— Разве не так?

Вассерман:

— В том-то и заключается весь корень этого дела. И чему это подобно, с вашего разрешения? Подобно тому, что совершается между ним и ею. Ведь даже если бы твою супругу любил, извиняюсь, другой мужчина, ведь это, конечно, ну, как бы сказать?.. Вообще-то, не пресекся бы и тогда род людской и соблюдал бы свой обычай в мире… Что с того? — говорит мать-природа, так она говорит себе в сердце своем, — все во мне и все из меня, так какая разница, кто продолжит династию? Главное, чтобы не было перебоя в действии великого механизма воспроизведения, не так ли?

Найгель:

— Хымф-ф-ф… Да, разумеется, так. Ведь у нас нет власти над этими грандиозными процессами, верно?

Вассерман:

— Ваша правда. Все предопределено, и то право, что предоставлено нам, до обидного куце и удручающе!

Найгель:

— Так что же ты суешься тут ко мне все время с этой твоей ответственностью, если, в сущности, нет в ней никакого смысла?

Вассерман:

— Может, потому, что она свобода, герр Найгель. Единственный протест, который такой трус, как я, может себе позволить.

Найгель:

— А, понимаю — иллюзия протеста!

Вассерман:

— А какой у нас есть выбор?

(См. статью выбор).

— искусство, виды и отрасли творческой деятельности человека, преследующей эстетические или утилитарно-бытовые цели и требующей для своего осуществления определенных навыков и знакомства с правилами и законами ремесла.

Всю жизнь Казика окружала атмосфера творчества (см. статью творчество). Неудивительно поэтому, что когда он начал искать для себя сферу приложения сил, выход из создавшегося тупика и подобающий способ самовыражения, то есть возможность излияния всего душевного угнетения, избавления от мучительных тревог, инстинктов и порывов, то избрал путь искусства. Поначалу он стал просто художником (см. статью художник), но затем превратился — не по собственной воле и не по собственному желанию — в карикатуриста (см. статью карикатурист). Ему сделалось ясно, что и искусство не способно вызволить его полностью. Что в лучшем случае оно может слегка скрасить его существование, придать некоторый смысл его вожделениям и томлениям, но в то же время и приумножить муку страстного влечения к выдвигаемым жизнью соблазнам. Однако ни в коем случае не в силах оно способствовать достижению желанной цели. Оказалось, что именно эта свобода, свобода творческой личности, отняла у него утешительные иллюзии и приблизила его к познанию пределов воплощения надежды (см. статью онанизм).

— деятели искусств, исполнители различных видов творческой деятельности, преследующей эстетические или утилитарно-бытовые цели. Специалисты в своей области.

Казик был знаком только с теми деятелями искусств, произведения которых собрал и хранил в зоологическом саду Варшавы, так называемом «Зоо», Отто Бриг (см. статью Бриг) в период между тысяча девятьсот тридцать девятым и тысяча девятьсот сорок третьим годами. Там находились плоды вдохновения (в алфавитном порядке) Арутюна (см. статью Арутюн), воюющего с деспотизмом скудного сенсорного механизма восприятия человека; Паулы Бриг, сестры Отто, которая пыталась выразить в своих работах протест против узости взглядов и черствости природы; Элии Гинцбурга (см. статью Гинцбург), взыскующего непреложной истины; Малкиэля Зайдмана (см. статью Зайдман), искусного мастера преодоления преград между человеком и его ближним; Аарона Маркуса (см. статью эмоции), посвятившего всю свою жизнь попыткам расширения границ человеческих ощущений и переживаний; Едидии Мунина (см. статью Мунин), маэстро оргазмов, приверженца всяческого воспарения и вознесения, искателя подлинного счастья, взыскующего близости Бога; Сергея (см. статью Сергей), похитителя времени, изобретателя отчаянного призыва, горестного вопля; Альберта Фрида (см. статью биография), врача, который поначалу чрезвычайно возмущался действиями Отто, собравшего в зоологическом саду «всех этих мерзких сумасшедших», вместо того чтобы найти надежную профессиональную рабочую силу. Затем, в какой-то момент, когда Паула забеременела мнимой беременностью, Фрид закрыл на все это глаза и позволил себе слегка уверовать, довериться интуиции Брига. Тогда и он удостоился звания деятеля искусств.

Отто называет своих мастеров искусств также борцами и партизанами.

— пистолет, легкое огнестрельное оружие с коротким стволом, предназначенное для пользования одной рукой.

1. Оружие, с помощью которого Найгель покончил с собой, вернувшись из краткосрочного отпуска, проведенного в лоне семьи в Мюнхене.

2. Оружие, с помощью которого Паула Бриг убила льва по кличке Цезарь во время немецкой блокады Варшавы в 1939 году. В тот период все постоянные сотрудники зоосада были мобилизованы и сам зоологический сад был почти полностью разрушен в результате беспрерывных беспощадных бомбардировок. Голодные одичавшие звери бродили по его дорожкам. Согласно свидетельствам, содержащимся в дневнике доктора Фрида (см. статью дневник), наблюдались весьма многочисленные случаи нападения хищников на прочих, безобидных и беззащитных, обитателей зоосада. В один из дней (3.10.39) в продолжение одного лишь налета вражеской авиации в зоосаде оказались убиты семьдесят четыре зверя, в том числе львица и молоденькая самка тигра, которая всего за два месяца до этого прибыла из Рангуна, а также две дорогие зебры Гранта. Лев Цезарь отказался есть падаль. Фрид заранее предвидел это: согласно известной ему научной литературе, львы готовы поедать лишь трупы обезьян, но именно обезьян по воле случая не оказалось среди животных, погибших в результате налета. Посему Отто и Фрид решили убивать каждую неделю по одной обезьяне, чтобы поддерживать существование льва.

Паула: Но я, разумеется, не согласилась с этим решением, что это такое? Такие свинства (см. статью свинства) у нас в саду? По какому праву, скажите мне? Нет, вы оба, объясните — по какому праву?!

Согласно описанию, содержащемуся в дневнике Фрида, к этому времени все ребра Цезаря торчали наружу, от слабости он уже ползал на брюхе и с трудом приподнимался на четвереньки, дабы изредка задрать лапу на какой-нибудь кустик. Фрид объяснил Пауле, что один лев дороже, чем пятьдесят обезьян, но Паула, которая всего лишь женщина, сказала: «Даже если миллиона!»