Костры, что звезды

По небу да разбросались искрами…

Октавий не обманул, приехал вовремя. Подходя к рынку, Рысь издалека заметил его лисью шапку, маячившую возле груженных дровами возов. Подойдя ближе, Юний поздоровался и быстро отвел ветерана в сторону, чтобы изложить свою просьбу в относительной тишине.

– Пойти в канцелярию наместника? – Октавий почесал подбородок, обритый по старой легионерской моде. Грубое лицо его покраснело от ветра, маленькие, окруженные густой сеточкой морщин глаза смотрели недоверчиво и враждебно. Впрочем, они на всех так смотрели.

– Ну да, пойти, а как же?! – повторил Рысь. – Ты же имеешь полное право потребовать свои документы.

– Иметь-то имею, – подозрительно-боязливо протянул ветеран. – Но кабы чего не вышло!

Да, Октавий, похоже, сильно боялся начальства даже теперь, выйдя в отставку. И все же в канцелярию его нужно было отправить, нужно для его же дела. Как бы вот только убедить в этом ветеранскую упрямую голову? Ну это Юний придумал тут же – чем и убеждать еще такого типа, как не происками конкурентов?

– Не так давно я видел у дверей канцелярии твоего соседа Манлия, – посмотрев куда-то вдаль, как бы между прочим произнес Рысь. – Правда, его тогда не приняли, и, наверное, он собирается повторить попытку на днях.

– Что? – Ветеран вздрогнул с такой силой, что с головы его едва не слетела шапка. – Манлий?! Говоришь, этот прощелыга тут ошивался?

– Да-да, – ничтоже сумняшеся повторил юрист. – Видимо, прознал что-то про суд.

– Прознал? – Октавий подозрительно прищурил глаза. – Откуда прознал? Ведь я ему ничего такого не говорил.

– Ты-то не говорил, а твои слуги? Кто знает, о чем они шепчутся долгими зимними вечерами? Каждому рот не завяжешь.

– Ах, слуги… Да, эти подонки могли… Разболтают что хочешь! Эх, хорошо бы было отрезать им всем языки! Ты ведь законник, скажи – могу я это сделать?

Теперь уж вздрогнул Рысь. Ничего себе, шуточки! Хотя никакие не шуточки, похоже, старый легионер спрашивал на полном серьезе. Да и чувство юмора, как уже успел убедиться Юний, у него отсутствовало напрочь.

– Нет, полагаю, тебе никак не стоит отрезать своим рабам языки, можешь поплатиться за неоправданную жестокость!

– Поплатиться? Но ведь они – мое имущество.

– Да, – кивнул Рысь. – Но, согласно закону, ты не имеешь права использовать свое имущество – как недвижимое, так и движимое, то есть рабов, для причинения вреда другим людям.

Октавий непонимающе потеребил нос:

– Это кому же я причиню вред?

– Знаешь, – ухмыльнулся Юний, – если б ты жил один, в какой-нибудь глуши, тогда, конечно, делал бы со своими рабами все что хочешь. Но у тебя, к большому сожалению, есть соседи, готовые воспользоваться любой твоей оплошностью… А вообще, конечно, можешь и отрезать языки своим слугам, твое дело… Если уж так хочешь попасть в проскрипционные списки!

Услыхав про списки, ветеран побледнел и в ужасе замахал руками:

– Нет уж, пускай мои рабы живут с языками, хоть они у них и длинные. Нечего радовать врагов!

– Так вот, о врагах, – напомнил Рысь. – Твой сосед Манлий, верно, что-то задумал, раз ошивался у канцелярии. Тебе бы надобно его опередить!

– Сегодня же отправлюсь туда! – Октавий злобно ощерился и сплюнул. – Сейчас же.

– Верно, верно, пошли, – обрадованно кивнул юрист и, подхватив ветерана под руку, потащил его к дворцу наместника. Следовало поторопиться, пока Октавий не передумал.

Городские улицы постепенно заполнялись приодевшимся к базарным дням людом. Для простонародья это был праздник, заключавшийся не только в возможности что-нибудь дешево прикупить, но и поразвлечься – посетить пивные ряды, посмотреть на искусство мимов, на торговцев и крестьян из дальних селений, наконец, показать себя, скрасив унылую зиму, в этом году оказавшуюся уж больно суровой, с морозами, снегом и льдом. Правда, сейчас в воздухе пахло весной – прелым навозом, сыростью, клейкими набухшими почками и еще чем-то горьковато-сладким – медом или мокрой хвоею. Разогнав разноцветные облака, в небе появилось солнце, улыбнулось, прыснуло золотом, озаряя теплыми уже лучами колышущееся людское море.

По пути в канцелярию Юний встретил нескольких знакомцев – да, уже появились такие и здесь, в Могонциаке. Раскланялся с длинноносым, похожим на недокормленного аиста судьей – жаль, забыл, как его звали, а зря, этот судья здорово разбирался в законах, а еще лучше – их применял.

– Аве, уважаемый Юстус, – вынырнув откуда-то из закоулка, льстиво заулыбался какой-то маленький юркий человечишко с редкой сивой бороденкой и бегающими глазками. От него исходил резкий странный запах – несло то ли тухлятиной, то ли еще какой гнилью.

– Аве, – машинально отозвался Рысь, пытаясь вспомнить, кто же это такой?

У самой канцелярии наконец вспомнил. Ну, как же – рыбник. Фульвий Бастинд – так, кажется… Да-да, и пахло от него рыбой. А синеглазка-то говорила – плохой человек рыбник, рыжий Квинтилий его за что-то наказал. Интересно – за что? Впрочем, уже не интересно – гонорар с Фульвия Юний давно получил.

– Ну, вот… – Рысь остановился перед входом, раздумывая, стоит ли заходить самому или все же лучше отправить Октавия одного.

Вопрос этот разрешил сам ветеран, крепко ухватив юриста за руку:

– Чего встал? Идем же со мной.

Ну, раз человек просит… Пожав плечами, Юний громко постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел, чувствуя за спиной напряженное сопение легионера. Странно, но часовой беспрепятственно пропустил их и даже кивнул Октавию – вероятно, они были знакомы.

В канцелярии, за столом, окруженным сундуками и полками, сидела все та же лысая крыса с реденькими усиками и большими оттопыренными, словно крылья летучей мыши, ушами.

Увидев Юния, «крыса» что-то прошипела – видимо, недвусмысленно намекала, что зря приперся.

– Наверное, ты, уважаемый, вновь явился по тому же делу? И, смею заверить, совершенно напрасно! – громко произнес интендант.

Пожав плечами, Рысь отодвинулся, пропустив вперед ветерана.

– Аве, благороднейший Папирий, – растянув губы в улыбке, поздоровался тот. – Как служба?

– Да слава Меркурию! Все в трудах, сам видишь, – «крыса» взглянула на посетителей уже более благосклонно. – Э-э… что-то я немного подзабыл твое имя.

– Октавий. Гней Октавий Лепид, – быстро напомнил ветеран. – Легион «Августа», третья когорта, центурия Гая Манция.

– Ах да, да, Октавий. – Папирий закивал. – Как же, как же, помню. И что за дело у тебя, Октавий?

– Хотелось бы взглянуть на кое-какие таблички. – Октавий обернулся к Юнию. – Как бишь они?

– Земельный кадастр, – быстро напомнил Рысь.

При этих словах интендант вздрогнул, и в маленьких глазках его на миг промелькнула растерянность… или это просто так казалось? Да нет, похоже, не показалось.