Омар вспоминал, что режиссер хотел видеть «страдания», а не игру.

«Будет сцена, в которой пса увезут в клетке на грузовике, – сказал ответственный по найму актеров. – Он сможет выглядеть несчастным?».

«Конечно, сможет! Он будет неподдельно несчастен! Ведь он сам прошел через приют и знает об этом месте не понаслышке», – ответил Омар.

«А как он отреагирует, если увидит парочку, занимающуюся сексом? – спросил мужчина, глядя на меня с подозрением. – Он никого не покусает?».

Омар засмеялся: «Вы знаете, этот пес каждую ночь спит в одной постели со мной и моей женой и еще ни разу не напал на меня!».

Меня приняли, а Гордо заняли в массовке.

Честно говоря, эта роль не раскрывает моих талантов в полной мере. Я появляюсь в кадре с костью в зубах и подношу ее самодовольной пуделихе, затем сажусь рядом, приобняв ее лапой.

Больше всего мне понравилось ставить комическую сцену совокупления с пуделихой, а еще со статным золотистым ретривером. Пара пустяков. А самым смешным был эпизод с вылизыванием задницы Гордо (она была намазана детским питанием) под комментарий главного персонажа: «Он учится на проктолога».

Все остальное время мне надо было просто сидеть, с интересом наблюдать за происходящим и приподнимать голову, делая вид, что слушаю. Совсем не сложно, скорее привычно.

Фильм снимали в окрестностях Лос-Анджелеса, и весь процесс доставлял много удовольствия. Мне нравилось, что люди интересовались мной. Они целовали, обнимали меня и постоянно повторяли Омару: «Какой же он классный!» Но наибольший восторг вызывало ресторанное обслуживание. Горячее блюдо в любое время дня – вот она, жизнь!

Однажды по завершении съемок одной из сцен я отправился в организованный для артистов ресторан, а Омар решил проследовать за мной. Он наблюдал с открытым ртом, как я без посторонних команд демонстрировал свои навыки, позируя перед артистами: сидел, просил, кивал и ждал. «Невероятно!» – воскликнул Омар, когда окружающие начали смеяться и кидать мне еду, и погрозил мне пальцем. «Очень весело! Угги, ты же знаешь, тебе нельзя наедаться, так у нас ничего не выйдет!» – добавил Омар, как только я подхватил на лету еще одну сосиску. «Ребята, я серьезно, – едва сдерживаясь от смеха, обратился Омар к моему новому фан-клубу. – Прекратите кормить его. Я должен следить, сколько он ест».

Конечно, Омар прав, и я прекрасно знаю, что должен есть умеренно. В противном случае начинаю быстро уставать, мне хочется спать, а не работать. Но Омар еще не догадывался, что в своей карьере я уже достиг той высоты, когда артист играет не ради гонорара, а ради внутренней награды, когда сама работа – награда.

Моим партнером на съемочной площадке был Дэвид Бореаназ. Он играл роль главного героя – Ланса Валентина (главного персонажа в фильме «Артист» звали Джордж Валентин – роковое совпадение?). Я видел его в нескольких сериях молодежного телесериала «Баффи – истребительница вампиров», поэтому казалось, что мы с ним уже давно знакомы. Главную женскую роль играла красотка Алана Де Ла Гарза, от нее пахло жевательной резинкой. Практически все наши совместные сцены состояли из поцелуев и объятий. Сначала я чувствовал неловкость по отношению к Маме, словно ее предавал. Но в то время я увлекался методом Станиславского, поэтому наплевал на предрассудки и перевоплотился в своего персонажа.

Омар был восхищен и тем, как быстро я вошел в роль, и моим поведением на площадке. Конечно, исключая случаи, когда я отирался возле ресторана. «Я был в изумлении, – рассказывал недавно Омар. – Угги вел себя очень естественно. Он не медлил на съемочной площадке, сразу выполнял то, о чем его просят, быстро все понимал. Угги работал профессионально, на него не приходилось тратить уйму дублей. В моей практике были собаки, которым трюки давались лучше, чем Угги. Но очень быстро я понял, что Угги – мой лучший артист».

Самое большое удовольствие для владельца собаки – что при ней можно дурачиться, и она не только не выбранит, но с радостью присоединится к вам.

Чтобы надолго обеспечить меня работой, Папа послал мое резюме еще в несколько агентств. Началась беготня по бессчетным прослушиваниям. Каждый артист знает: прослушивание – это самый выматывающий этап трудоустройства. Совсем не важно, что ты уверен в своих силах и хорошо настроен – тебе все равно будут отказывать по причинам, которые вне твоей власти: Слишком маленький. Слишком толстый. Слишком худой. Слишком много шерсти. Не тот пол. Не тот типаж. Я старался не принимать все близко к сердцу, но для молодого артиста, подающего серьезные надежды, это тяжело. «Он недостаточно грустный», – сказал один режиссер.

«А он умеет смеяться?» – спросил другой.

«А плакать умеет?»

«Он бывает жадным?»

Я принял вызов, но пытался понять: достаточно ли я безумен, чтобы думать о карьере в Голливуде всерьез. Там были веймарские легавые с лоснящейся шерстью, безукоризненно ухоженные колли, глянцевитые доберманы и пушистые тибетские терьеры. Я тщательно пометил территорию, но мои аргументы почти затерялись в общей куче.

В киноиндустрии тенденции быстро сменяют друг друга, и мода на собак – не исключение. К примеру, после успеха фильмов «Люди в черном», «Приключения Майло и Отиса» и « Отель для собак » в моду вошли мопсы. Фильм «Марли и я » прославил лабрадоров. Благодаря «Трансформерам » и « Блондинке в законе » (и моей драгоценной Риз!) перед нами во всей красе предстали чихуахуа. Что касается гончих, они не выходили из моды с тех пор, как мультипликационный песик Снупи завоевал сердца миллионов.

Я вспоминал и других собак, оставивших свой след в истории кинематографа: о Баке из « Зова ветра », Стронгхарте из «Белого крыла », Бисли из « Тернера и Хуча ». В воображении всплыл и мой собственный образ – ничем не примечательного взъерошенного джек-рассел-терьера, который, как все говорили, слишком мал, чтобы не затеряться в толпе.

Терьер не может быть счастлив, если не занят делом, – без работы и я впадал в уныние. На уличные представления с моим участием до сих пор сходились толпы людей, но мне становилось этого мало. Удрученный отсутствием достойной работы, я вернулся домой вместе с Омаром (он никогда не воспринимал меня иначе, как собаку, достойную премии Американской киноакадемии) и уселся перед телевизором. Лучше всего думалось именно так.

Зализывая раны, я вспоминал о своем нападении на кота и думал, что после этого должен благодарить судьбу хотя бы за то, что еще вижу белый свет. Еще я думал о Станиславском и его словах: «Нет маленьких ролей, есть маленькие актеры».