На выходе из машины мне сковали руки за спиной и под конвоем повели на прием. К слову, дворец представлял собой настоящую крепость, где из крохотных окошек виднелись не праздные придворные, а гаубицы и пулеметы.

И гарнизон в ней разместили соответственный — вот только помимо стрелков в кирасах и красных камзолах я с порога увидел то, от чего похолодело сердце.

Вместе с русскими воинами плечом к плечу стояли американские морпехи, и это был не единственный и далеко не самый неприятный сюрприз.

Мы поднялись на второй этаж — в просторную залу с низким потолком. Там на небольшом возвышении у стены стояли два трона из чистого золота.

Первый занимал Захар Игнатов, являющийся полной противоположностью Маринина — длинный, тощий, угрюмый и гладко выбритый, за исключением тонких усиков.

А вот на втором, где по всем порядкам и правилам должна сидеть законная супруга, расположился пожилой джентльмен в черной тройке с бледным непримечательным лицом и колючими глазами. Сосредоточив на нем взгляд, прочитал то, от чего в груди все сжалось, а на лбу выступил холодный пот:

Джеральд Доу

Возраст: 57

Статус: полковник службы безопасности АТК

Титул: граф стихии Тьмы

Охренеть.

Я слышал, что Игнатовы не чураются сотрудничать с пиндосами, но даже не предполагал, что их связи настолько тесные. И больше напоминают внешнее управление, чем полноправное партнерство.

А еще думал — откуда все эти замашки: рабский труд, бесконтрольная добыча ресурсов, грязь, смог, плачевное состояние подданных и повальная военщина. А теперь еще и тайная полиция в лице сб-шников.

Да уж, удачно попал… Хвала богине, не стал юзать магию, а то бы пришлось совсем тяжко, и задействовать эромантию, как с Кассандрой, уже бы не вышло.

Спалил бы стихию Воды — стали бы выяснять, откуда у князя неучтенный наследник. Про молнию так и вовсе молчу — уже бы, наверное, летел в пыточные лаборатории Авалона, где и встретил бы весьма незавидную смерть.

— Представься, — хрипло бросил князь.

— Семен Любимов, ваша светлость, — чуть поклонился. — Уполномоченный посол Михаила Маринина.

— И что ему нужно? — в разговор без спроса встрял американец.

— Его светлость просит помощи и защиты от козней князя Полянского. Три дня назад канонерский корабль под его флагом напал на наших рыбаков — потопил пять лодок и убил пятнадцать человек. Такой ущерб стал возможен во многом потому, что на том корабле стояло очень точное и дальнобойное орудие — береговая батарея не смогла до него даже достать.

— Иного и быть не могло, — холодно произнес Захар Петрович. — Это же наша работа.

— Если вы продаете гаубицы Полянским — то почему бы не продать и нам? Хотя бы пару — для предупреждения подобных налетов.

— Понимаете, мистер Любимофф, — начал агент, разглядывая свои ногти. — Если продавать оружие всем желающим, это нарушит и без того хрупкое равновесие между домами. И приведет к беспорядку, хаосу и, вполне вероятно, новой междоусобице.

Ага. От которой вы только выиграете. Уверен, ваш сраный баланс держится на трех китах: контроле, пропаганде и вражде. А без этого поставить на счетчик три русские колонии так легко бы не вышло.

— А принцип сохранения равновесия заключается в том, что если хотите усилить одну сторону, придется ослабить другую. И раз вам так нужно оружие, придется отдать взамен кое-что другое.

— И что же?

— Передайте господину Маринину, что если он пойдет всего на одну-единственную уступку, никакие гаубицы ему попросту не понадобятся. Ведь после этого соглашения никто на всем острове не осмелится даже косо посмотреть на его владения. Все, что для этого нужно — перестать упрямиться и выдать дочь за магистра. В противном же случае… — Доу многозначительно хмыкнул, — возможные разные варианты. И мои сотрудники недавно передали, что Полянский готовит новый рейд — да такой, что пятью лодками вы точно не отделаетесь.

Глава 39

— Ну так что, мистер Любимофф? — Джеральд закинул ногу на ногу и сцепил пальцы в замок. — Вы передадите хозяину наши условия?

— Мне возвращаться прямо сейчас? — хмуро уточнил я.

— Возвращаться? — агент с удивлением приподнял бровь. — Ох уж эта ваша исконно русская любовь к традициям. Если на переговоры — то только лично, если послание — то исключительно на гербовой бумаге. Во всех городах есть радиостанции. Передадите предложение через эфир — быстро и безопасно, в отличие от морского путешествия.

— А дальше?

— А дальше — как решит господин Игнатов, — Доу развел руками.

— Побудете моим гостем, — скупо произнес мужчина. — До тех пор, пока не получим ответ.

— Если будет положительный — отправитесь домой, — агент расплылся в дьявольской ухмылке. — А если нет… мои соболезнования.

Меня под конвоем отвели в радиорубку, где я самым внимательным образом наблюдал за всем, что делала молодая радистка.

Хотя, если все пройдет удачно, делать самому ничего не придется — я уже прокачался достаточно, чтобы кадрить «неписей» в два щелчка.

Фазы обучения и набора опыта давно пройдены, наступает этап финального боя — мой главный экзамен, где я должен мастерски применить все свои навыки. И было бы очень странно, если бы архимаг тратил на нубских крыс столько же времени и сил, сколько и на богов.

Я сообщил солдату Маринина все, что передали американцы, и в конце особенно подчеркнул:

— Ни о чем не беспокойтесь. Со мной все в порядке.

После сопроводили в тесную комнатушку для гостей и молча удалились, выставив охрану в коридоре. Запах здесь стоял, как в кузнице, а грохот и лязг близстоящих заводов не смолкали, несмотря на поздний час.

Очевидно, здесь все вкалывали в три смены и несложно догадаться, куда шла львиная