необходимости возвращаться на ночь глядя не было. Но что-то гнало его вперёд. Если признаться самому себе, то ни что, а кто. Наташка. Ничего в ней вроде особенного нет, но его какого-то хрена клинануло на этой девке. У неё вон отношения с Колькой или с другим, этим, который машину чинит, а то может и с ними обоими. От такой бежать надо без оглядки, чтобы не быть третьим в этом многоугольнике. Его же наоборот, как магнитом к ней тянет. Бедовая девчонка, способная принести ему одни неприятности.

Каждая их встреча — это какой-то театр абсурда, заканчивающийся сексуальным марафоном.

Стоит отметить, что в сексуальном плане они оказались более чем совместимы, может поэтому его и тянуло к Наташке с невыносимой силой. Физиология. Стоит ему насытиться ею и все пройдёт. Должно пройти. Поэтому пока отпуск, он возьмёт все, что эта девчонка щедро ему предлагает.

Пока она здесь, она только его, а когда закончится отпуск, может возвращаться к своим ухажерам, он вслед бежать не будет. В конце концов, сколько таких девчонок, ищущих ухажёра повыгоднее у него было.

Глава 15

Глава 15

Нет, таких, отбитых на всю голову у него не было. Маринку Ревягину можно не считать, с ней он начинал мутить в десятом классе, но после парочки ее фортелей, типа подраться с пацанами или кинуть камень в проезжающих мимо на мотоцикле пацанов, быстро с ней развязался. Нахер, нахер, она девка сопливая, с неё какой спрос, а ему ответ за неё держать. Короче с Маринкой у них до горизонтальной плоскости дело не дошло. И скорее всего его бог отвёл. Вдруг бы она оказалась в постели огонь и Егор к ней прикипел. Как развязываться — то потом?

С Наташкой у них все было, притом несмотря на то, что Егор сразу видел, что она шумоголовая, но нет, не смог себя сдержать. Потянул-таки к ней ручонки. И вот как теперь с ней быть?

Замерла как суслик в свете фар. Штанишки жопку обтянули, курточка короткая, под которой если не нижнее белье сразу, то сто процентов топик какой-нибудь обтягивающий. Видел он таких модниц в городе. Волосы свои собрала сверху, а по плечам раскидала как шелковое покрывало. Губешки округлила и глазками хлопает своими. Какого хрена эта коза ночью тут бегает и главный вопрос от кого? Сиганула -то от забора она знатно. Неизвестно где бы вообще закончился ее спринтерский забег, если бы он не вывернул из-за поворота и не осветил ее фарами.

Егор вздохнул, вышел из машины и приказав своему телу усмирить взбунтовавшееся либидо, хрипло произнёс:

— Добегалась?

Наташка замерла, глядя на него, ее глаза сделались по-лемурьи огромными. Рот беззвучно открывался и закрывался. Такая рыбка-гуппи на выгуле.

Она ещё некоторое время пребывала в таком состоянии, видимо пока через блондинистые волосы до мозга не дошло, что это он. Потом маленьким ураганчиком кинулась к нему, сразу обхватив за торс и вцепившись в него что та пиявка, не оторвать.

— Это ты, напугал меня, дурак, я думала они, поймают и все, мне же никто не поможет и искать даже сразу не кинутся. И домой идти было страшно, они же и в дом вломиться могут. А ты в город уехал, у тебя дела, а я, а Пашка один со всеми не справится, хоть и власть. Вот зачем я в эту деревню приперлась. Ну и уволит Николаша, найду себе другое место работы, — бормотала Наташка, перемежая свои жалобы всхлипами.

Из всего ее страдальческого монолога, он смог выцепить, что Колька ей начальник, а не любовник, Пашка разгребает очередной замес, а она от кого-то драпала, кто мог ее поймать и сотворить что-то непотребное, и кто-то этот наглый до такой степени, что может заявиться к ней домой.

— Какого хрена на дискотеку поперлась? — задал вопрос, который по его мнению являлся корнем этой проблемы.

Не поперлась бы задом на танцполе крутить, не пришлось бы разбираться, кто кого и в каких позах хотел.

Наташка от его рыка перестала всхлипывать, уперлась своими игрушечными ладошками в его плечи, чуть отклонила голову и заглянула ему в глаза. Взгляд наивный, как у ребёнка обиженного сделала. Ну надо же, вот как так бабы умеют, сначала накосячат, а потом состроят невинную кукольную морду, вроде как невиноватая я.

Наташка, чего-то в его роже такое разглядев, скорее всего скорые пиздюли, нахмурилась, поджала губки и выдала:

— А что, нужно было ждать, когда ты свои дела неотложные порешаешь, о которых меня не предупреждал, ты мне вообще кто, чтобы вопросы задавать, да я даже сколько тебе лет не знаю.

Егор на это только усмехнулся, сколько ему лет она не знает, а стонала на его члене так, будто всю жизнь только его и ждала.

— Ты мне тоже не близкая родня, чтобы я тебе о своих делах отчитывался. Но из нас двоих в неприятности влетаешь ты, и из дома тебе, — выделил последнее слово, — лучше без группы поддержки не выходить.

— Я с Пашкой была и этой его Надеждой.

— И где они, какого хрена ты тут одна шастаешь?

Наталья вздохнула и начала рассказывать:

— Я днём пошла на почту, платить коммуналку, или как это тут у вас, а там мне на выходе встретился мажор местный. Ну это я так думала. А оказалось, что он ни местный, а очень даже городской, брат Надежды двоюродный, в магазин ее привёз. И хотел очень меня домой подвезти. Тут Пашка подъехал, сказал, что я его соседка и сам меня отвезёт. Короче место моего жительства рассекретил. Мне дома одной страшно оставаться было вечером, и Пашка на дискотеку звал.

— Я не спрашивал, с кем ты и как познакомилась, я спросил, почему ты ходишь одна на улице, противоположной от клуба? — прорычал Егор, у которого об одном только упоминании и Витальке Великанове зубы свело. Он его не переносил, как сказала бы их мама, на клеточном уровне.

— В туалет мне захотелось, Наденька со мной не пошла, остановилась на крыльце, мне только направление указала, но в туалет при клубе страшно было идти, я в кустики пошла, подальше. А Виталий со своими дружками к туалету подрулил, меня искал, они специально подговорили кого-то разборки учинить, чтобы Пашку отвлечь. Я испугалась, подумала, что в клубе оставаться опасно, вдруг прихватят меня в тех кустах, домой тоже идти боязно, они ведь могут и в квартиру вломиться. Кто им тут указ? Пашка? Вот и пошла в другую сторону, чтобы время потянуть, увидят, что дома никого, поедут обратно в клуб, а я в дом и затаюсь.

— Тебе сколько лет?

— Двадцать три.

— Слава богу, а то я уж думал с пятнадцатилеткой переспал, сухари сушить надо.

— Причём тут это.

— Притом, что ты рассуждаешь так. Не могла домой идти, отца с матерью разбудить и у нас переночевать?

— Неудобно же, они мне вроде как незнакомые люди.

Егор закрыл лицо ладонью, обозначив этим действием отношение к количеству извилин в ее голове.

— Мыться у них в бане, пить наливку и спать с их сыном тебе удобно. А попросить помощи ты застеснялась.

— Не надо меня тыкать в секс с тобой.

— Это я тебя ещё не тыкал, вот доберёмся до дома, тогда тыкну, а пока лишь факты констатировал очевидные.

Наталья стояла напротив Егора, тяжело дыша от возмущения. Щеки раскраснелись, волосы растрепались, глаза в темноте горят, грудь вздымается и опадает от тяжелого дыхания. Нет, пожалуй до дома, чтобы он мог ее потыкать, они не доберутся. Надо сейчас, а потом ещё с Виталькой — педалькой вопрос решить.

— Садись в машину, — скомандовал, коротко, радуясь, что стёкла в его авто хорошо затонированы.

Глава 16

Глава 16

Наташка может и дальше бы стояла, излучая праведный гнев, но у ближайшего забора снова залаяла собака, и Натали, резко подхватившись с места, горной козочкой поскакала на переднее пассажирское сиденье.

Егор только привычно растянул губы в ухмылке, возблагодарив четвероногих друзей. Уселся в машину на водительское сиденье, отодвинув его максимально назад. Посмотрел жгучим взглядом на Наталью. Та непонимающе уставилась сначала на его лицо, но потом опустила взгляд ниже. Резко дернулась к двери с возгласом:

— Да пошёл ты.

Егор ей дотянуться до ручки двери не дал. Резко дернул за руку на себя. Вырывая с пассажирского кресла и перетягивая через рычаг переключения передач, усадил на себя верхом.

Захватил копну кудрявых волос на затылке, заставив отклониться назад, выставляя открытую шею. Резко впился обжигающим поцелуем-укусом в местечко