расстояние. В голове возникла четкая уверенность, что скоро рядом покажется прогалина и просмоленные доски, ведущие к самому озеру.

Но впереди все больше попадалось разросшегося ольшаника, а тропа становилась тоньше и вскоре исчезла. Понимая, что поселок остался далеко позади, Катя все-таки продвигалась вперед уже без дороги.

«Вдруг я сейчас стою в двух шагах от цели, обидно повернуть назад, зря что ли так далеко забралась».

Подбадривая себя вслух, она смело отодвигала ветки высоких раскидистых ив. Потом деревья неожиданно расступились, образовав что-то вроде высокого шатра. Под ногами показалась глинистая насыпь наподобие старой заброшенной дороги.

Сейчас же вспомнились рассказы Ольги о том, что лет десять назад на озере добывали ил-сапропель в качестве удобрений на колхозные поля, а вокруг озера соорудили искусственную дамбу. По ней-то и шла теперь Катя, затаив дыхание от легкого страха. И не мудрено, вскоре она отчетливо поняла, что возвращаться придется в полнейшей темноте, идти дальше уже не было смысла.

И ведь как нарочно впереди показались те самые деревянные колышки мостика, а заросли рогоза сбоку поредели, именно теперь легко можно было выйти к озеру.

«Ну, раз уж забралась в такую глушь, дойду до конца, омою ладони в священных водах Дубровного, так сказать, на удачу!»

Даже находясь одна на пустынном берегу посреди темнеющих зарослей, Катя старалась не терять чувства юмора. Она смело ступила на шаткие доски, старые и хлипкие на вид, а потом убедившись в их прочности осторожно подошла к самой воде и сейчас же обратила внимание на огромную, молочно-белую луну, зависшую над серединой озера.

«Вот красотища! В городе не увидишь такого чуда. Словно мраморный шар в бархатных ладонях ночи…»

Любила Катя красивые, поэтические выражения и, наверно, долго бы еще любовалась дивным небесным телом под стрекот кузнечиков, как относительную тишину леса вдруг прорезал заунывный вой где-то неподалеку.

От жуткого звука у Кати сами собой подкосились ноги, пришлось тихонько сползти на колени. Какое-то время она сидела неподвижно на деревянных подмостках, расширявшихся у воды в маленькую площадку, а потом заставила себя подняться и пойти в ту сторону, откуда пришла.

Дрожа всем телом, она ступила на берег, и уже направилась по насыпи обратно, как вдруг увидела в полумраке на своем пути крупного волка. В том, что это был именно волк, она не сомневалась – выглядело животное точь-в-точь как волки на фотографиях и картинках, как в кадрах телепередач. Зверь стоял на дороге под пологом темных ивовых ветвей и смотрел на Катю в упор.

Катя медленно попятилась назад, а волк, бесшумно переступая лапами, двинулся в ее сторону. «Только не показывать своего страха, – мелькнула в голове мысль, – надо вести себя так, будто я ни капельки его не боюсь, надо зашуметь, закричать, и он сбежит… возможно».

Но встречать приближение зверя молчком оказалось просто невыносимо.

– Хватит! Хватит, уже ко мне подходить! – попыталась крикнуть она как можно более грозно и убедительно, но голос вдруг сорвался после первых же слов.

«Только не бежать от него, иначе догонит и…». Что будет, если волк догонит, Катя старалась не представлять.

В памяти тут же возник рассказ ныне покойной бабушки о том, как в "давнишние времена" голодные волки загрызли маленькую девочку на окраине села. Это внезапное воспоминание лишило Катю остатков мужества, а потому всхлипывая и пятясь на слабеющих ногах, она все же добралась до деревянной палки, воткнутой в землю возле мостика.

«Если волк подойдет совсем близко и бросится на меня, есть только одно спасение – прыгнуть в озеро. Плавать я умею, правда, вода еще очень холодная, но уж лучше утонуть, чем быть разорванной на кусочки».

Нервно оглядываясь на приближающегося хищника, Катя побежала по старым доскам, но вдруг почувствовала, что они подламываются под ее ногами, и в ту же секунду она по грудь провалилась в воду.

– Мама! Мама! – в ужасе кричала Катя, отчаянно хватаясь за обломки дерева, чтобы удержаться, а тело уже сковывал ледяной холод. «Сейчас он меня схватит, может, лучше нырнуть самой, пока еще цела…»

И в ту же страшную минуту она почувствовала, как чьи-то сильные руки тащат ее наверх из пролома, волокут по доскам на берег. Катю бил озноб, она слышала, как стучат ее зубы и совершенно не понимала, что происходит, когда вдруг увидела прямо перед собой незнакомое мужское лицо.

– Тебя чего понесло туда? Ты откуда здесь взялась? С луны свалилась…

Отвечать внятно Катя не могла, поэтому только утвердительно кивнула головой и с трудом промычала:

– Ту-ут во-о-олк!

– Где? – удивился мужчина, оглядываясь, – ты, наверно, Старого испугалась.

Катя опять закивала головой, всем телом сотрясаясь от холода и пережитого недавно кошмара.

– Ну, дела… – протянул мужчина, а потом поднял ее на руки и куда-то понес.

Притиснутая боком к широкой груди незнакомца, Катя сжалась в комочек и попыталась успокоиться. «Дяденька, скорее всего, из ближайшей деревни, волк почувствовал, что у него есть ружье и убежал. Меня спасли, спасли, ура, я в безопасности!»

Она даже не сомневалась, что мужчина донесет ее до своей охотничьей стоянки или костра, а там уж она сможет как-нибудь согреться. Главное, что жива и родителям не придется ее оплакивать, а, значит, самое страшное осталось позади.

– Замерзла? – заботливо спросил незнакомец, еще крепче прижимая ее у к себе, – потерпи немножко, уже скоро придем, совсем чуть-чуть осталось.

– Может, я сама пойду, вам тяжело меня нести, – смущенно предложила Катя, исполненная благодарной симпатии к нежданному спасителю.

– Да ты легкая, как одуванчик! Совсем не ешь ничего?

Она смутилась еще больше – у охотника был приятный тембр голоса, даже соблазнительно вкрадчивый и вместе с тем искренне добродушный. Сразу захотелось отвечать.

– Я ем… я вообще люблю покушать, просто у меня мама худенькая – и я такая в нее получилась.

Охотник отчего-то глубоко вздохнул.

– Сейчас ко мне придем, я тебя согрею и накормлю. Ты карасиков жареных хочешь?

Катя на мгновение задумалась, она не помнила, приходилось ли ей когда-то в своей жизни пробовать жареных карасей, но своему спасителю, пожалуй, следовало отвечать лишь утвердительно.

– Да, очень хочу, конечно!

– И чай горячий с медом, чтоб не заболела, – ласково продолжил он, поглядывая на дрожащую в его руках девушку.

– И… и чай бы не плохо, – тут же согласилась Катя.

– Эх, в баньку бы тебя сейчас, попарить хорошенько, да-а… вот бы и здесь баню поставить к зиме, – словно сам с собой начал он рассуждать.

Катя доверчиво прижала голову к его плечу и прикрыла глаза, несмотря на мокрую холодную одежду, отчего-то вдруг стало хорошо