— Значит, ты собираешься сказать стражнику, что хочешь вернуть Дришину его безделушку, и он тебя пропустит; а что, если он потребует, чтобы мы оставили шпаги снаружи?

— Тогда мы найдем другое оружие, — ответил Арлиан. — Заткнись и следуй за мной.

Они поднялись на верхний этаж и оказались в коридоре, на каждой стороне располагалось по три двери, а в самом конце имелась еще одна, возле которой, опираясь о притолоку, стоял высокий стражник с закрытыми глазами.

Арлиан почувствовал неожиданно болезненный укол, а предмет у него в руке вдруг стал теплым, но посчитал это игрой воображения, возбудившегося перед опасным приключением.

— Их комната, — сказал он. — Иначе быть не может.

Ворон промолчал. Они медленно шли по коридору. На середине пути Арлиан почувствовал еще один укол, сильнее первого, словно сердце вдруг сжалось у него в груди. Он остановился, но не успел ничего предпринять потому, что стражник, которого, вероятно, разбудил звук шагов, проснулся и положил руку на рукоять шпаги.

— Кто вы такие? — резко спросил он. — Что вам здесь нужно?

Арлиан показал талисман.

— Мы нашли вот это, — ответил он. — Нам кажется, его потерял один из ваших лордов.

Уколы боли встревожили Арлиана. Он не раз чувствовал беспокойство — когда готовился к дуэли с Каруваном, например, — однако ему еще ни разу не приходилось испытывать ничего подобного. Обычно, когда он нервничал, у него дрожали руки, но сейчас с руками все было в порядке.

— Дайте мне взглянуть, — потребовал стражник.

Арлиан отдернул руку.

— Мы ее нашли! И хотим получить награду!

— Вы хотите, чтобы я разбудил лорда Дришина в такой поздний час?

— Нет, — робко ответил Арлиан. — Вы правы, мы вернемся утром.

Ворон посмотрел на него с удивлением.

— В самом деле?

— Да, — сказал Арлиан. — Беги! — Он развернулся и бросился к лестнице.

Дверь в дальнем конце коридора распахнулась, и Арлиан метнулся в сторону, запела тетива лука, над его левым плечом пронеслась стрела.

Арлиан с Вороном мчались вниз по ступенькам, у них за спиной кто-то кричал, хлопали двери, стучали сапоги, шлепали по полу босые ноги, звенели доспехи.

— Что такое… — простонал Ворон, когда они мчались через зал.

— Охранное заклинание, — ответил Арлиан. — На лестнице и в коридоре. Дришин знает, что я здесь.

Хозяин вскочил на ноги и завопил:

— Что такое? Что случилось?

Не обращая на него внимания, они бросились к входной двери; Арлиан слышал за спиной шум погони.

Когда они выскочили на улицу, Арлиан сразу же свернул во двор, где стоял их фургон. Он вспомнил, что волы не запряжены — если бы они оставили их впряженными, это могло бы вызвать подозрения. Конечно, пытаться бежать в фургоне, который тянут волы, бессмысленно; всадники на лошадях легко его догонят.

И все же он должен предупредить леди Иней и аритеян.

А потом Арлиан собирался преподнести своим преследователям небольшой сюрприз. Сбежать с постоялого двора пешком невозможно — он не знал местности и не мог оторваться от своих врагов, но он решил сделать кое-что другое.

— Постарайся защитить остальных, — выдохнул Арлиан, как только они свернули за угол. — Будь осторожен! — И побежал мимо фургона в конюшню.

Распахнув одну из дверей, он ухватился за гриву стоящего там скакуна. Арлиан так и не стал опытным наездником, но кое-чему успел научиться. Не выпуская гривы из рук, он вскочил на лошадь так быстро, что та даже не успела проснуться.

Испуганный скакун вылетел из конюшни во двор, где в смущении остановился. Арлиан вытащил шпагу, другой рукой он крепко держался за гриву.

Во дворе поднялся страшный переполох, метались какие-то тени — среди них наверняка были конюхи, а также Ворон и спутники Арлиана, и, уж конечно, люди Энзита.

— Свет! — взревел кто-то. — Нам нужен свет!

— Кто здесь? — ответил другой голос.

Арлиан ударил лошадь каблуками, она помчалась вперед, сразу переходя на галоп, и через несколько мгновений вылетела со двора на дорогу.

Кто-то успел зажечь фонари под вывеской постоялого двора, возле двери стоял человек с факелом в руках. Скачущего всадника заметили многие.

— Вот он! — послышались громкие крики. — Выводите лошадей!

В окнах соседних домов начали зажигаться огни.

Арлиан пустил своего скакуна галопом — ему пришлось обеими руками вцепиться в гриву, шпага отчаянно мешала, — однако он сумел оглянуться.

У конюшни и дверей постоялого двора суетились люди, что-то кричали и размахивали руками. Кто-то ловил сбежавшую лошадь, другие, как показалось Арлиану, метались без всякого толку.

Он рассчитывал, что его побег отвлечет внимание от Ворона и остальных, и они сумеют спастись. Потом Арлиан склонился к гриве лошади и полностью сосредоточился на своей задаче.

Проскакав галопом около двухсот ярдов, лошадь перешла на рысь, и Арлиан получил возможность осмотреться. Его окутывала темнота — чуть светлее впереди и полнейший мрак справа и слева. Когда лошадь перешла на шаг, он оглянулся назад.

Дорога сворачивала; отсюда он еще видел светлое пятно — постоялый двор, но деревья и дома скрывали все остальное.

Впрочем, они обязательно будут его преследовать — он слышал приближающиеся крики.

Арлиан не собирался бежать. Они предполагают, что он попытается улизнуть от них, но у него совсем другие планы.

Он преследует Энзита, и Дришин ждет, что Арлиан будет спасаться бегством. Однако у него остались незаконченные дела в Пробковом Дереве.

Арлиан соскользнул со спины лошади на землю, сумев с некоторым трудом удержаться на ногах. Потом шлепнул лошадь по крупу, та вновь перешла на рысь и поскакала на юг. Арлиан сразу же свернул в сторону и скрылся в растущем на обочине кустарнике. Теперь, когда его никто не мог увидеть с дороги, он решительно зашагал обратно к постоялому двору.

Арлиан пожалел, что не владеет магией настолько, чтобы еще раз изменить свою внешность, тогда его не узнали бы враги и обитатели постоялого двора. К несчастью, у него не было с собой заготовленных заклинаний, сам он не умел наводить чары, а с Тирифом и Шибель связаться не успевал.

Пробираясь по садам и дворам, перелезая через изгороди и прячась в канавах, Арлиан успел сделать себе другую прическу — в фургоне он носил волосы распущенными и расчесанными на прямой пробор, как местные крестьяне. Теперь он зачесал их назад и срезал несколько длинных прядей мечеломом — прическа, какие принято носить в Мэнфорте, — впрочем, в темноте, без зеркала, у него вряд ли получилось что-то путное. Потом он снял домотканую куртку, под которой осталась хорошая льняная блуза — Арлиан любил чувствовать кожей гладкую ткань.