— Ну, дурак, ну, дикарь. Ладно, иди. Всё понятно с тобой.

Гаор вышел, из последних сил удержавшись от хлопка дверью. Вот сволочь-баба, ведь размотала его. Теперь пойдёт звон. И что тогда?

А… стоп, она что сказала? Что его хотели оприходовать, а он не дался. Всё, вот этого и держаться. Не дался, не взяли его.

Большинство, пока он был у Первушки, уже управилось со всеми делами и укладывалось спать: никаких других радостей купленным рабам в «Орлином Гнезде» не полагалось.

Гаор собрал свою выездную форму и пошёл в ремонтную чиститься и гладиться. И тут же, как из-под пола, вынырнул Вьюнок и пристроился рядом. Молча и очень внимательно он следил, как Гаор гладил брюки, чистил куртку и драил ботинки. И только в самом конце спросил уважительным шёпотом:

— Это ты каждый раз так?

Гаор покосился на него, вздохнул и нехотя, но не зло буркнул:

— Форму в порядке держать надо.

— Ага, — кивнул Вьюнок. И попросил: — Научишь меня?

От просьбы научить Гаор никогда не отмахивался, помня, как его самого учили и спасали этой учёбой.

— Ладно. Тащи своё.

Вьюнок удивлённо засмеялся.

— А во, моё на мне.

Гаор досадливо выругался.

— Грязное не гладят.

— А твоё?

— Моё я сам делаю, — отрезал Гаор и выключил утюг. — Всё, малец, отбой сейчас. Дуй к себе.

— А… а Сам сказал, чтоб я с тобой спал, — робко сказал Вьюнок.

— Меня не было, ты где спал?

— А с кем положат, — вздохнул Вьюнок. И попросил: — Ты только не щипайся, ладно? Так-то я уже умею, а когда щиплются, у меня не получается.

Такого Гаор не ждал и, что тут ему делать, не мог придумать. Как-то всё сразу обрушилось на него. И Снежка была своей, а этот… востроносый… Вьюнок, закинув голову, смотрел на него одновременно и настороженно, и доверчиво.

Гаор снова выругался. Вот аггел, прижали его опять, а сцепляться с Мажордомом из-за мальца глупо, ведь эта сволочь так повернёт, что он, дескать, умелого себе требует, и ославит его. Придётся… придётся как со Снежкой.

— Аггел с тобой.

Вьюнок робко улыбнулся ему и зачастил:

— Я всё-всё буду делать. Я и ртом, и руками уже умею…

— Заткнись, — оборвал его излияния Гаор. — Вот и будешь делать, что я скажу. А без команды трепыхнёшься, выкину и не пущу больше.

Свет в спальне ещё дневной, но большинство уже лежало. Появление Вьюнка, семенившего за Гаором, никого не удивило и не возмутило. То ли все уже всё знали, то ли дело было вполне обычным… Хотя нет, это для первой спальни норма, а здесь… Гаор не додумал, обнаружив, что на спинке его кровати висит ещё одно полотенце, а в тумбочке ещё одно мыло в мыльнице и мочалка. Однако…

— Всё своё принёс? — строгим шёпотом спросил он Вьюнка.

— Ага, — кивнул тот. — А мне больше и не положено.

Гаор кивнул и, собрав своё, пошёл в душ. Вьюнок так же молча схватил своё и побежал следом. И в раздевалке, и в душе он молча и старательно копировал все действия Гаора. Его послушание, а главное, молчание, позволили Гаору совсем успокоиться. Что ж, в каком полку служишь, по тому Уставу и живёшь. Противно, конечно, но всё же… малец-то совсем не виноват. И раз просит не щипаться… значит, солона наука эта. «А то ты этого на своей шкуре не прочувствовал?» — ехидно, но беззвучно спросил он сам себя, протирая шею под ошейником.

Так же молча они вернулись в спальню, развесили на спинке кровати оба полотенца, Вьюнок снял и аккуратно сложил в шкаф — до вешалки ему не дотянуться — свою одежду. Гаор кивком одобрил и разобрал постель.

— Ложимся спина к спине, — скомандовал он, — лапы распустишь, поколочу и выкину.

— Ага, — удивлённо кивнул Вьюнок.

И только они легли, как голос Мажордома из селекторной коробки приказал всем спать и Старший по спальне переключил свет с белого дневного на синий ночной. Спальня наполнилась храпом и сопением. Вьюнок заснул почти сразу, свернувшись клубком, но потом, видно, пригрелся, и вытянулся, прижимаясь к нему. Ощущение лежащего рядом вплотную чужого голого тела было неприятно, и сон у Гаора, несмотря на микстуру Первушки, был неровным. А малыш прижимался к нему всё сильнее, будто хотел столкнуть с кровати. Ему тоже что-то снилось, и, судя по тому, как мальчишка вздрагивал и всхлипывал, не шибко приятное.

Хотя… чему тут удивляться: что такое учёба на «усладу», он теперь знает, и каково после этой учёбы — тоже. Но надо спать, завтра ему легковушку в десять, а потом на тренировку. Хреново. А никуда ты не денешься, и помни: могло быть и хуже. Успокоив себя этим, Гаор всё-таки заснул.

9 декада

8 день

А утром… утром обычная суета и суматоха. На болтавшегося под ногами Вьюнка никто не обращал внимания. А тот старательно бегал за Гаором, во всём подражая ему. Правда, в столовой сидел с остальными мальцами за отдельным маленьким столом. Гаор только сейчас заметил это, когда, войдя в столовую, вдруг обнаружил, что Вьюнка рядом нет, и оглянулся посмотреть, куда тот делся. Но после завтрака Вьюнок сразу опять оказался рядом с ним и спросил:

— А сейчас чего?

Гаор посмотрел на него сверху вниз и ответил достаточно дружелюбно:

— Я пойду в гараж, подготовлю машину и повезу хозяина.

— А куда?

— Куда прикажет, — невесело улыбнулся Гаор.

В спальне он сразу переоделся в выездное. Вьюнок стоял рядом и смотрел на него.

— А мне на двор нельзя, — наконец вздохнул Вьюнок.

И посмотрел на Гаора так, будто от него что зависело. Гаор сделал вид, что ничего не заметил, и ушёл вместе с остальными. Что Вьюнку без него делать… найдутся ему и учителя, и указчики.

А там… там всё как обычно. Проверить машину, в десять впечатать её у подъезда западного крыла. По ступеням сбегает хозяин в штатском костюме и, плюхнувшись на заднее сиденье, приказывает:

— В город!

— Да, хозяин, в город.

Будем надеяться, что конкретный адрес псих по дороге придумает.

К облегчению и даже радости Гаора, в Дом-на-Холме не поехали. Так, пара ресторанов и приказ ехать домой. Гаор прикинул, что к обеду он вполне успевает, а там… период в гараже, период отдыха и тренировка. А что, даже неплохо, и если не вспоминать о Снежке и ещё одном своём неоплаченном долге, то… то хорошо. Фрегор сидел на заднем сиденье в достаточно мрачном молчании, но Гаору было на это глубоко плевать.

И как накликал.

— Рыжий, — вдруг позвал его