не волнуйся. Она скоро примет тебя с раскрытыми объятиями. Наблюдаем за ней весь вечер. Сегодня она, перегоняя слуг, металась из одного конца дома в другой. Мы с отцом поспорили, сколько раз она пробежит мимо нас. Отец выиграл. Всё-таки, он её лучше знает».

На второй день вновь был огромный букет цветов, изумительные бриллиантовые серёжки и такой же тонкой работы браслет на запястье. А в записке говорилось, что это семейная реликвия, и ожерелье, входящее в комплект, он предпочитает сам надеть на мою шейку. «Так безумно хочется прикоснуться к тебе, хоть на мгновение. Жду не дождусь того дня, когда смогу уже не выпускать тебя из моих объятий». И вновь развеселившая меня приписка: «Сегодня матушка занялась садом, под её чутким руководством работало десяток садовников, еле поспевавших за ней. Мы наблюдали из окна сей беспощадный процесс обрезания. Отец сказал, что надо срочно что-то предпринять, иначе следующим этапом будет ремонт и обновление мебели во всех комнатах. И я согласился с ходом его мыслей, не готовый к такому повороту событий».

Я стала ждать подарков от Его Сиятельства каждый вечер, днём придумывая, что же пришлёт следующим.

А следующим, стал комплект нижнего белья, заставивший меня густо покраснеть. При чем, не полный, одного элемента явно не хватало. И я поняла, что прочитаю о нём в сопутствовавшей записке.

Начало было простым и лаконичным: «Сам одену!» Я бы рассмеялась, если бы дальше не шло более откровенное: «Хотя, предпочитаю это с тебя снять. Мари, я схожу с ума!»

«Я тоже безумно скучаю!» — ответила ему мысленно. Отвечать на его письма он мне запрещал. Так получилось, что противостояние с принцем ещё не закончилось. Буквально через день, Фредерик сбежал из-под домашнего ареста, под который был помещён до своего выдворения за границу страны. И теперь, каждый день проходил в ожидании следующих его шагов. А, так как герцог оказался для бывшего наследника врагом номер один, Дав старался быть особенно осторожным. Потому и держался от меня подальше.

И в этот раз в его записке была краткая заметка о его матери: «Матушка взялась за ремонт гостиной. Я попросил отца вмешаться. Они долго ругались, вводя прислугу в состояние шока. Но после уединились в опочивальне и ещё дольше оттуда не выходили. Я так надеюсь, что у меня скоро появится братик и матушкина всеобъемлющая любовь переключится на него».

Далее, по всем соображениям, Давей должен мне прислать половину свадебного платья, чтобы вторую пришить собственными руками. Так хотелось ему в ответ написать что-то ободряющее и поднимающее дух, но приходилось молчать, накапливая мысли и благодарности, которые смогу высказать позже. Когда всё закончится…

Но основные события только начинались. Однажды, ко мне явился взъерошенный Шкет и выпалил с порога, что Его Сиятельство герцог Лаисский добился того, что его брак, даже королём и верховными святошами, был признан недействительным. Такой был скандал! Герцог Уэйт, отец Гвен, пообещал, что этого так не оставит.

А я даже не знала, как воспринять это событие. С одной стороны — пришла в восторг, Давей держал обещания. И моя вера в то, что теперь мы будем вместе, стала незыблемой. С другой стороны, было страшно. Хоть я в этом мало смыслила, но было и так понятно, что из-за развода он потерял поддержку многих влиятельных партий.

В воздухе носилось ощущение приближающейся грозы. Стоило только выйти в город, сразу ощущалось возбуждённое состояние назревающей бури. На улицах всё чаще появлялись небольшие вооружённые группки людей. Всё свидетельствовало о надвигающейся революции.

Записки от Давея стали появляться всё реже, а потом, и вовсе прекратились. Я всё чаще в беспокойстве не спала, прислушиваясь к ночным звукам. Так хотелось быть рядом с ним, но приходилось набираться терпения. Главе Тайной канцелярии сейчас сложней всего, надо удержать, становившийся всё более хрупким мир, и не дать пасть нынешней власти.

Вечерами я с замиранием сердца смотрела на дорогу в ожидании новостей, а ночами вглядывалась в озарённый огнями костров город. Там творилось неладное.

Хеттер, вернувшаяся с Морисом с рынка, рассказывала — ходят слухи, что не проходит и ночи без погромов и убийств. Власти из последних сил сдерживают возмущение народа. Я мало что понимала, но тревога легла тяжким грузом на сердце. В одном из писем, герцог советовал запастись продуктами на длительное время и запретил в ближайшую неделю выходить из дома. Обеспокоенность с каждым днём возрастала, даже в нашем доме всё реже доносился смех и громкие голоса.

В один из вечеров неожиданно появился Давей. Немного потрёпанный, в мятой рубахе, как будто спал, не раздеваясь. Но, когда он улыбнулся ободряюще, как камень с души свалился.

— Мари, — он взял меня за плечи. — Свадебное платье тебе придётся примерять у меня в поместье. Матушка желает лично проследить за тем, чтобы всё было идеально!

— Что? — до меня даже не сразу дошёл смысл его слов. — Она…

От волнения перехватило дыхание. Неужели непреклонная герцогиня сдалась и согласилась видеть меня своей невесткой?!

Дав улыбнулся так счастливо, что все сомнения развеялись. Взвизгнув, повисла у него на шее.

Неужели это правда? И я действительно стану женой Давея? Это было настолько невероятно, что я не находила слов, лишь крепче к нему прижимаясь.

— Скоро всё закончится, — поцеловав меня в висок, стал немного грустным герцог.

И отодвинулся, чтобы видеть моё лицо.

— Мари, мне нужно, чтобы ты свела меня со своим другом, — проговорил, взяв меня за плечи и заглядывая в лицо. — Это очень важно!

Что-то такое было в его голосе, что я сразу поверила, даже не испугалась за Шкета.

— Хорошо, — согласилась в ответ. — Но мне нужно сначала самой с ним встретиться.

Дав кивнул понимающе, но предупредил, что у нас мало времени.

Тотчас же, мы отправились к мальчишке.

К моему удивлению, узнав, кто хочет его видеть, Шкет почти не удивился. И приказав своим ребятам тщательно следить за обстановкой, оправился со мной на встречу к Змею.

Когда два моих самых дорогих мужчины подошли друг к другу, я даже замерла, на мгновение затаив дыхание. Я представила их, и какое-то время они друг друга разглядывали, словно пытались оценить, потом Дав заговорил:

— Мне нужна твоя помощь, — начал он без лишних предисловий. — В городе стало появляться всё больше провокаторов, призывающих народ к бунту.

Шкет на мгновение нахмурился, а потом задумчиво кивнул, соглашаясь.

— Ты лучше стражей можешь узнать таких людей. Твоим ребятам не составит труда выявить в толпе незнакомцев и подстрекателей. Обезвредив их и спрятав в укромном месте, скажем, на пустыре, вы