– Есть, сэр. Пленные уже на месте.

В небольшой ложбине, закрытой со всех сторон кустарником, мои люди расчистили небольшое ровное место, а Арья уже начертила магическую фигуру. Трое дворян, сидевших рядом, ничего не понимали. А я им любезно объяснил, но они не поверили.

– Мы пленные и требуем гуманного обращения.

– Нет, это не обычная война, а гражданская. И вы не пленные, а ее жертвы.

– Сэр, – немного удивленно произнес граф Расхальский, я как-то играл с ним в покер. – Мы воюем на разных сторонах, но это не означает, что мы должны нарушать законы чести.

– Сударь, ответьте мне на один вопрос. Обстрел города из орудий – это по законам чести?

– Это вынужденная мера. Мы сожалеем о случайных жертвах, но у нас нет выбора.

– Вот и у меня нет выбора, – жестко сказал я. – Это вынужденная мера, и я буду стыдиться того, что сейчас сделаю. Но лучше вы, чем трое ни в чем не повинных людей. Вы несете часть ответственности за всех убитых от снарядов людей.

Надоело играть по правилам. Почему убить политика – это подлость, а развязать войну – подвиг? Почему посадить без суда и следствия – это преступление и произвол властей, а устроить бунт и погубить тысячи жизней – справедливая борьба?

Надоело строить из себя святого и правильного. Все равно не поймут и не оценят. Пусть лучше меня считают безумным магом, чем из-за обстрела погибнет еще сотня человек.

По-другому я не мог. Ночной бой отнял слишком много сил, и я израсходовал все резервы и запасы. А магический фон в городе напоминал выжженную солнцем пустыню – ни капли свободной силы.

Арья быстро и хладнокровно перерезала пленникам горла. Я подхватил силу и направил ее в магическую схему и плетение заклинания. Над крейсерами раскрылся портал в Инферно. Сотни бесов ворвались в наш мир и накинулись на корабли. За несколько минут они убили всех матросов и офицеров.

– Почему бесы, а не демоны? – спросила Арья.

– Бесы не могут похищать души.

Мы с рабочими ударили одновременно с двух сторон. Нам быстро удалось ворваться на территорию порта, но потом начался затяжной городской бой. Наступать приходилось медленно и осторожно. Наемники Союза промышленников были хорошо вооружены, хотя опыта у них не хватало.

Дворян обескуражила потеря сразу двух крейсеров. А тут еще им в спину ударили войска Сената, и они предпочли отступить.

На территории самого порта действовали наши союзники – Профсоюз портовых рабочих. Они внезапно для наемников ударили им в спину, причем атаковали в самых неожиданных местах, что позволило нам без потерь захватить целый ряд сложных позиций.

Так, прямо на моих глазах, подросток примерно лет пятнадцати с крыши кинул гранату в хорошо укрепленную позицию двух пулеметчиков. Вдвоем они могли очень долго сдерживать наступление, а обойти их мы не могли. Граната приземлилась прямо им под ноги.

В разгар боя мой отряд столкнулся с кавалерией Союза промышленников. Полсотни всадников попытались прорвать наши порядки и ударить в тыл. Они смяли строй рабочих и разогнали отряд, попытавшийся остановить их.

Дальше кавалеристы хотели развернуться и пройтись по тылам наступавших отрядов рабочих. Учитывая слабую подготовку ополченцев, это могло закончиться разгромом.

В короткой схватке мы легко смяли их. Наемники бросились удирать от нас, и в погоне мы выскочили на «ничейную» территорию возле пирса. И неожиданно из прохода между двумя складами с дикими криками выскочили всадники и накинулись на наемников. Нижнюю часть лица неизвестные всадники закрывали платками. Дрались они южными саблями, одинаково удобными в пешем и кавалерийском бою.

Не задавая вопросов, мои люди ударили наемников в спину. Зажатые между двумя отрядами, они отчаянно сопротивлялись, но шансов у них не было.

После боя всадники не спешили снимать платки с лиц, но я и так узнал двоих.

– Тирион! Ко мне! – крикнул я и кивнул Энрико Серрано. – Благодарю за помощь.

– Не за что. Мы собирались прорваться во дворец, но не рискнули. Вместо этого решили расчистить дорогу здесь, на случай отступления через порт.

– Дворец хорошо охраняется гвардией и горцами. Император и Фелиция там в безопасности. Сейчас нам надо захватить порт и надеяться, что подкрепления не задержатся.

Энрико подъехал ближе ко мне и тихо произнес:

– Отец меня предупреждал об этом. Большая часть южных дворян готова поддержать императора с оружием в руках. Южная армия будет на нашей стороне.

– Я знаю. Но если до этого дойдет… империя погибнет.

– Война не заканчивается после поражения в генеральном сражении и даже после гибели главнокомандующего, – холодно ответил Энрико. – Даже потеряй мы Райхен – мы сможем бороться дальше.

Хорошо быть молодым… Да, бороться-то мы сможем, но это уже будет борьба побежденных. Если война начнется на всей территории империи – это отбросит страну на столетие назад.

Вскоре нам удалось взять под свой контроль всю территорию порта. Свежие отряды ополчения немедля начали строить баррикады и разворачивать захваченные орудия и пулеметы в сторону города.

Я отправил Тириона к императору, чтобы сообщить последние известия. Мои гонцы смогли связаться с Харальдом. Он оказался далеко не так прост, как полагали в Сенате.

Сенаторы не учли, что Харальд служил в Восточной армии в самые тяжелые ее времена. Он отлично умел разбираться в подчиненных, знал, что такое мятежи и предатели в армии. Приказав взять Арсенал под охрану, Харальд начал наводить порядок в гарнизоне. А для заговорщиков это было полной неожиданностью.

Сам он не решился вводить войска в город. Вместо этого он взял под контроль все береговые батареи, окраины города и крупные транспортные узлы в предместьях Райхена.

Императорские войска неожиданным ударом разогнали бунтовщиков и навели порядок вокруг дворца. Городская стража худо-бедно гоняла мародеров и революционеров на окраинах и в не занятых мятежниками районах города.

К пяти часам дня бой затих, наступила пауза. Всем сторонам требовалась передышка, чтобы оценить изменившийся расклад. Выводы они сделали на удивление одинаковые и практически одновременно.

И Сенат, и Ассамблея, и промышленники послали ко мне парламентеров. Честно сказать, они смогли меня удивить. Они предлагали условия, достойные императоров. Мои люди были просто поражены.

– Титул герцога, огромный кусок земли в личное владение, пожизненное место в Ассамблее дворян, гарантия жизни императору, почет и уважение и… – Джон прочитал сумму денег и присвистнул. – А говорят, что в стране денег нет! А что Сенат предложил?

– Практически то же самое, только без титула герцога и вместо места в Ассамблее – место в Сенате.

Оригинальней всех поступил Чарльз Левингстон. Он напомнил мне о Катерине и нашей дружбе и предупредил, что ее могут убить его политические противники. Я смял его письмо и бросил в огонь. Для Катерины я сделал все, что смог, а для ее мужа даже больше. Не моя вина, что он так ничего и не понял.