– Умарову пригодится.

– Гошка, ты помнишь, этот сволочуга говорил, что вхудшем случае сыскарь через две недели что-то вспомнит…

– Ну?

– А что будет в лучшем случае?

– Надо думать, в лучшем для них случае вообще никогданичего не вспомнит.

– Вот-вот! Значит, все-таки есть надежда, что и тетяМаша что-то вспомнит!

– Может, это от дозы зависит… И потом, она старенькая…Ой! А что же делать с тетей Люсей? Нельзя ей домой возвращаться.

– Да, правда, я как-то про это забыл… Но тогда придетсякое-что рассказать твоей мамашке…

– Просто не знаю, как быть, очень неохота мамеговорить, она разволнуется, и какие будут последствия, сам черт не догадается.Вот что, Леха, давай посоветуемся с Умаровым, мне его голос понравился. Ипотом, его напарник явно как-то связан со всей этой историей…

– Погоди, по телефону – одно, а по роже совсем другое.Давай сперва на рожу посмотрим.

В этот момент в дверь позвонили.

– Кто там? – на всякий случай поинтересовалсяЛеха.

– Умаров!

Леха распахнул дверь. На пороге стоял молодой мужчина,невысокий, с яркими голубыми глазами, весь в веснушках и с удивительносимпатичной улыбкой.

– Привет, братва! Ну где тут мой горе-напарник?

– Дяденька, а вы документики не покажете, а?

– Да без проблем, братва. Вот мой паспорт.

Леха взял у него паспорт и заглянул в него.

– Ага, Умаров Алексей Михайлович… Во, здорово, я тожеАлексей.

– А вот моя лицензия на право работы частнымдетективом, – улыбнулся Умаров. – Ну, убедился?

– Ага, – кивнул Леха. – Проходите. Вон онспит.

Умаров подбежал к дивану:

– Женька, Женька, проснись!

Он встряхнул спящего что было сил, и тот открыл глаза:

– А? Чего?

– Женя, друг, ты как?

– Кто вы? Почему мешаете спать? – заплетающимсяязыком проговорил Женя. – Я хочу спать… у меня нет сил…

И он повалился на подушку.

– Он не придуривается? – шепотом спросил у ребятУмаров.

– Нет! У него память отшибло, – сообщил тожешепотом Леха.

– Но отчего?

– Вот! – Леха протянул ему на ладони ампулу.

– Что это такое? Откуда?

– Это долгая история, – вмешался в разговорГошка. – Мне кажется, его надо в больницу…

– Слушайте, а ведь все это очень и очень подозрительно,признавайтесь, это ваших рук дело?

– Что? – разинул рот Леха. – Вы нас же иподозреваете? Ну ни хрена себе! Гошка, ты слыхал?

– Слыхал. Чуял я, надо было его там бросить… Ни однодоброе дело не остается безнаказанным.

– Погодите, братва, не серчайте. Это я так сболтнул… Навсякий случай. Вы мне вот что скажите, где вы Женьку обнаружили и как к вамампула попала?

– Нашли на улице. А ампула… На лестницеподобрали, – поспешил сказать Леха и подумал: «Незачем этому наглому типузнать все подробности, а то мало ли как он все обернет…»

– На какой улице? На какой лестнице? И почем вы знаете,что его именно этой ампулой?

– Да ничего мы не знаем. Просто предположили, –пожал плечами Гошка. – И вообще, знаете что, забирайте отсюда вашегодруга, или кто он вам, а мы уже по горло всем сыты.

– Ну вот, вы обиделись, – огорчился Умаров. –Ну простите меня, братцы. Не хотел я вас обидеть. Просто устал зверски. Деньбыл трудный, партнер мой куда-то запропал, а теперь вот еще и это…

Мальчики переглянулись.

– Ладно, – сказал Гошка. – В двух словах деловыглядит так: у моей мамы есть подруга. Ее три месяца не было в Москве, мысделали у нее в квартире уборку и купили продукты. А потом оказалось, что занами кто-то следит.

– За вами?

– Да, за нами!

– А вам не померещилось?

– Нет, нам ничего не померещилось. И еще – в квартиренапротив жила старая больная женщина. Она куда-то исчезла… – И Гошкавкратце рассказал все, что знал.

– Да, неслабая история. И, боюсь, братки, что старушкаэта где-то сейчас бомжует. А вот подругу твоей мамы точно нельзя домой пускать.Опасно для жизни.

– Может, все же в милицию заявить, а? – спросилвдруг Леха.

– В милицию? Да не хотелось бы… дело в том, что я незнаю, с какого боку Женька к этой истории причастен. Поэтому попытаемсяобойтись своими силами.

– А у вас их много? – полюбопытствовал Леха.

– Кого? – не понял Умаров.

– Сил!

– Да нет, немного, но есть кое-какие мысли… Можно мнепозвонить?

– Пожалуйста, – сказал Леха. – А у васмобильника, что ли, нету?

– Есть, только денег на счету немного. А мне, ячувствую, сейчас такие расходы предстоят… так что, если можно им непользоваться, я не пользуюсь.

Он набрал номер и довольно долго ждал. Наконец трубку сняли.

– Алло, Наташа? Это я, прости, что так поздно, но делосрочное. Женьке нужна твоя помощь. Конечно, медицинская. Понимаешь, ему вкололикакую-то пакость, и он потерял память. Нет, нет, есть ампула. На ней, правда,ничего не написано, но, может, ты разберешься. Он спит. Думаешь? Но дело в том,что тут его нельзя оставлять. Да? Ты золотце, Наталья. Хорошо, жди. – Он срадостной улыбкой повесил трубку. – Ну вот, пацаны, кажется, всеустроилось. Сейчас отвезу Женьку в больницу, и порядок!

– А как же нам быть дальше? – спросил Гошка.

– Вам? Ах да, вы же тоже сыщики…

– При чем тут сыщики? – возмутился Леха. – Сминуты на минуту, между прочим, человек должен вернуться в свою квартиру, а тамчерт-те что творится! Я думал, вы нам хоть что-то посоветуете…

– Ты прав, братишка! Откуда она летит, эта ваша дама?Из Владивостока, говорите. А номер рейса знаете?

– Ага, знаем.

– Тогда погодите…

Он опять схватился за телефон, куда-то позвонил и черезнесколько минут сообщил:

– Пока их рейс еще отложили, но к утру обещаютвыпустить, так что, думаю, часам к двум дня она уже будет в Москве.

– И что?

– Я возьму это на себя.

– Что вы возьмете на себя? – удивился Гошка.

– Я встречу ее и поговорю. Может, она согласится пожитьгде-то в другом месте. А я попробую во всем разобраться…