Дольч развернулась к своей ученице и состроила строгое лицо.

– Так-так, – промолвила она, оглядываясь на Финтберга. – Значит, я правильно думала: Валра влипла в очередную ситуацию.

– С этим мы разберёмся позже, – сквозь зубы прошипел Марк Франкович, видимо, очень злой на девицу, и вновь обратился к Ливадии – Скажи, ты уже сталкивалась с таким случаем?

– Не-а.

Присутствующие обречённо вздохнули. Большой двухголовый пёс под столом недовольно заурчал. Он послушно сидел там и пока не протестовал, что чужие люди касаются его хозяина.

– Парню нужна кровь, – тут же добавила женщина, изучая его раны. – Много крови, очень много.

– Мы можем обратиться к донорам, – вызвался Марк Франкович. – У меня есть знакомые, которые этим занимаются.

– Нет, человеческая кровь не поможет, – наотрез отвергла Дольч и ткнула пальцем на поскуливающую двухголовую собаку. – Надо использовать каниса.

Финтберг переглянулся с зарёванной Лаврой и беспокойно посмотрел на женщину.

– Я правильно понимаю твою мысль? – переспросил он.

– Да, – кивнула Ливадия. – Это убьёт орфа, но спасёт жизнь вашему юноше. Иного выхода нет, он погибнет от потери крови.

– Орф погибнет вместе с ним? – полюбопытствовал мужчина.

– Отнюдь, но тогда он станет неуправляе. Лучше не медлить. У тебя есть установка для переливания крови?

В следующие полчаса в зал, в котором постанывал Рудольф, приносили всякое оборудование. Допускали сюда далеко не всех. Лавра, сидящая в углу в глубокой панике, видела, что Марк Франкович почти всё делал сам. Ливадия надела резиновые перчатки и принялась обрабатывать приборы спиртом. Она постоянно озиралась на свою ученицу, желая понять, что же сегодня произошло. Если бы она только знала, с какими проблемами столкнулась молодая русалка, она бы не смотрела на неё так строго.

Орф взглянул на брюнетку жалобными глазами и заскулил. Он прекрасно слышал, что с ним сейчас произойдёт. Он отдаст свою жизнь ради Рудольфа, исчезнув навсегда из его судьбы. Хорошо ли это, Лавра пока не могла знать. Но если это спасёт парня, то никаких сомнений в выбранном способе исцеления быть не могло.

Рудольф уже не разговаривал с ней, мучаясь своим недугом. Выглядел он очень плохо, но всё же держался, словно чувствуя, что ему желают помочь. Когда Ливадия извлекла из пластиковой упаковки толстые иглы, Лавра решила уйти отсюда. Ей не хотелось вновь видеть смерть, тем более смерть орфа, который спас ей сегодня жизнь. Она собрала складки покрывала, в которое завернула своё изрядно замёрзшее тело, и тихо вышла к Марку Франковичу. Двери за ней тут же закрылись – Дольч приступила к процедуре.

Финтберг всё время кому-то названивал. Весть об интригах ангрилотов повергла его в шок, равно как и очередная глупая выходка Лавры. Он не разговаривал с ней с самого её возвращения, занимаясь больше спасением несчастного Рудольфа. Ночь ужаса, с которой столкнулась брюнетка, принесла слишком много плохих результатов.

– Чёрт бы побрал эти мобильники! – выругался мужчина и швырнул трубку на диван. – Когда нужно, никогда ни до кого не дозвонишься…

Он испуганно обернулся, услышав шаги Лавры, и лицо его сделалось каким-то странным. Он не то улыбнулся, не то злобно поморщился, из-за чего Гербер решила не начинать разговор первой. Да и о чём было говорить?

– Ты не бойся, никто не узнает о причинах смерти Гаральда, – пообещал Марк Франкович, успокаиваясь от своей недавней выходки с телефонной трубкой. – И ты не виновата в том, что он погиб. Если кого и винить, так это Охтина за его коварство.

Лавра не выдержала, подбежала к мужчине и кинулась к нему на шею. Слёзы, не сходившие с её глаз, хлынули новым потоком, сопровождая очередную истерику. Финтберг поначалу растерялся, а затем осторожно коснулся её растрёпанных синих волос.

– Вы оказались правы, – проревела девушка, хотя такое признание далось ей с трудом. – Вы всегда были правы… А я Вас не слушалась… и каждый раз страдала от этого!

– Ну-ну, хватит, – приговаривал Марк Франкович, поглаживая её по голове. – Все чуточку виноваты: и ты, и я… Недоглядел, недоделал. Что ж теперь?..

– Нет, это всё из-за меня, – отрицала Лавра, заливаясь обидными слезами. – И Керк, и Гаральд, и Марина, и Рудольф – все пострадали из-за меня. Я приношу одни несчастья, я смертоносна… Я не хочу теперь жить.

– Прекрати немедленно. – Мужчина отстранил русалку от себя и вытер слёзы с её раскрасневшегося лица. – Мы победим, мы всех победим. Ты просто оказалась в ненужное время в ненужном месте. А жертвы есть всегда. Тебе стоит привыкнуть к ним.

– Но я не хочу жертв. Лучше, если я сама умру! Тогда я перестану сеять смерть…

– Ангрилоты ещё поплатятся за свои интриги, обещаю тебе, – успокоил Финтберг, по-отечески обнимая девушку за плечи. – Сейчас тебе нужно отдохнуть от всего этого. Тебе нужно восстановиться и забыть обо всём. Теперь ты в безопасности, теперь тебя никто не тронет.

– Но почему? – прошептала Гербер, утирая слёзы трясущимися руками. – Зачем я им нужна? Что такого плохого я им сделала?..

– Ангрилотам не нужны причины, – вздохнул Марк Франкович, пряча взгляд. – Если ты не человек, то ты, с их точки зрения, не достойна жить на этой земле. Именно поэтому они существуют и убивают любого, кто посягает на место человека.

– Но ведь они не строят такие козни обычной нечисти. Они избрали только меня и Ламбранта. Почему?

– Не думай об этом, просто не думай. Всё будет хорошо, мы ещё разберёмся с ними. Ты победила их чёрные замыслы, и теперь они очень озлоблены на тебя. А Ламбрант – это вообще отдельная история. Они давно имели на него зуб. Так что в чём-то ты им даже оказала услугу…

– Они сказали, что использовали меня, – повторила Лавра. – Они знали, что я одолею люциферита, они специально столкнули меня с ним.

– Я знаю, знаю, – закивал мужчина, выводя расстроенную брюнетку в коридор, где стоял друг Керка – тот самый парень с подкрашенными висками. – Сейчас тебе нужен полный покой. Валера, отведи её наверх…

Парень кивнул и неловко зашагал следом за плачущей брюнеткой. Финтберг дождался, пока они исчезнут за поворотом лестницы, и поспешил вернуться в зал, где спасали Орфина.

– Сколько ты ещё собираешься обманывать несчастную? – спросила Ливадия, нажимая на пластиковый рычаг, с помощью которого по трубкам перекачивалась кровь двухголового пса.

– Я не обманываю её, – насторожился Марк Франкович, с опаской глянув на притихшего Рудольфа.

Рядом с ним на втором столе лежала огромная мохнатая собака, в ключицу которой была воткнута большая игла. Густая тёмная кровь медленно двигалась по прозрачным трубкам, постепенно насыщая бледного парня. От процедуры он, скорей всего, лишился чувств и сейчас ничего не слышал.

– Мне кажется, Валра имеет право знать, из-за чего ангрилоты так яростно охотятся на неё, – промолвила Дольч, с печалью уставившись на орфа.