– Ну, что скажете, ребята? Весело вам? Хороший банкетик забабахали, а? – пропела Женька каким-то ненатурально бодрым голосом. А потом, не дожидаясь ответа, добавила: – По-моему, тебе, Никуся, пора припудрить нос. Ты не возражаешь, Ванечка, если я на время похитю даму твоего сердца?

Про сердце было сказано с таким ехидством, что у Ники тут же вспыхнули щеки, зато Иван в ответ лишь снисходительно хмыкнул и в тон Евгении ответил:

– Нисколько не возражаю, Женечка. Красивым девушкам просто необходимо время от времени пудрить носики – от этого они становятся еще прекраснее.

Евгения сладенько улыбнулась, сделала дурашливый книксен, сказала «мерси», после чего решительно развернулась и махнула Нике рукой, чтобы та следовала за ней. В дамской комнате она немедленно оккупировала стоявшую в самом дальнем уголке банкетку, вытащила из сумочки сигарету и, глубоко затянувшись, принялась болтать о всякой ерунде. Ника сразу догадалсь, что Евгения выжидает, пока удалятся девицы, толкавшиеся тут же, перед зеркалом, а потом наедине учинит ей разнос. Так и получилось. Как только они остались одни, Женька немедленно вскочила на ноги и, грозно глядя на Нику, спросила:

– Надеюсь, ты в курсе, что твое поведение породило много толков?

– Разве я веду себя неприлично? – вскинула подбородок Ника, которая уже успела подготовиться к защите.

– Да ладно прикидываться-то! – недовольно сморщила нос Женька. – Ты хотя бы примерно представляешь, на что замахиваешься? Иван – это же святая святых нашей фирмы, главная наша достопримечательность. Его мечтают захомутать все без исключения дамы как внутри нашего сплоченного коллектива, так и далеко за его пределами. С его приходом к нам на работу три месяца назад между сотрудницами развернулось, можно сказать, соцсоревнование, и Иван – это главный приз, который достанется самой достойной. А ты!.. Ты явилась ниоткуда и махом разрушила все мечты.

– Если ты помнишь, я явилась по твоей настоятельной просьбе, – перебила ее Ника, в душе которой начинало зреть возмущение.

– Я просила тебя фотографировать, а не соблазнять наших фирменных красавчиков, – отрезала Евгения. – Да и Иван тоже хорош! Такое впечатление, что он нарочно всех взбаламутил. А иначе просто ничего не понятно. Ты же сама видишь, какие у нас тут крали водятся, но Иван никогда и ни с кем не вел себя так, как сегодня с тобой. Общественность заволновалась, а ты сразу же нажила себе кучу врагов.

– То есть ты хочешь сказать, что вся странность ситуации заключается именно в том, что я и в подметки не гожусь вашим красоткам, и непонятно, что такого Иван во мне нашел. Так?

Женька немного помолчала, обдумывая Никины слова, а потом решительно ответила:

– Звучит грубо, но если быть до конца откровенной, то приблизительно так. Не обижайся, Никуся, ты тоже девушка симпатичная и отлично это знаешь. И все же, если объективно, мы с тобой самые обыкновенные, простые и земные. А за Иваном охотятся такие глянцевые девочки, с которыми нам вступать в соперничество просто смешно, поверь мне.

Рассуждения Женьки казались Нике ужасно несправедливыми, а потому обидными.

– Я ничего не понимаю, – звенящим голосом сказала она. – Еще совсем недавно именно ты ругала меня за отсутствие в моей жизни мужчин, но стоило им появиться, как ты снова наезжаешь на меня с критикой. Когда я познакомилась с Юрием, ты стала говорить, что он не подходит мне, потому что слишком для меня простой. Теперь Иван не подходит мне, потому что я для него слишком простая. По-твоему, у меня вообще нет никаких шансов?

– Не говори глупостей, – скривилась Евгения, у которой всегда и на все был готов ответ. – Конечно, у тебя есть шансы, нужно только найти золотую серединку.

– И как же ты прикажешь мне ее искать? – саркастически спросила Ника. Она чувствовала, что если будет продолжать защищаться, то непременно расплачется, поэтому решила перейти в наступление. – Мне кажется, я поняла – ты просто ревнуешь! – заявила она. – До сих пор именно ты всегда была на коне, и тебе нравилось иметь рядом такую бездарную зануду, как я, на которую никто не обращает внимания. Но теперь – бац! – все переменилось, и меня вдруг заметили. Да не какие-то там зачуханные ботаники, а настоящие мужчины. И ты никак не можешь побороть свою зависть, вот и придумываешь то одно, то другое, чтобы испортить мне настроение.

– Дура ты, Вероника Малышева, и больше ничего! – выпалила Евгения, свирепо сверкая глазами. – Ты пойми, голова садовая, я же о твоем благе пекусь. Ведь Иван – это яркая мормышка: все рыбки без разбору на него кидаются, не догадываясь, что он искусственный.

– Мне он показался очень даже настоящим, – едва сдерживая слезы, возразила Ника.

– Ну конечно, ты у нас великий знаток мужской психологии! – презрительно фыркнула Евгения. – А я вот голову даю на отсечение, что Иван вообще никогда ни в кого не влюбляется. Он только забавляется, глядя на то, как от его нахальной улыбочки у каждой идиотки сносит крышу. Очень надеюсь, что однажды он все же нарвется – втюрится в какую-нибудь дамочку, которой будет на него глубоко наплевать, и тогда уж отольются кошке горючие мышкины слезки. Однако боюсь, что такая женщина – персонаж абсолютно фантастический, и это уж наверняка не ты.

– Почему?

– Что «почему»?

– Почему ты обо мне такого низкого мнения? Тебе нравится меня унижать?

– Вот же упрямая балда! – завопила Евгения. – Я ей добра желаю, а она все воспринимает шиворот навыворот. Да еще и гадости говорит.

– Какого добра ты мне желаешь? Приятной одинокой старости?

– Иди ты на фиг! Не буду я с тобой разговаривать в таком тоне! И вообще не хочу больше с тобой разговаривать!

Дрожа от негодования, Женька схватила лежавшую на банкетке сумочку и пулей вылетела из дамской комнаты. Ника еще немного постояла в одиночестве, прислушиваясь к своим ощущениям. Плакать она раздумала, но настроение безнадежно испортилось, и возвращаться в зал не было никакого желания. Видеть Ивана ей сейчас тоже не хотелось – прежде необходимо было все хорошенько обдумать. Поэтому, не сказав никому ни слова и не попрощавшись, она осторожно выскользнула за дверь, поймала такси и помчалась домой.

Остаток вечера Ника просидела на диване, закутавшись в старую бабушкину шаль. Она злилась на Женьку и горько размышляла о том, как по-дурацки все сложилось. А какое замечательное было начало! Сперва знакомство с Юрием, которое взбодрило Нику и вселило в нее надежду. Потом появление Ивана, рядом с которым она почувствовала себя красивой и женственной. Неожиданные деньги тоже здорово подняли настроение. И вдруг Женька взяла и все испортила! Совершенно непонятно, зачем она все это сделала? Неужели действительно из ревности? Хоть она и уверяла, что заботится о Нике, ее поведение вовсе не походило на добрые побуждения, скорее – на зависть. С другой стороны, Женька не такая, она всегда искренне желала Нике добра. В свое время она даже пыталась знакомить ее со своими приятелями, и не ее вина, что из этих попыток так ничего и не получилось.