Я содрогнулся. Над его словами я не задумывался, чтобы не завопить от страха.

– Это очень мило с твоей стороны, но я вынужден отказаться от твоего великодушного предложения. Но я все равно тебе благодарен: более того, я сочинил для тебя песню. Хочешь, я ее сыграю?

Старик сложил крылья и долго молча смотрел на меня. Если честно, то я забеспокоился, что он откажется или улетит.

– Да.

Я облегченно вздохнул.

– Именно это я и надеялся услышать. – Я склонился над инструментом и провел смычком по струнам. Сама песня была мелодией без слов, низким, гудящим звуком, а музыкальный аккомпанемент вился вокруг нее, образуя высокие арки из текучих, тянущихся нот. Вскоре Старик приказал своему саду подпевать.

Это было прекрасно. Я не могу отрицать – это действительно было прекрасно.

Я удлинил ноты, я позволил им нарастать. Я надеялся, что Старик не заметит, что происходит. Ведь я не просто исполнял музыку.

Я создавал заклинание.

У меня ушло несколько месяцев на то, чтобы понять, как это делается. Даже Тьенцо не знала, существуют ли подобные заклинания. Мы с ней работали, тайком покидая остров через врата храма на час, не больше, и кроме того, я практиковался на всех видах камней, которые только мог найти, пока не нашел тип оникса, который идеально мне подходил.

Статуи в саду пели так мелодично, что мне показалось, будто они чувствуют, что сейчас произойдет – и рады этому. Под переплетенными нотами завибрировал более глубокий резонанс. Песок танцевал, складываясь в круги, которые расходились прочь от меня. Морские волны утратили свой ритм и рухнули. Я усиливал звук, ноту за нотой, и аура какофонии дракона уже не могла остановить неумолимую вибрацию – последовательность, которую я создал и надстраивал с каждой нотой…

Гармония резко оборвалась: садовые статуи покрылись трещинами и обрушились, превратившись в камни размером не больше моего кулака. Тридцать шесть пленных мужчин и женщин умерли мгновенно и наконец-то смогли отправиться в загробный мир. На меня нахлынуло чувство вины: даже в этот миг я чувствовал себя виноватым. Я не знал, действительно ли они мечтали о такой судьбе.

Я не знал, что они бы предпочли – смерть с последующим возрождением или бесконечное заточение в каменной тюрьме.

Я точно знал лишь то, что сам выбрал бы смерть. Я вспомнил Элану Миллигрест, которая в другой жизни освободила меня из Вол-Карота. Сомневалась ли она в том, что поступает правильно?

Я жалел о том, что ни разу ее не видел: мне бы хотелось развеять ее сомнения.

В тот же миг Старик сам превратился в статую – он застыл от гнева.

Я бросился бежать.

От рева дракона земля задрожала так, что меня подбросило в воздух. Эхом ему стал страшный грохот, и началось извержение вулкана, располагавшегося в центре Инистаны. В воздухе повисло огромное облако из дыма и пепла, и с неба полетели бомбы из лавы.

– Как ты смеешь! – завопил Старик. – Гора похоронит тебя под слоем лавы, и расплавленные камни станут твоей гробницей. Ты проведешь вечность, рыдая от боли и отчаяния. Ты никогда не обретешь покой.

«Да, вот это успех», – подумал я, ускоряясь.

Я уже был на полпути к вершине горы, когда передо мной вдруг появилась большая трещина. В воздух взмыл фонтан лавы. Стена огня угрожала испепелить меня.

– Кирин! – Тераэт сбил меня с ног и повалил на землю в тот момент, когда одна из лавовых бомб пролетела в опасной близости от нас и едва не привела к неожиданному завершению нашей операции. Мне действительно грозила опасность: Кандальный камень на шее жег, словно огнем, готовясь любой ценой защитить меня. Ведь здесь, в конце концов, не было никого, кто был бы виновен в моей неминуемой гибели.

Однако Старик увидел совсем не это.

Он увидел, как Тераэт сбивает меня с ног, чтобы защитить от бомбы из лавы. Я упал и покатился к только что открывшейся трещине. Я попытался ухватиться за ее край, но завопил – моя ладонь коснулась раскаленной вулканической породы. Я полетел вниз. Скорее всего, я бы долетел до поверхности и сгорел, но извержение вулкана еще продолжалось. Мои вопли оборвались, когда мое тело погрузилось в фонтан лавы.

Тераэт пошатнулся – естественная реакция, когда в твое тело вселяется душа убитого тобой человека. Тераэт прижал руку к груди, но обнаружил лишь ожерелье с черным наконечником стрелы, а не Кандальный камень. Тераэт в ужасе посмотрел на свои руки, на свое тело. На лице его явно читалось недоверие.

– Я не настолько пафосный! – запротестовал я.

– Тихо! – прошептал Тераэт. – И да, ты ведешь себя именно так.

Нам нельзя было выдать себя. Мы уже задыхались, а если бы начался обвал или по склону пополз бы пепел, то нас спасли бы только боги.

Призрачный Тераэт бросился бежать, и одновременно столь же призрачная река горящего пепла потекла по склону горы. Поток мгновенно накрыл его, но на этот раз, когда у него не было ни воздуха, ни Кандального камня, финал, к сожалению, казался слишком предсказуемым. Кирин – теперь ставший Тераэтом – сгорит, задохнется пеплом и умрет быстро и в мучениях.

– Будь ты проклят, глупец. – Дракон говорил так громко, что я слышал его даже за извержением вулкана. – Вернись, позволь мне тебя спасти.

– Это сигнал для нас, – сказал я, хватая Тераэта за руку. – Идем.

Дракон принялся раскапывать склон горы – очевидно, пытаясь спасти призрачного Тераэта, выдирал своими лапами огромные куски раскаленной породы и разбрасывал их во все стороны. Капли лавы текли по его морде, отчего казалось, что Старик плачет.

Возможно, он в самом деле плакал.

Нам пришлось нырнуть вбок, когда огромная базальтовая плита приземлилась ровно в том месте, где мы прятались. Камень потерял форму, удлинился, потек по бокам от нас.

Чуть вдали на берегу, отчаянно жестикулируя, стояла Тьенцо.

– Ну же! Чего вы ждете? Гора обрушится нам на голову.

– Поздно, – сказал Тераэт, посмотрев на вулкан.

Я проследил за его взглядом и ахнул. По склону вулкана побежал мощный поток пепла. Он выглядел величественно, словно медленно движущееся облако, – но мы-то знали, что это.

– Бегите! – завопила Тьенцо, и это казалось хорошим советом: врата, через которые мы должны были спастись, находились в древнем храме Инис, который теперь был посвящен Таэне.

Это означало, что нам придется бежать навстречу смертельно опасному облаку.

– Ничего не получится, – сказал Тераэт. – Мы не успеем.

Я понимал, что он имел в виду. В свое время я внимательно следил за тем, что происходит, когда Старик создавал подобные облака. Воздух движется гораздо быстрее нас. Насчет Дока я не беспокоился: с ним Хамезра, а она более чем способна защитить их обоих.