Далее, я также утверждал, что ключевая фигура в постмодернистской деконструктивисткой мысли, Жак Деррида, использовал каббалистические символы для пересмотра идей34. Можно обоснованно спросить, как два мыслителя 20го века, столь отличающиеся друг от друга как Деррида и Карл Юнг, могут интерпретировать идеи в каббалистических терминах? Это сложный вопрос, который я могу лишь кратко затронуть. Во-первых, ни в коем случае не очевидно, что Юнг и Деррида абсолютно чужды друг другу. Каждый из них по-своему является наследниками Фрейда и определяет себя в значительной мере через то, что он принимают и отклоняет в психоанализе. Во-вторых, несмотря на то, что может теперь быть расценено как культурные предрассудки, и Юнг и Деррида – сторонники дифференциации35; на деле Юнг был единственным весомым фактором в реабилитации религий, мифов и духовных методов не только западной культуры современными психологами и интеллектуалами. Наконец, и Юнг и Деррида были глубоко обеспокоены теми высказываниями и произведениями, которые превосходили замысел индивидуального оратора/писателя; Юнг через свое понятие коллективного бессознательного и Деррида посредством его размышлений о том, что текст — это случайный набор цитат-архиследов..

Стоит сказать и о том, что есть и значительные отличия между этими мыслителями. Мы могли бы в первую очередь отметить то, что, в то время как психология Юнга наполнена смыслом и формами, и так или иначе наследует доктрину Платона вечных идей, "грамматология" Дерриды касается лишь голой грамматики и разрушения "формы". В то время как общепризнанная цель Юнга - полностью индивидуализированная и интегрированная "Самость", деятельность Дерриды включает в себя разрушение всей потенциальной интеграции. Однако, я полагаю, что Деррида и Юнг по праву могут использовать в своих представлениях каббалистические термины, потому что диалектная всесторонняя система лурианской каббалы, которая охватывает и "отрицательные" и "положительные" моменты. Принимая во внимание, что идеи Дерриды естественно ложатся на отрицательную (разрушительную) сторону, идеи Юнг намного более совместимы с положительной (эманации, восстановление) стороной диалектики Лурии. У Дерриды мы находим аналогии с Эйн Лурии (ничто), цимцум (сокращение) и швира (сокрушение, разбивание) в таких его понятиях как дифферанс (заимствованный изTимея Платона), деконструкция и след; в то время как у Юнга мы находим аналогии с более положительными характеристиками Адама Кадмона Лурии (Предвечный Человек), сфирот (архетипы бытия), парцуфим (Божественные лики), и тиккун (восстановления) в таких понятиях как Самость, архетипы коллективного бессознательного и терапевтический процесс индивидуации. Деррида и Юнг могут таким образом быть поняты как противостоящие условия диалектики, которая является (и с моей точки зрения должна быть), сведенной каббалой воедино36.

Эти соображения, столь интересные и жизненно важные, уводят нас за рамки данного исследования. Однако, завершая на разрушительной ноте, и предполагая, что каббала, по крайней мере в ее отрицательных проявлениях Эйн (небытие),цимцум (сжатие), и швира (разбитие), уверяет нас, что не может быть никакого заключительного слова, и мы не можем ожидать что-то большего, чем длительный диалог, чем незаконченную мысль, которая ищет, но никогда не находит или не постигает вполне архетипы, душу, Самость, индивидуацию, Бога, Абсолют, и т.д. Наше исследование Юнга и каббалы не будет подводить итог или заканчиваться, поскольку нет никакого полного заключения относительно проблем, поднятых в этой книге. Вопросы об отношениях между юнгианской и каббалистической мыслью, о природе (и ценности) каббалистической психологии, о подразумеваемом антисемитизме Юнга и его отношении к национал-социализму, о значении видений Юнга, будут и должны оставаться открытыми для дальнейшего диалога и интерпретации. Если я открыл диалог по некоторым проблемам и способствовал диалогу других, то я или читатель можем по праву надеяться на дальнейшие подобные исследования.

1 Здесь я имею в виду Мартина Бубера, Джеймса Хиллмана и Филипа Риффа, каждый из которых раскритиковал глубинную психологию глубины за ее исключительное, самовлюбленное внимание к человеческому я.

2 See James Hillman, Re-Visioning Psychology (New York: Harper Perennial, 1977); The Myth of Analysis: Three Essays In Archetypal Psychology (New York: Harper & Row, 1978); The Dream and the Underworld {New York: Harper & Row, 1979); "Anima Mundi: The Return of the Soul to the World," Spring (1982): 71-93; Anima: An Anatomy of a Personified Notion (Dallas: Spring Publications, 1985); and J. Hillman and M. Ventura, We've Had One Hundred Years of Psychotherapy and the World's Getting Worse (San Francisco: Harper, 1992).

3 Томас Мур, предисловие к главе 5, in A Blue Fire: Selected Writings by James Hillman, introduced and edited by Thomas Moore (New York: Harper Perennial, 1991), p. 96.

4 С G. Jung, Red Book, p. 231.

5 Hillman, Re-Visioning Psychology, p. 99.

6 p. 100

7 chap. 1, pp. 1-51

8 C. G. Jung, Mysterium Coniunctionis, CW 14, p. 547

9 p. vii