и ладони, но он не шел ни в какое сравнение с замерзшим металлом, тот был значительно хуже. Внутри было темно: лишь самый слабый свет от Лампочки, подвешенной вверху, доползал сюда. Орландо не мог разглядеть, что находится внутри морозильника — на расстоянии нескольких шагов видимая часть уходила в тень — но все казалось удивительно большим.

— Вы поднимаетесь?

— Ладно, ладно! — В открытом дверном проеме показалась голова Фредерикса. — Тебя ничто не остановит, да? Отчего бы нам не порадоваться, что мы живы, и не выбраться отсюда?

— Я думаю, что этом мире свои правила, как в игровых мирах. — Орландо подобрался назад к краю и подал другу руку, — Я еще не знаю, что это за правила, но готов поспорить, что они есть — на свой лад. А у нас есть вопросы, не так ли?

— Целая куча, — признал Фредерикс. — Но самый первый, который, как я погляжу, никогда не приходит тебе в голову, такой: «К чему нарываться на неприятности?»

— А где вождь?

— Он думает, что ты совсем свихнулся. Он не пойдет сюда — не знаю, станет ли он нас дожидаться, Гардинер. Более того, я даже не знаю…

— Шшшш! — Орландо поднес палец к губам. — Не так громко. Не стоит тут шуметь… Что ни говори, а мы добрались до цели — давай осмотримся.

Фредерикс, похоже, собирался поспорить, но ему передалось неожиданно серьезное настроение Орландо, и он замолчал. Когда они остановились, вокруг поднялся туман, в нем исчезли их ноги — казалось, они стоят по бедра в облачном сугробе. Фредерикс рассматривал белую пустоту, и глаза его раскрывались все шире и шире. Орландо тоже почувствовал это. Морозильник не совсем походил на остальные места мультяшного мира, в которых они побывали. За неподвижностью скрывалось что-то вроде спокойного внимания, как если бы нечто — возможно, сам туман и лед — рассматривало их с сонным интересом.

Орландо двинулся в глубь морозильника. Морозная корка хрустела, ломаясь под ногами, этот звук был неприятно громким в сравнении с предшествующей тишиной. Его друг покачал головой, но последовал за ним. Через несколько шагов свет от открытой двери стал лишь отблеском в тумане позади них. Фредерикс оглянулся, призывая вернуться, но Орландо был непоколебим. Освоившись с сумеречной мрачностью морозильника, он стал различать детали, которые ускользали от него раньше. Стен морозильника по-прежнему не было видно, и глубина была все так же скрыта в тумане и тенях, но Орландо разглядел крышу — гладкую белую поверхность, слегка припорошенную инеем, на высоте примерно в три раза больше его роста. Там, где раньше все казалось бледным расплывчатым пятном, он теперь различал фигуры в тумане — там и сям с ледяного пола поднимались невысокие курганы, покрытые снегом глыбы, словно пирамиды древних мертвецов.

Когда они приблизились к одному из холмов, Фредерикс замедлил шаг, ему явно не хотелось идти дальше. Орландо и сам чувствовал, что они вторглись на чужую территорию. Если остальной мультяшный мир, казалось, был сделан только для того, чтобы развлекать его создателей, то морозильник казался чем-то другим, местом, которое никому не принадлежало… тем, что скорее выросло, чем было создано.

Они помедлили перед ледяными могильными холмами, окружив себя облаком пара от собственного дыхания. Орландо снова охватило чувство, что они находятся там, где им не следует быть, что они здесь чужие. Наконец он протянул руку и стер слой инея.

Появилась обертка мороженого, она произвела почти комический эффект, разрядивший напряжение. Когда иней соскребли, цвета брызнули наружу, вызывающе яркие на фоне нескончаемой белизны, окружавшей курган. Но под словами «Мороженое Везунчик» была картинка — изображение ребенка, и страшная отчетливость образа наводила на мысль, что это больше, чем просто образец упаковочного оформления: казалось, в обертку вдавлено настоящее человеческое тело. Мальчик был одет в шорты, полосатую рубашку и старую кепку — такие носили когда-то давным-давно.

Его глаза были закрыты, рот — чуть перекошен. Поначалу Орландо подумал, что кто-то жутко пошутил, обернув свое изделие в картинку с мертвым ребенком. Потом Везунчик пошевелился, чуть дрогнули веки, слегка расширились ноздри, и тонкий несчастный голосок пробормотал:

— Холодно… темно… Где?..

Орландо отступил на шаг и, споткнувшись, едва не сбил с ног Фредерикса. Ни тот ни другой не заметили, как взялись за руки и пошли прочь от кургана.

— Это ужасно, — прошептал наконец Фредерикс. — Пошли отсюда.

Орландо покачал головой, опасаясь, что если заговорит, то потеряет самообладание. Он потянул Фредерикса вперед, далеко обходя курган, направляясь глубже в морозильник, но не мог изгнать из памяти спящего ребенка. Наконец он взял себя в руки и вернулся, чтобы снова разгладить иней на бледном лице Везунчика, потом вернулся к Фредериксу. Они пошли дальше в молчании.