Ему пришлось уехать из армейского лагеря, иначе это могло вызвать ненужные подозрения. Но перед отъездом у него была возможность тайно переговорить с одним из пленников.

Тот, совсем еще юноша, узнав, что разговаривает с американцем, рассказал о его соотечественнице, которой удалось спастись от карателей вместе с Орландо Сантанья. Да, это отважная женщина. Нет, он не знает ее имени, но у нее рыжие волосы и зеленые глаза.

Взгляд Стэнли упал на фотографии, отпечатанные с пленки Линды. Он рассматривал суровые лица повстанцев. Одно из них встречалось чаще других. Это был молодой темноволосый парень с точеными чертами лица и мечтательным взглядом.

Стэнли он почему-то казался знакомым. Напрягши память, он вспомнил. Ну конечно же, ведь все стены столичных зданий оклеены портретами этого человека с указанием суммы вознаграждения за его поимку! Это был не кто иной, как Орландо Сантанья, один из лидеров повстанческого движения.

Что ж, если Линда находится с ним, то за нее можно не волноваться. Ведь не случайно мистер Сантанья носит прозвище «неуловимый». Однако почему же так щемит сердце?

Стэнли принял решение возвращаться в Лос-Анджелес. Диктатор несколько удивился такой поспешности своего гостя, но приписал это характеру иностранцев, действиями которых руководят спонтанные желания. Он был даже настолько любезен, что не подверг тщательному осмотру багаж киногруппы…

Как только самолет оказался в нейтральном воздушном пространстве, Стэнли связался с одним из старых друзей Генри Стоуна, о котором тот как-то сказал, что, «если кто и сможет вытащить дьявола из пекла, так это Боб Раскин».

— Пора выбираться из нашего укрытия и двигаться к месту общей встречи. — Орландо ободряюще сжал руку молодой женщины, обеспокоенной тем, что некоторые из его ран заживали медленно. — Не волнуйся, я достаточно силен, чтобы добраться до надежного убежища. Тем более что рядом со мной лучшая в мире медсестра.

Линду поражало то, что в ситуации, которую она приравнивала к безвыходной, Орландо находил возможным шутить. А между тем они были в джунглях, в окружении врагов, где каждый неверный шаг мог стоить им жизни. И как ей не хотелось покидать укрытия, тем не менее она была вынуждена признать правоту Орландо. Без еды, без медицинской помощи их ожидала медленная смерть.

Они осмелились оставить пещеру на речном берегу, только когда основательно стемнело. Ночью люди Орвильо предпочитали находиться в лагере, а следовательно, одной опасностью становилось меньше.

Из всех ран Орландо наибольшее беспокойство причиняла та, что приходилась чуть ниже бедра. В любой момент могло открыться кровотечение, поэтому передвигаться следовало осторожно.

Опираясь на Линду, молодой повстанец мог идти сравнительно быстро. Кроме того, он прекрасно ориентировался по звездам, благодаря чему к рассвету они были уже далеко от того места, где их ожидала засада.

С первыми лучами солнца Орландо объявил, что им необходимо найти укрытие на день, чтобы они, передохнув, могли вновь продолжить свой путь ночью.

На этот раз прибежище молодым людям предоставило огромное раскидистое дерево, среди корней которого имелось значительное углубление. Расширив его с помощью ножа, им удалось превратить его в довольно просторную пещерку.

Замаскировав вход ветками, Линда повернула к Орландо изможденное лицо.

— Ну, вот и все! Надежно, как в Форт-Ноксе.

Он ободряюще улыбнулся.

— Нам повезет, если пойдет дождь: идти станет трудно, но зато наши следы будут уничтожены. К тому же каратели вряд ли сунутся в джунгли при плохой погоде.

Словно в ответ на его пожелание прогремел гром и тяжелые капли сначала неуверенно, затем смелее зашлепали по листве. Начался ливень.

Сырость пробирала насквозь, и Линда плотнее завернулась в куртку Орландо, переживая, что он, возможно, страдает от холода по ее вине.

Молодой человек поспешил успокоить ее:

— Это климат моей родины, я с детства привычен к нему. К тому же ничто так не греет мужчину, как вид красивой женщины в его одежде.

— Ах, Орландо, как счастлива будет та женщина, которой ты решишь отдать свою любовь. — В голосе Линды слышалась такая тоска, что сердце молодого мужчины сжалось от сострадания.

— А ты хотела бы моей любви?

Не дожидаясь ответа, он потянулся к ней и коснулся ее губ своими.

Линда прильнула к нему в неистовом порыве. Боже, как хорошо! Как крепки мужские объятия, как опьяняюще сладок запах его мускулистого тела… Нет! Она не должна, она не может, она не любит Орландо. Ее сердце все еще помнит Стэнли, страстного и такого нежного.

— Это неправильно. — Линда отстранилась от Орландо.

Он понимающе кивнул.

— Ты любишь его, да? Расскажи, какой он, твой мужчина.

Линда устремила задумчивый взгляд на зеленую листву, скрывающую вход, и тихо произнесла:

— Он особенный… — Помолчав, она прислушалась к шуму разбушевавшейся снаружи непогоды и продолжила: — Когда тебе кажется, что ты знаешь о нем все, он совершает нечто такое, от чего становится ясно: он совсем другой. Нет страшнее его в гневе, нет нежнее его в любви. Руки его с равной твердостью могут защитить любимую женщину и убаюкивать ребенка.

— Неужели он полностью лишен недостатков? — недоверчиво спросил Орландо.

— Он идеален, за исключением того, что я его люблю, а он меня нет.

— Печально…

Орландо с тревогой смотрел на мечущуюся в бреду молодую женщину, и слезы бессилия выступали на его глазах. Неужели он, мужчина, не сможет придумать, как спасти ее? Орландо был готов сдаться людям Орвильо при условии, что его спутница будет отправлена на родину.

Заботливо поправив свою куртку под головой Линды, он покинул убежище, хорошенько замаскировав вход ветками.

Десант высадился как раз неподалеку от того места, где группа Сантаньи попала в засаду. Стэнли с благодарностью посмотрел на Боба, который не только вспомнил подопечного «старины Генри», но и принял живое участие в спасении Линды. В прошлом сотрудник спецслужб, Боб Раскин без особого труда получил во временное командование отряд профессионалов.

Неожиданно цепочка людей в камуфляже, прочесывающая местность, остановилась. Один из парней сообщил Бобу, что по направлению к ним движется человек.

Боб дал приказ привести его. И через несколько минут перед Стэнли предстал так хорошо знакомый по фотографиям Линды Орландо Сантанья. Правда, изможденный, с покрытым щетиной лицом, вожак повстанцев мало походил на свой фотообраз, но твердый взгляд широко распахнутых глаз подтвердил догадку Стэнли.

Не скрывая тревоги, он спросил:

— Где Линда? Что с ней?

— Стэнли?

Орландо вопросительно посмотрел на него. Хотя на самом деле он был убежден в том, что этот взволнованный человек и есть тот, чье имя не переставала повторять в бреду Линда.