Первый сказал:

— В таком случае мы должны вернуться к нашей госпоже, пославшей нас к вам, и доложить, что вы отказались прийти.

Я помотал головой:

— Вы должны доложить, что я хотел прийти, но вы не согласились на мои условия. И еще вы должны сказать ее высочеству, что я с первого взгляда распознал в вас эльфов. И напомнить ей также, что я был другом ее брата и отказался присоединиться к своим друзьям, когда они сражались с ним.

Пока я говорил, они потихоньку пятились к двери. Напоследок я добавил:

— Ради вашей собственной безопасности предупреждаю вас, что повторю все это ей при первой же нашей встрече и скажу, что передавал через вас такие мои слова.

Они скрылись за дверью прежде, чем я успел договорить.

— Они еще вернутся сегодня ночью, — сказал я Поуку. — Если они разбудят тебя с требованием снова проводить ко мне, отвечай отказом.

Поук прикоснулся двумя пальцами ко лбу, и я взмахом руки отослал его прочь. Вистан спросил, действительно ли дракон, убитый Вилом, приходился братом принцессе Моркане; а я сказал, что он смышлен не по годам и что острый слух вкупе с живой любознательностью доведут его до беды.

— Но мне нужно знать такие вещи! Вы же собираетесь взять меня с собой.

— Просто мой долг — учить тебя. До сих пор я плохо справлялся со своими обязанностями.

— Разве я когда-нибудь выражал недовольство?

Я зевнул и сказал, что нисколько в этом не сомневаюсь.

— Да не делал я ничего подобного! Я просто хмурился своим мыслям или еще что-нибудь в таком роде.

— Хорошо. Принцесса — сестра дракона. Она человеческое существо, как и ее отец, хотя она не вполне человек, поскольку ее мать была драконом из Муспеля. Драконы принимают человеческое обличье лучше эльфов. Надо ли мне объяснить почему?

— Пожалуйста, сэр Эйбел! Прошу вас!

— Хорошо. Существует семь миров — если ты что-нибудь знаешь о них, значит, знаешь. Наш мир четвертый, средний. Срединный мир самый устойчивый и неизменный. Здесь есть такие, которые умеют изменять обличье лучше, чем ты или я, но лишь очень немногие и в очень малой степени. По мере удаления от нашего мира способность к переменчивости форм возрастает. Эльфы изначально похожи на человеческих существ и могут стать еще более похожими. Они могут принимать обличья животных и людей, но не более того, и они не могут увеличиваться или уменьшаться в размерах. Их всегда выдают глаза. Эльфы становятся незримыми при ярком свете солнца и потому избегают прямых солнечных лучей.

— Я понял это, еще когда они сражались за нас.

— Ты говоришь об эльфах, приведенных Ури? Ты видел ее?

Он кивнул.

— Это огненные эльфы, и они находились в рабстве у Сетра. Сетр был драконом. У него есть брат — несомненно, ты знаешь. О нем мы не станем говорить.

Рыцарские поединки здесь сильно отличались от проводившихся в Ширволе по части великолепия воинских и конских доспехов, а также одеяний зрителей. Пики нам выдал помощник герольдмейстера, чтобы они не разнились качеством и все имели стальные наконечники одинаковой формы. Тяжелые тренировочные доспехи не надевались, но многие выходили на поединок со щитами толще и массивнее тех, какие они взяли бы на войну.

Участников поединка разделял деревянный барьер, чтобы кони не столкнулись. При возможности наносились удары по шлему или в грудь, но все целились главным образом в щит противнику. Каждая пара сражалась до тех пор, пока один из рыцарей не падал на землю, выбитый из седла, или не отбрасывал пику в сторону, признавая свое поражение. В первый день я участвовал только в одном поединке — с Кеем, победителем прошлогоднего турнира. Мы не преследовали дурацкой цели — ломать пики. Каждый из нас с самого начала старался выбить противника из седла, но мы сломали шесть штук, прежде чем конь Кея упал.

После моего выступления нас с Вистаном пустили бы на освещенную солнцем трибуну рядом с троном, но я сказал, что мы присоединимся к Поуку и Ансу в толпе простолюдинов, обнаружив в данном случае редкую прозорливость.

Они появились через час без малого, явно недовольные необходимостью ходить по поручениям при свете дня. Леди, о которой они говорили, смилостивилась. Она прощает мне мой недавний отказ и согласна увидеться со мной. Я поблагодарил посланцев за труды и велел Вистану следовать за мной, прихватив Поука и Анса. Гильф с самого утра отправился обследовать Тортауэр, ибо не особо интересовался рыцарскими поединками. Он присоединился к нам прежде, чем мы успели уйти далеко, и морские эльфы, не стали возражать.

Она занимала отдельную башню, как и супруга его милости в Ширволе, и приняла нас в просторной зале, богато убранной черным бархатом, где по стенам висели теплящиеся курильницы причудливых форм. Аромат благовоний мне не понравился, как не понравился и Гильфу, который обнюхал все занавеси и гобелены, пока мы беседовали.

— Вот мы с вами снова встретились, сэр Эйбел. — Она протянула мне руку.

Я сказал, разумеется, что она оказала мне величайшую честь своим приглашением.

— Почему вы не пожелали прийти один? — осведомилась она с легкой обидой.

— Вы столь красивы, ваше высочество, что я боялся потерять голову.

— Лжец. Мне бы хотелось стать вашим другом, сэр Эйбел. Вас не пугает магия.

— Это далеко от правды, ваше высочество.

— Не смейтесь надо мной. Мы с вами оба знаем… то, что знаем. Если мертвецы восстают из могил по моей воле, что это значит для вас?

— Очень многое, ваше высочество. Мертвецы не всегда подчиняются приказам. Я боюсь за вас.

— Я тоже. — Ее кресло напоминало трон, и благодаря помосту, на котором оно стояло, впечатление усиливалось. Она поднялась на ноги, сошла с помоста и остановилась передо мной, слегка покачиваясь; высокая, на целую голову выше меня. — Вы ведь думаете, что я слуга Низшего Бога, сэр Эйбел?

Я помотал головой:

— Он не бог, ваше высочество. И вы ему не служите.

— Вы правы, хотя я обдумываю такую возможность. Я стараюсь делать добро своим колдовством. Можете мне не верить. Я докажу это вам, когда представится случай. Вы преклонили колено передо мной.

— Вы особа королевских кровей, ваше высочество.

— Я заслуживаю вашего почтения. Не потому, что я королевских кровей, — она рассмеялась, — а потому, что я хорошая. Вы хотите получить аудиенцию у моего брата.

— Да, ваше высочество. Вы можете устроить мне встречу с ним?

— Могу, но не стану. Отгадайте мою загадку: почему сэр Геррун победитель, а вы нет?

Я пожал плечами:

— Он провозглашен победителем, ваше высочество. Почему, я даже не догадываюсь.