Для своего житья-бытья дикари облюбовали мемориал защитникам Ленинграда в центре площади Победы и «Памятный зал» — подземный музей, расположенный под площадью. Чем ближе Таран подходил к комплексу, тем гротескнее становилась открывшаяся взору конструкция. Когда-то мемориал представлял собой внушительных размеров кольцо, спустившись внутрь которого можно было попасть к центральной скульптурной группе и вечному огню. Теперь же внешняя радиальная стена более походила на крепостную. Через равные промежутки вдоль кромки кольца красовались грубо слепленные сторожевые башенки, а по всему периметру стену опоясывал частокол арматурных прутьев, утопавших в зарослях колючей проволоки. Оба широких прохода, позволявших когда-то беспрепятственно попасть внутрь периметра, теперь преграждали баррикады, сооруженные из всевозможного подручного хлама, среди которого попадались даже ржавые остовы автобусов и многотонные кузова грузовиков. Дабы защитить периметр импровизированной крепости от атак летающих хищников, огрызки возвели над мемориалом настоящий купол из содранных с ближайших крыш кусков кровли и все той же «колючки» — откуда только понабрали столько…

Выбор места обитания племени показался бы странным, если б не подземный музей, внутри которого вполне могла расположиться колония небольших размеров. «Памятный зал», сооруженный метрах в шести под землей, сталкеру довелось посетить всего пару раз, причем в юношестве. К сожалению, связанные с экскурсиями воспоминания были слишком размытыми, чтобы полагаться на них в текущей миссии. Осталось лишь ни с чем не сравнимое ощущение немого восторга от схождения по лестнице вдоль бронзового фриза с рядом светильников-гильз и благоговение перед мрачным величием просторного, одетого в мрамор зала. Теперь же впечатления предстояло освежить.

Силовой метод решения проблемы наемник отмел сразу, как только получил от Дыма от ворот поворот. Не стоило даже и пытаться противостоять племени в одиночку. Таран решил идти напрямик, надеясь на мирный разговор. Ведь прежде ему не раз приходилось иметь дело с чудаковатыми обитателями мемориала, и всегда они умели договориться. Что случилось сегодня и почему огрызки повели себя столь вероломно и нагло — только предстояло выяснить.

Остановившись на почтительном расстоянии от стены, сталкер снял с плеча автомат и отставил руку с оружием далеко в сторону, демонстрируя мирные намерения. Поначалу ничего не происходило. Все так же завывал пронизывающий ветер, и этот неутихающий гул оставался единственным звуком, нарушающим тишину. Озираясь по сторонам, Таран заметил на окраине руин Московского универмага знакомый силуэт — косматый «кладоискатель» все-таки заинтересовался персоной сталкера, оставив прежнее безнадежное занятие. Припав к земле, зверь усердно водил рылом из стороны в сторону, пытаясь на нюх определить, насколько съедобен двуногий, пересекший его охотничью тропу.

Не добавляло спокойствия и опасное соседство крепости огрызков с печально известными Южными болотами, окраина которых виднелась невдалеке. Дикая, нехоженая местность, затянутая дымкой испарений, простиралась далеко на юг, до самых Пулковских высот. Об этом гиблом месте ходило множество слухов. Говорили, именно отсюда забредают в покинутый город самые жуткие твари. А непроходимые топи и фонящая земля напрочь отбивали у сталкеров желание разведать южные пригороды.

Впереди что-то лязгнуло. Как ни силился наемник разглядеть незримых наблюдателей в узких бойницах стены, в предрассветной мгле это было невозможно. Но вот в казавшейся монолитной баррикаде отворилась неприметная дверца, из-за которой показался чумазый огрызок в набедренной повязке и новехоньких кроссовках, правда — на босу ногу. Где только достал, прохвост… Поманив наемника за собой, дикарь поспешил скрыться внутри.

За стеной взору сталкера открылось довольно обширное пространство, сплошь уставленное деревянными подпорками, что поддерживали конструкцию рукотворного купола. Вдоль радиальной стены чадили редкие факелы, в свете которых Таран разглядел груды всевозможной утвари, собранной огрызками со всей округи. Чего здесь только не было: кирпич, шифер, железо, древесина, топоры и кирки, буржуйки и мангалы, рюкзаки с палатками… Все это в скором времени так или иначе перекочует в подземку, для обустройства новых жизненных пространств.

Проходя мимо штабелей с железным прокатом, сталкер покосился на тревожно защелкавший дозиметр. Дикарей, похоже, подобные мелочи не особо волновали. Огрызок в кроссовках вел наемника все дальше, к входу в музей. Редкие обитатели мемориала, попадавшиеся на пути, провожали визитера долгими любопытствующими взглядами, от которых становилось не по себе. Никогда не знаешь, что на уме у этих доходяг…

Загаженный нечистотами и мусором, с закопченными от дыма факелов стенами, спуск в логово огрызков совсем не походил на широкие и длинные гротескно-торжественные лестничные марши из юношеских воспоминаний Тарана или просторные, отделанные мрамором и диабазом вестибюли из верениц ступеней, что вели в чертоги «Памятного зала». Как ни пытался сталкер настроиться на неизбежные изменения в облике подземного музея, представшее зрелище повергло его в шок. Мозаичные панно, флаги вдоль стен, гранитные витрины с экспонатами — все осталось в прошлом. Просторное помещение с размещенной внутри экспозицией превратилось в хлев. Наст из подгнившей соломы на полу, кучи тряпья вдоль стен, жаровни с развалами обглоданных костей вокруг и десятки копошащихся немытых тел. Для полноты картины не хватало только стянуть противогаз, чтобы ощутить… Смрадный запах пробился через фильтры быстрее, чем сталкер об этом подумал. Поморщившись, он снял-таки маску: не стоило проявлять открытое неуважение к вождю. Таран до последнего был уверен, что все случившееся — не более чем недоразумение и вопрос разрешится в ближайшие минуты. В конце концов, огрызки, хоть и выглядят опустившимися, гораздо цивилизованнее тех же людоедов «Исхода», да и промышляют торговлей, но никак не каннибализмом.

Минуя спящих вповалку дикарей, он направился к расположенной в стене вместительной нише. За небрежно сшитым из шкур пологом обосновался глава колонии, смуглый парень лет двадцати с лохматыми длинными космами, практически целиком скрывавшими лицо. Несмотря на внешность, Тарану он всегда казался весьма толковым малым, особо выделяясь на фоне соплеменников деловой хваткой и умением вполне сносно изъясняться на нормальном человеческом языке. Этот тип предпочитал помалкивать о том, как появился в племени. Да сталкер особо и не допытывался — не его это дело. Главное, что друг с другом они ладили, и потому жилище Тарана огрызки всегда обходили стороной. До последнего времени, по крайней мере. Кроме того, с легкой руки сталкера глава племени обзавелся звучным прозвищем. Еще в первую их встречу наемник в шутку назвал вождя индейцем — слишком уж подходил тот со своей прической и нетипичным цветом лица под образ из старинных вестернов. Главе племени звучное слово понравилось, и с тех пор он наказал всем величать себя исключительно так.

У входа в апартаменты сталкера остановили двое громил с копьями, требовательно указывая на автомат в руках. Разоружившись, Таран ступил внутрь. Под ногами оказался поблекший от времени ковер, весь в жирных пятнах. Вдоль стен грудами высились горы всевозможного скарба, натасканного сюда, по всей видимости, с одной целью — продемонстрировать благосостояние племени. Иного применения всей этой неработающей рухляди просто невозможно было представить. С интересом оглянувшись, Таран заметил совсем уж неуместные здесь образчики машинерии — принтер, микроскоп, осциллограф…