— Послины есть в Гидропонике. Вследствие хаотичной природы перемещения послинов точное время их прихода в данное пространство сгенерировать невозможно.

— Хм-м, — произнесла она. — Как ты считаешь, достаточно ли времени для полного апгрейда?

— Ты думаешь, это хорошая идея? — спросила Шари.

— Ты слышишь голоса у себя в голове? — спросила Уэнди. Она взяла «Штайр» Шари и бросила ей. — Лови.

Шари поймала его и открыла затвор посмотреть, есть ли в стволе патрон. Затем она поставила его на предохранитель и опустила стволом вниз, держа винтовку в положении, принятом у бойцов тактических групп.

— И что это доказывает?

— Посмотри, как ты его держишь, — ухмыльнулась Уэнди. — Скажи «огонь».

— Зачем? — настороженно спросила Шари, осматривая, как она держит оружие. Это выглядело необычно, но… ощущалось правильным.

— Просто скажи, — сказала Уэнди.

— Огонь.

— Видишь, — улыбнулась Уэнди. — Ни следа акцента. Они исправили глюки, опробуя это на Элгарс.

— Сделали меня морской свинкой, — кисло проговорила капитан.

— Итак, компьютер, — сказала Уэнди. — У меня есть время?

— Неизвестно. И когда послины сломают входную дверь, мне приказано прекратить деятельность этого заведения в окончательной манере, — сказал ПИР. — Тогда я попрошу вас покинуть его.

— Что случится, если я буду еще внутри камеры, когда это время наступит? — спросила Уэнди.

— Вам лучше этого не знать, — ответил ПИР. Она посмотрела на женщин.

— Это, наверное, единственный шанс на омоложение, который я когда-либо получу. Не вечная жизнь, но довольно близкий эквивалент.

Шари вздохнула.

— Иди.

— Компьютер, — сказала Элгарс. — Пожалуйста, проведи полный апгрейд этого пациента.

— Хорошо, — ответил тот и убрал крышку. — Ложитесь на плиту.

Пока они ждали, Элгарс попросила компьютер загрузить схему выхода, а Шари проверила, чтобы все дети были готовы бежать дальше. Она успокоила детей и убедила их, что да, она действительно мисс Шари. Проверив маршрут и решив, что между их нынешним местоположением и поверхностью послины повстречаться им не должны, она снова взяла Эмбер себе и начала кормить ее из бутылочки.

Примерно тогда крышка исчезла и Уэнди села.

— Черт возьми! — произнесла она. — Это словно отключка и пробуждение под гиберзином. Никакого ощущения прошедшего времени.

— Чувствуешь себя по-другому? — спросила Элгарс.

— Сильнее, — ответила Уэнди. — Такое чувство, будто… ну, не знаю, мой «завод» лучше. Чувствую себя заряженной. Похоже, это наиболее близкое описание.

— Что ж, пошли, — сказала Шари, одной рукой прижимая к себе младенца, другой держа «буллпап». — Я не хочу, чтобы это заведение «прекратило деятельность в окончательной и чрезвычайной манере» прямо у нас на голове.

— Мы знаем, куда идти? — спросила Уэнди.

— Теперь знаем, — сказала Элгарс, приподнимая планшет. — Но… компьютер, можно нам «эльфа»?

— Разумеется, — отозвался ПИР. К ним подлетел и засветился один из микрайтов.

— Идти готовы, — сказала Элгарс.

— О’кей, — откликнулась Уэнди. — Погнали.

Они вышли из палаты налево, прошли ряд поворотов и изгибов, дважды прошли сквозь большие, похожие на сфинктеры отверстия, которые больше всего напомнили Уэнди сердечные клапаны, пока не вошли в помещение даже большего размера, чем то, где находился аппарат омоложения. В центре этой палаты, достигавшей почти пятидесяти метров в поперечнике и почти столько же в высоту, стояло нечто, почти в точности напоминавшее круглый каравай хлеба пурпурного цвета.

— Что это? — спросила Элгарс, когда «эльф» исчез вдали.

— Транспортная гондола, — ответил ПИР, и сбоку открылась продолговатая дверца. Она была больше в ширину, чем в высоту, так что верх входа находился на высоте гораздо ниже среднего роста человека. Элгарс пришлось фактически согнуться, чтобы не стукнуться головой.

Внутренняя сторона была такой же непривлекательной и малоприятной, как и внешняя, и состояла в основном из пурпурно-синей пены с вкраплениями зеленых полос, выглядевших коричневатыми в этом странном свете.

— Пожалуйста, займите свои места, — пропел ПИР. — Транспорт отправляется.

Группа уселась на пол и стала оглядываться в ожидании, когда устройство тронется. Окна отсутствовали, поэтому невозможно было сказать, что происходит снаружи. С практической точки зрения, оно представляло собой отдельную маленькую вселенную.

— ПИР? — немного погодя спросила Элгарс. — Когда мы начнем движение?

— Вы на полпути к горе Пендерграсс-Маунтин, капитан Элгарс.

— А! — Она снова огляделась и пожала плечами.

— Инерционные демпферы, — сказала Уэнди. — Из того сорта, что применяются на их космических кораблях; это «гасит» ощущение движения.

— О’кей, — пожала плечами Шари. — Так когда мы туда доберемся?

— Уже, — ответила Уэнди, когда дверца открылась в темноту.

— Не слишком тут хорошо, — произнесла Элгарс, ступая на едва видимый пол. Оглядевшись, она различила вокруг помещение, бывшее просторной и явно естественной пещерой. Но видимый вход в глубину горы отсутствовал; все выглядело так, словно транспортное средство прошло через сплошную скалу. — О’кей, теперь я в растерянности.

— Просто предрассветная темнота, — сказала Шари. — Нужно уложить детей поспать. Да и мне самой отдых не помешает.

— Здесь холодно, — сказала Уэнди, запахивая изодранную рубашку. — Может быть, мы поспим в транспорте?

— А если он внезапно отправится обратно в подгород? — спросила Элгарс. — Думаю, не стоит.

— У нас есть несколько одеял, — сказала Шари. — Мы можем устроиться здесь. Если мы прижмемся друг к другу поплотнее, должно оказаться не слишком скверно.

— О’кей, — согласилась Уэнди и осмотрелась. — Вон там, у стены. Можем мы разжечь костер?

— Вряд ли это удачное решение, — сказала Элгарс. — Свет и тепло могут привлечь внимание. Нам нужно всего лишь переждать эту ночь. Завтра найдем себе что-нибудь получше.

— О’кей, — сказала Уэнди. — Давайте спать. И будем надеяться, завтра станет лучше.

Нас гонят туда, где дороги, но чаще — где нет дорог,

И лезешь, как муха по стенке, нащупав ногой бугорок.

Лушаев и нагу смяли, с афридиев сбили спесь.

Мы, пушки, — две батареи,

двум тыщам равные здесь, — тсс, тсс![67]