Черный покачал головой:

– Я и сам до конца не понял, как это возможно… но прежде чем мы пойдем дальше, Гринер, ты ведь меня проверяешь, так?

– М-м-м, – неуверенно замычал Гринер.

– Не бойся, проверку засечь нельзя, но это единственно правильное решение, которое ты мог бы принять. Верно?

– Угу, – подтвердил юноша.

– Давай сразу, чтобы времени не терять, ты посмотришь в полную силу. А я откроюсь.

– Но Дер…

– Тео, так надо. Я бы сам в первую очередь так поступил. Давай, парень.

А мысленно Дерек сказал Гринеру: «Дай-ка угадаю, что тут было… Тео знала что меня надо проверить, но не смогла себя заставить? И ты решил сам это сделать? Можешь не отвечать, я знаю, что это так. Действуй».

Обычно, определяя правдивость, Гринер ощущал это как… густые ветви, что мешают идти, бьют по лицу. Или, скорее, как ряды вывешенного белья: ты идешь, идешь, отводишь его руками, а оно липнет к голове и мешает найти дорогу. Если тот, кого проверяли, пытался защититься, закрыться – как, например, суккуб, – Гринер чувствовал напряжение, словно закрытую, но не запертую дверь с ржавыми петлями перед собой – приходилось хорошенько налечь на нее, чтобы прорваться сквозь недомолвки.

Когда он потянулся к Дереку своей силой, то будто рухнул в колодец. Ни малейшего сопротивления, и он летел куда-то с ужасающей скоростью… а добравшись до конца, он понял, что правда – это боль. И еще вина, сожаление, страдание и тоска.

Вырвавшись из смешанных чувств Черного, юноша резко вдохнул.

– Он… говорит правду.

– И, раз уж мы с этим закончили, – повернулся Черный к Тео, – ты сказала, что узнала кое-что…

– Мы привезли с собой суккуба… это долгая история, – начала Тео, пожав плечами, когда Дерек округлил глаза, – и я расскажу ее потом… словом, я взяла с нее обещание не только жить здесь смирно, но и оказать мне услугу, когда я потребую. Я не думала, что она понадобится так скоро, просто почувствовала, что так надо…

– А я почему ничего не знал?

– Ты как раз отходил за флягой, прости, Гринни. Когда выяснилось, что Мальти не врет, говоря, что не знает Кендрика, я подумала, что этому может быть только два объяснения… Он виртуозно закрылся от десятка магов, либо… верит сам в то, что говорит. Да, Рик, он был прав, когда упомянул, что сумасшедшие – как и религиозные фанатики, блаженные, – верят в свое безумие. И я попросила суккуба отправиться в Башню…

– Смелый ход. – Пробормотал Дерек, вроде бы спокойно, но глаза его зажглись интересом.

– Она может проникать внутрь человека. Не только так грубо и резко, как залезла в меня, но и гораздо тоньше и незаметнее. Впрочем, я думала, что она не согласится проникнуть в мужчину… Но она согласилась. И… Мальти говорил чистую правду. Он не знает Кендрика лично. И никогда не видел его.

– Но как тогда…

– Он общался с Сельфом Серым во сне. И тот вдохновил его вести магов к процветанию и величию.

Повисла пауза.

– Задери меня лев, – на арахандском выругался Рик. – И давно у вашего Мальти маразм?

– Ты не понимаешь, – грустно улыбнулся Дерек. – Он сторонник старых ценностей, всегда был. Считал, что маги поступили неправильно, когда «исчезли», что они должны нести не только ответственность за людей, но и получать должное уважение за это.

– Ну вот… – бард посмотрел на Тео, потом на Гринера, – самые кендриковские мысли.

– И Сельф так же считал, – объяснила она. – Вернее, жил в то время, когда другое отношение к магам и представить было нельзя. Нет, они не стремились править людьми, или ставить на них эксперименты, – Дерек при этих словах дернул уголком рта, – но их уважали, почитали, обращались за помощью и советом… То есть, он жил в Золотой век для магов.

– Тогда как это связано с… – Рик наморщил лоб.

– А ты не догадываешься?

– Зато я уже догадался, – подал голос Гринер. – Что тут думать, явился Кендрик к Мальти во сне, как и мне – только в образе Сельфа. И заманил обещаниями триумфального возвращения магов. Потому-то Мальти и сказал, что Кендрика не знает. Он-то верит, что это Сельф… Правильно я понял?

– К сожалению, абсолютно.

– Так что же это получается, – задумчиво протянул бард, – этот Архи-старикашка получил новый кулончик, наслушался самозваного Сельфа… кстати, как тот объяснил то, что восстал из мертвых? Бывало так, чтобы духи магов возвращались?

– Может, он как эта… баронесса? – подался вперед Гринер.

– А маги как уходят? – Тео достала трубку. – Становятся частью мира, разливаются в воздухе… вполне могло такое быть, а уж если Мальти хотел в это поверить, Кендрику оставалось только мягко влиять на него исподволь, подготовить, а потом явиться во сне во всем блеске…

– Погодите. – Рик нахмурился. – А почему никто не рассматривает вариант, в котором к Мальти явился настоящий дух Сельфа?

– Потому что суккуб мне описала, что видела в памяти Белого. Восьмиугольную комнату и кресло. Узнаешь, Гринер?

– Еще бы… – насупившись, ответил юноша. – Я думаю, Сельф в этом деле замешан, но только как автор исследований чужих снов, а Кендрик его записи нашел и использовал в своих интересах.

– Так, с этим разобрались, – подвел итог Дерек. – Теперь моя очередь. После твоего ухода Мальти объявил, что в скором времени – через два или три дня, – Белые ожидают множество проколов где-то между Большими Перелесками, есть такая деревушка, и рекой Дичкой…

Тео резко подняла ладонь, прерывая напарника.

– Погоди… – Она удивленно привстала. – К нам гость. Причем именно гость, и он просит разрешения войти…

Магичка подошла к месту появления портала и, обернувшись, улыбнулась соратникам:

– И он не один.

Воздух замерцал синими искрами, и в комнату вошел Уэйн. Он кивнул Тео и посторонился, пропуская еще двух магов. Тео удивленно и неуверенно улыбнулась:

– Деодред… и Эфоль? А вы что тут… Уэйн, может, объяснишь?

Гринер тут же узнал двух магов – он встречал их, когда они с Тео и Дереком поймали барона Толли, некроманта. Серый ни чуточки не изменился, только пришел без лука и стрел, а вот Деодред выглядел похудевшим, осунувшимся и мало чем напоминал того доброго и стеснительного толстяка, которым его запомнил Гринер.

– Объясню, – охотно отозвался Белый. – Твой напарник сбежал сразу после совещания Мальти, и пропустил мое появление. Правда, если б остался, он бы имел счастье наблюдать, как я совершаю ту же ошибку, что и ты, обвиняя нашего дорогого Архимага в пособничестве безумному магу, но… как видишь, результат все же есть.

И Белый кивнул на Эфоля с Деодредом. Серый усмехнулся и подтвердил:

– Так и есть. – Он обвел помещение внимательным взглядом и разочарованно выпятил нижнюю губу, словно ожидал увидеть военный штаб с кучей карт на столе. – Когда один маг заявляется и говорит сумасшедшие вещи, это одно дело… но когда за ним приходит следующий с теми же словами… тут появляется желание узнать, что же на самом деле происходит.