— Ничего, — быстро ответил он. — Тебе нравится?

— Конечно, — заверила Ванда.

На самом деле она вдруг немного занервничала. Если бы ее спросили, боится ли она высоты, она бы наверняка ответила отрицательно. Но на такую высоту она прежде никогда не поднималась.

Башня была построена из решетчатых ферм, и между ними хорошо была видна удаляющаяся от них земля. Это было похоже на полет, которого раньше ей испытывать не доводилось.

Не совсем осознавая, она схватила Роберта за руку и почувствовала, как он крепко сжал ее пальцы. Наконец лифт остановился. Словно окаменев, она не могла даже шевельнуться. Роберт нежно подтолкнул ее вперед на платформу. Внезапно налетел ветер. Девушка ахнула и покачнулась. Роберт еще крепче сжал ее руку.

— Все в порядке, — сказал он. — Я тебя держу.

—Ты уверен?

— Вполне. Хочешь, спустимся вниз?

— Нет, хочу подойти к краю.

— Может, не стоит?

— Но там ведь, кажется, вполне безопасно, — храбро возразила она. — Ограждение довольно высокое, так что мы не свалимся вниз.

Все еще держась за его руку, Ванда осторожно подошла к краю платформы и посмотрела вниз.

—Ты только взгляни! — воскликнула она. — Земля так далеко внизу!

—Да, правда изумительно, — согласился он.

Через мгновение они, забыв обо всем, восторженно смотрели вниз.

— Отсюда все выглядит совсем иначе, — потрясенно воскликнула Ванда. — Я и представить себе не могла такого!

— Надо же, все как на ладони до самого горизонта, — вторил ей Роберт.

Девушка обернулась и улыбнулась ему. Граф улыбнулся в ответ. Они одновременно осознали, что стоят, прижавшись друг к другу.

Они словно замерли на этой продуваемой ветром площадке. Им казалось, что время остановилось и мир вращается вокруг них.

Ванда радостно вздохнула. Она начинала привыкать к высоте и смогла рассмотреть детали расстилавшегося внизу пейзажа.

Когда она снова взглянула на Роберта, то с удивлением обнаружила, что он смотрит прямо на нее. Она хотела что-нибудь сказать, но не находила слов.

—А, вот вы где! А мы гадали, куда же вы подевались!

Повернувшись на голос, они увидели идущих к ним Пьеро и Франсуа и тут же резко отступили друг от друга.

— Осторожнее, Ванда, — довольно грубо сказал Роберт.

—Да... — девушка едва понимала, что говорит. — Да, конечно...

Ей показалось, что он как-то слишком решительно отвернулся и прошел дальше по платформе, оставив ее в обществе двух кавалеров.

Остаток экскурсии Ванда провела с молодыми людьми. Она видела, как в отдалении Роберт сосредоточенно беседует со служителем башни, вероятно, обсуждая какие-то технические моменты.

Беседа, по-видимому, настолько его увлекла, что он даже ни разу не взглянул на нее.

Пьеро и Франсуа прикладывали все усилия к тому, чтобы развлечь даму: они острили, шутили друг с другом и не в меру смеялись каждый раз, когда Ванда говорила что-нибудь забавное.

Девушку задевало нежелание Роберта встречаться с ней взглядом. Он, видимо, сожалел о том мгновении общения без слов и пытался внушить ей, что не придает ему значения.

Ну и хорошо! Она тоже даст ему понять, что для нее это ничего не значит!

Она весело флиртовала с молодыми людьми, дразнила то одного из них, то обоих сразу с уверенностью женщины, осознающей свою власть.

Роберт по-прежнему демонстрировал равнодушие. Он спустился с башни с пачкой буклетов и сидел в коляске, поглощенный чтением, абсолютно не обращая внимания на происходящее вокруг. Когда они подъехали к отелю, Франсуа сказал:

— Значит, договорились!

— О чем? — спросил Роберт.

— Мы сегодня вечером идем в оперу, — ответила Ванда.

— У моих родителей заказана ложа, — объяснил Франсуа. — Мы заедем за вами в семь.

Он поцеловал правую руку Ванды, а Пьеро — левую.

— Эти двое так вцепились в твои руки, что я удивляюсь, как они остались на месте, — проворчал Роберт, когда они поднимались в свои комнаты.

— Не будь таким противным, — ответила она. — Мне нравится их внимание.

Пока Ванды не было, из магазина одежды доставили несколько нарядов. Около часа девушка оживленно обсуждала с камеристкой, что надеть в театр.

Наконец она выбрала шелковое платье цвета слоновой кости. Драпировка по лифу смотрелась одновременно и скромно, и смело. Хотя вырез был неглубоким, тем не менее он акцентировал внимание на ее роскошной груди.

Ванда дополнила наряд длинными жемчужными серьгами, которые шли только женщине с лебединой шеей. Нити жемчуга украшали также ее шею и запястья, а в волосах мерцала жемчужная тиара. Жемчуг был столь тонко подобран, что на самом деле этот комплект был намного дороже бриллиантов.

Когда Роберт зашел за ней, Ванда отметила, что во фраке и белом галстуке он выглядит превосходно.

Как он хорош! Но девушка понимала, что ее привлекает не только его внешность. В нем было еще нечто такое, что отличало его от всех остальных, делало особенным.

Ванде трудно было определить, что именно, но она знала, что это «нечто» заставляет всех женщин смотреть на него с восхищением.

Но какое ей до этого дело? У нее полно своих воздыхателей!

Увидев ее, Роберт кивнул.

— Отлично! — сказал он. — Парижская опера — роскошное заведение, и ты произведешь своим появлением фурор.

— Благодарю вас, сэр, вы очень добры, — ответила Ванда, спрятав разочарование за иронией. Мог бы сказать что-нибудь более приятное!

— Знаешь, я забыла, какую оперу мы будем слушать.

— Какое это имеет значение? Ты же не смотреть едешь, а себя показать. Твои жемчуга заявляют об этом довольно откровенно.

— Ах, это, — отреагировала она довольно легкомысленно.

—Да, это. Знаменитые жемчуга Садбери. С такой артподготовкой ты сегодня получишь как минимум три предложения.

— Если ты смеешь предполагать, что я настолько вульгарна, что...

— Избавь меня от своего негодования! На твоих кавалеров это может произвести впечатление, а на меня — нет. Вот твой веер, а вот — сумочка. Нам пора.

Это было именно то, что сказал бы настоящий брат. У взбешенной Ванды не было иного выбора, как взять его под руку и выйти из номера. Но когда они спускались по ступеням, ее возмущение само собой улетучилось. Она знала, что они смотрятся восхитительной парой.

К ее удивлению, внизу их ожидали три человека. К компании решила присоединиться графиня. Она радушно приветствовала Ванду, поедая при этом глазами жемчуга, и одарила Роберта восхищенной улыбкой.