удовольствие, – сказал ему губернатор, – сообщить о назначении вас королевским наместником южной провинции Санто-Доминго. Вот ваш патент.

Что касается Де Графа, то он был помилован за убийство Ван Дорна, принял французское подданство и был назначен начальником полиции Санто-Доминго. Оба назначения были сделаны по просьбе де Кюсси, который хотел обезвредить двух знаменитых флибустьеров, поместив их в золотую клетку и тем самым превратив их, согласно королевской воле, в смирных обывателей колонии.

Грамон вежливо поблагодарил за честь, принимая из рук губернатора патент. Намеревался ли он действительно исполнять функции королевского наместника? Или же хотел просто усыпить бдительность властей? Что он сказал двум сотням флибустьеров, последовавших за ним в последний поход? Вопросы повисают в воздухе, ибо ответить на них некому.

В один прекрасный день в октябре 1686 года Грамон отчалил с Тортуги на трех кораблях курсом вест. Жители Бас-Тера долго провожали глазами исчезавшие на горизонте паруса. Солнце садилось в воду, превращая Карибское море в озеро расплавленного золота. Вдали еще какое-то время чернели три пятнышка. Больше никаких известий. Отныне флибустьер с причудливой натурой художника принадлежал истории.

Приключение в Южном море

Сидя на пятках под деревьями, индейцы молча смотрели на корабли, застывшие на ровной глади залива Ураба. Залив глубоко вдается в колумбийское побережье у самого основания Панамского перешейка, на 8° северной широты. Пышная тропическая растительность подступала со всех сторон к воде. Тучи мошкары роились над эстуариями небольших речушек.

Добрых три десятка кораблей застыли невдалеке от берега – неподвижные, как и индейцы, смотревшие на них. Паруса были подтянуты на гитовы, палубы казались вымершими, ни единого человека. Корабли появились не все разом; они подходили с интервалами, неравными группами по два, четыре, пять судов.

Потом белые люди высадились на берег. Система счисления и календарь индейцев известны нам весьма приблизительно; никто не видел, чтобы они делали какие-то записи. Тем не менее индейцы знали точную дату прибытия флотилии и число людей на борту каждого судна.

Туземцы ловили рыбу в заливе, близко подходя на пирогах к брошенным кораблям. Но ни разу им не пришло в голову подняться на палубу: эти бессильно замершие суда были табу, средоточием зла.

Остров Ладронес у берегов Панамы. Гравюра. Ок. 1655

Возможно, другие белые люди прибудут сюда на других судах. А возможно, и нет. Индейцы залива Ураба принадлежали к самба, группе племен, слывших мирными. Они не нападали на белых, если те не пытались обратить их в рабство или в свою веру, что, в сущности, было равнозначно. Приплывшие на кораблях белые подарили им холстины, нитки, иголки, ножи, ножницы, топоры, серпы, гребешки и множество других красивых и полезных вещей – в психологии естественного человека все красивое непременно было полезным. За это индейцы проводили белых к реке Чика, название которой те без конца повторяли.

В верховьях реки кончалась территория самба. Они передали белых другому дружественному племени, а сами возвратились к заливу. Индейцы, разумеется, не могли знать, что стали невольными участниками знаменитой флибустьерской авантюры.

– Раз правительство не дозволяет нам промышлять в Карибском море, отправимся в Южное. Это море не значится ни в одном установлении, на него не распространяются запреты.

Подобные речи зазвучали по-английски на Ямайке и по-французски на Тортуге и Санто-Доминго приблизительно в одно и то же время: в конце 1684 – начале 1685 года. Южным морем флибустьеры называли Тихий океан.

Южное море омывало Перу, главный источник сокровищ тогдашнего мира. Не случайно даже реки в том краю назывались Золотыми и Изумрудными. Карибское море в сравнении с Южным выглядело нищим захолустьем. Вперед, на поиски нового Эльдорадо!

Но прежде чем двинуться вслед за этими завороженными богатством людьми, давайте проследим немного за их маршрутами по Южно-Американскому континенту.

Первыми флибустьерами, отважившимися на далекую вылазку, были англичане. Числом около 700–800 человек они отплыли из Порт-Ройяла, пересекли Карибское море курсом зюйд-ост, прошли вдоль континента 3000 морских миль до его восточной конечности, обогнули мыс, спустились до Патагонии (еще 4000 миль), попали в Тихий океан и вновь поднялись вдоль побережья до Панамы. Более 12 000 морских миль!

Вторая группа, в 120 человек, также англичане, тоже отчалившие с Ямайки, не пошла так далеко в море. Круто свернув на юг, они высадились в заливе Ураба. Это их пустые корабли стояли на якоре в ожидании владельцев. Индейцы-самба довели англичан до верховья Чики, а другое племя помогло им спуститься по реке, впадающей в Тихий океан. Так они оказались в Панамском заливе.

Третья флибустьерская экспедиция, из 430 французов, под началом капитанов Гронье, Лекюйе и Пикардийца, двинулась по тому же маршруту. Вслед за ними шло еще несколько небольших банд англичан и французов. В конце концов все они, примерно 1100 человек, собрались на островах Короля в Панамском заливе. Там их ждали английские суда, обогнувшие с юга Американский континент и успевшие дорóгой захватить два-три приза. В общей сложности в Панамском заливе оказалось десять судов, из которых восемь были корабли с прямыми парусами, а два – грузовые барки.

Одиннадцатый корабль, капитана Лесажа с 200 французами на борту, присоединился к армаде чуть позже. Он тоже обогнул Южно-Американский континент. И прежде чем продолжить рассказ, воздадим должное этим парусникам.

Кругосветный подвиг Магеллана относится к 1520 году, то есть он был совершен более чем за полтора века до описываемых событий. И за все это время капитанов, отважившихся бросить вызов грозному проходу между южной оконечностью Америки и льдами близкого полюса, можно пересчитать по пальцам (я имею в виду тех, кто благополучно вышел из этого испытания). Для счета хватит пальцев одной руки. В 1577 году Дрейк (из пяти кораблей его эскадры в Тихий океан сумела пройти лишь одна «Золотая лань»), затем Грубер и в 1663 году д’Орвилль. Флибустьеры же ходили из Атлантического океана в Тихий регулярно. Добавим еще, что многие капитаны пиратских судов, добравшись до Панамы через Магелланов пролив, возвращались затем в Карибское море тем же путем.

Интересно, что историки флибустьерства упоминают об этих подлинно сенсационных свершениях вскользь, без всяких комментариев, хотя в других случаях они не упускают из виду даже крохотных деталей. Вы не найдете ни в учебнике, ни в энциклопедии списка парусных судов, бросивших вызов мысу Горн. Я полагаю, что сейчас, когда интерес к парусникам во всем мире необыкновенно велик, когда имена Чичестера и Табарли известны всем и каждому, пора воздать по заслугам первооткрывателям и первопроходцам этого сложнейшего из морских