влажные волосы, они вышли из номера и тут же встретились с Марко. Он шел в свой номер, держа в руках мобильный телефон, и остановился, увидев этих двоих: Адель с мокрыми волосами, Кевина, выходящего из ее номера. У него пропал дар речи. Было только одно желание – ударить кулаком по лицу Кевина, хотя он не имел на это права.

– Добрый вечер, – тихо произнес стюард, и Марко заметил, что цвет его лица белее обычного.

Адель захлопнула дверь и кивнула молча, направляя Кевина по коридору дальше:

– Нам налево в двести пятый номер.

Марко тоже кивнул молча и даже обернулся, смотря на то, как они удаляются. Вид Кевина довольно странный, и Адель явно не ожидала увидеть Марко. Между ней и Кевином что-то есть? Кому тогда она звонила по телефону в аэропорту и говорила, что любит, скучает? Элис? Скорее да! Ведь она могла сказать сестре эти слова, так почему он подумал о мужчине?

Окончательно запутавшись в своих рассуждениях, Марко зашел в номер и закрыл за собой дверь. Он не знал, куда эти двое пошли, и знать не хотелось, побережет нервы.

После стука в дверь Саманья не сразу открыла ее, пришлось еще постоять снаружи. Но когда она это наконец сделала, то даже слова не успела сказать. Первая прошла Адель, за ней Кевин:

– Ничего не говори! Сначала послушай. Нам нужна твоя помощь. Кевин убил пассажира.

Адель плюхнулась на кровать, ожидая реакцию Саманьи. Но пока та стояла с открытым ртом, он возмутился:

– Я не убивал пассажира, она умерла от бутерброда сама.

– Кто? – тихо произнесла Саманья и прикрыла рот рукой, не веря этим двоим.

– Жозефина, – ответил Кевин, и она выдохнула.

– Слава богу, какой смертью она умерла? Мучительной?

Единственный, кто улыбался во всей этой ситуации, была Саманья. Она ненавидела собаку больше остальных, потому что та гадила и требовала особой еды. Кстати, а почему Кевин ей не дал особенную еду?

– Ты дал собаке бутерброд и она умерла? – решила переспросить Саманья. – Но собаки не умирают от бутербродов. Может, у нее был инсульт или инфаркт, повышенное давление или порок сердца?

– Это был не простой бутерброд: море мяса и две большие булки между ним. Наверно, она умерла от счастья.

Саманья кивнула, соглашаясь, ведь она-то знала, чем питалась Жозефина – вегетарианским кормом. А тут море мяса! Конечно, это смерть от счастья. Этой шавке даже повезло умереть счастливой.

– А что вы от меня хотите? – спросила она, уже догадываясь.

– Надо что-то придумать, а то Кевину достанется на всю жизнь. Эта собака была золотым слитком, – сказала Адель.

– Надо заменить мертвую собаку на живую, – тут же вставила Саманья и оживила друзей – они переглянулись, и в их глазах зажегся огонь, – и сделать это надо как можно быстрее. За ночь.

Кевин вскочил со стула и начал ходить по номеру, шепча себе под нос: «Точно, точно». Адель даже со смехом кинулась на Саманью и расцеловала ее. Правда, с одним вопросом:

– Где мы найдем такую же собаку? Она, наверно, стоит миллион евро.

– Об этом я не подумала, – загрустила девушка. – А что за порода у нее?

Кевин пожал плечами, давая понять, что никогда не разбирался в породах собак и знать это желания не было.

– В эпоху интернета мы найдем название породы и попробуем поискать на местном сайте продаж. – Адель достала телефон и включила его. Вот только палец завис, не зная, что вводить: «маленькая собака», «болонка», чтобы хоть как-то разыскать на фотографии этих болонок. Она так и сделала, пока друзья располагались рядом за столом, доставая свои телефоны и тоже вводя в поиск нужную фразу.

– Ой, какой милый котик! – воскликнула Саманья и поймала на себе недовольные взгляды друзей. – Простите, случайно выпал в поисковике.

– А что ты ищешь? – поинтересовался Кевин. – Самое милое животное?

Она снова уткнулась в телефон, продолжая поиск. Прошло полчаса, все устали от однообразия картинок болонок и спаниелей. Адель даже отложила телефон, придумывая иной выход:

– Надо загрузить фотографию Жозефины в интернет, и он выдаст породу.

– Кстати, а где тело? – оживилась Саманья. – Ты его сжег?

Кевин снова загрустил, вспомнив, что ждет его в номере:

– Лежит у меня в кровати. Кстати, еще одна проблема – надо избавиться от тела.

Саманья цокнула языком, а Адель засмеялась. Этот смех был уже нервным, усталым. Как ей не хотелось решать вопросы с телом мертвой собаки.

– Ну а куда мне его деть? – развел в стороны руки Кевин. – Вам смешно, не выкинешь же ее в окно.

– Надо закопать, – нашла выход Саманья, хотя знала всю неидеальность такого метода в чужом городе, – выкинь в окно.

– Прохожему на голову, – закончила эту мысль Адель, – надо отвезти к ветеринарам, наверняка есть службы по приемке мертвых собак.

Никто не знал, что делать в таких случаях, ни у кого из них собак не было. Но с телом можно разобраться попозже, оно уже не убежит, а вот живую найти сложнее.

– Я введу в поиск ее окрас, может, хоть что-то получу. – Адель снова приступила к поиску, и наступила пауза, все вновь принялись терроризировать «Гугл».

Поиск с окрасом пошел быстрее: «маленькая рыжая лиса» выдала много фотографий, среди которых Адель увидела ту самую Жозефину, которая лежала мертвой у Кевина в постели.

– Это померанский шпиц! – Она вскочила со стула и стала совать телефон друзьям, чтобы они подтвердили правильность поиска.

– Точно! Это Жозефина! Запомни эту породу, я выйду на сайт, где можно ее купить в Монреале. – Саманья тут же стала просматривать объявление и очень нескоро наткнулась на одно-единственное – собака продавалась за городом и стоила недешево.

– Лучше заплатить сейчас один раз, чем потом выплачивать всю жизнь долги, – хлопнула Кевина по плечу Саманья, и он кивнул, соглашаясь.

Пришлось созвониться с хозяином, в экстренном порядке брать машину в прокате и мчаться за город. А еще избавиться от тела Жозефины.

– Скинь с обрыва, – посоветовала Саманья, но Адель категорически запретила Кевину так поступать.

– Удачи. – Девушки выпроводили Кевина за дверь, сочувствуя ему и радуясь за себя, что они остались в своих номерах.

Это был адский день, и казалось, что ему нет конца. Девушка в самолете, которая была при смерти, вынужденная посадка… О, Марко! Только сейчас Адель поняла, что он стал свидетелем того, как они с Кевином выходили из ее номера. Хорошо, что она не выбежала в банном халате и с полотенцем на голове. Но даже мокрых волос было достаточно, чтобы выглядеть странно. Что бы ни подумал Марко, это его не