С реки подул прохладный ветер. С гулкой хрипотцой прозвучал бой часов. Полдень. Я поправил шляпу и засунул руки в карман куртки. Пора ехать в бутик, чтобы предъявить Владу вексель и сказать всем «до свидания». А некоторым даже «прощай!»

Я еще раз взглянул на безоблачное небо, на сверкающие шпили парламента, на качающиеся кабинки колеса обозрения и вдруг осознал, что с удовольствием остался бы, если бы не… Этих «если бы» было слишком много. Видно, не судьба. Я вытащил из кармана монетку в два фунта, с минуту разглядывал профиль королевы и швырнул в мутную воду реки. Может, еще вернусь?

– Давай тоже бросим монетку, на счастье, – послышалась русская речь. Рядом стояла молодая пара. Парень и девушка. Обоим нет тридцати. Одеты стильно-дорого. Молодые, красивые, богатые. Считают, что мир принадлежит им, а любовь вечна. Наивные. Парень поцеловал девушку. Достал из кармана горсть мелочи и высыпал в Темзу.

– Добрый день! Сфотографируйте меня, пожалуйста, – обратился я к ним и протянул мобильный.

Парень взял телефон и несколько раз нажал на кнопку. Снимки получились яркими, праздничными и фальшивыми. На фотографии жизнь всегда чудесна, как на обложке глянцевого журнала. Тебе не холодно, никто не толкает, не мучает похмелье, не видно грязи под ногами. Ты веселый и жизнерадостный, как клоун… и не чувствуешь промокшей обуви. Не люблю фотографироваться. Но сейчас я это сделал для Даши – пусть полюбуется на дядю Антона в «Лонодоне»!

* * *

На выходе из метро «Goodge street» выцветший штендер «keys cut – shoe repairs» указывал на неприметную обшарпанную дверь. В лавчонке изготовляли ключи и ремонтировали обувь. Я приобрел коричневую краску-крем, начистил ботинки и решительно зашагал по тротуару в сторону бутика.

В холле сидела Симона. Перед ней на пластиковом подносе чернели роллы-гильзы, плотно набитые рисом, как порохом. В центре гильзы скрывался огненный запал – кусочек сальмона. Наряд на девушке был под стать кушанью – белая блузка в черную полоску, напоминающая мужскую приталенную рубашку. Ноги обтягивали черные джинсы, на шее – крупные гроздья гранатовых бус. Что-то новенькое – разодеться под цвет еды!

– Доброе утро, – миролюбиво произнес я, снял куртку и нахлобучил шляпу на знакомую лысину манекена.

Палочки на секунду замерли среди гильз.

– Предатель, – процедила Симона, ловко ухватив палочками ролл за плотные бока.

Понятно. Выстрел в мое сердце. Макс рассказал ей все. Я не стал защищаться, а проследовал на второй этаж, мимо обмякшего на приоткрытой дверце шкафа фиалкового платья. Оно выглядело усталым и словно осунувшимся после бессонной ночи. У красоты короткий век, иногда – всего несколько часов.

Влад ждал меня в кабинете, изучая какие-то документы, разложенные на столе.

Без всяких объяснений я положил перед ним вексель на шестьдесят девять тысяч евро. Затем придвинул стул и сел напротив.

– Завтра собираюсь улетать, – сказал я. – А сегодня хочу знать, когда будет оплачен вексель?

– Не скоро, – ответил Влад, – может, и никогда. Я же предупреждал.

– Жаль. Придется обратиться в суд, опротестовать вексель, и затея с дефиле провалится, – уверенно заявил я, хотя предполагал, что это не так просто. Но когда блефуешь, надо идти до конца.

Влад откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову. Утомленно прикрыл веки. Цепь на запястье показалась мне половинкой позолоченных наручников.

– Устроил ты мне вчера ночное шоу, – в конце концов сказал Влад и хрипло закашлялся. – Спасибо хоть не разболтал Максу подробности нашей сделки.

– Сделки не было и не будет, – отрезал я.

Влад встал и подошел к окну. Полуденное солнце ярко освещало кабинет, от этого он казался совсем тесным.

– По воскресеньям в этом квартале совсем безлюдно. Даже странно. В десяти минутах ходьбы Оксфорд стрит, а сюда редкая птица залетает, – проговорил Влад.

Я начал нервничать. Директор ZET MAX явно что-то задумал. На всякий случай я подвинул вексель поближе к себе.

Влад вернулся в кресло.

– Ты рискованно играешь, Антуан. Может, передумаешь? Еще есть шанс. Ты ведь просчитался. Мы с Максом, без сомнения, договоримся. Он никуда не денется. А ты денег не получишь.

– Посмотрим.

Влад снова откинулся на спинку кресла, выразительно покачал головой, будто делая кому-то одолжение.

– О'кей. «Revenom a notr moutons», вернемся к нашим баранам, как говорит наш общий друг. Ты был прав, без миллионов здесь нечего делать. Желательно чужих. Ателье – копейки, мелочь, бутафория. Развлечение для Макса. Мы заработаем на другом.

Слова «миллионы» и «чужие» заставили насторожиться.

– У меня есть к тебе выгодное предложение. – Влад понизил голос, глядя на дверь и прислушиваясь.

Я тоже повернулся. С минуту мы сидели в тишине, затем дверь внезапно распахнулась и на пороге возник Николя.

– Босс, принести кофе? – спросил он, внимательно оглядывая нас.

– Спасибо, пока не надо, – ответил Влад.

– Как скажешь. Если что, я быстренько сварганю.

Влад раздраженно повторил, что ничего не надо. Николя удалился, прикрыв за собой дверь. Влад подошел к двери, закрыл ее плотнее и вернулся на свое место.

– Что за новое предложение? – переспросил я.

– Довольно прибыльное. Но на сей раз это действительно коммерческая тайна, и прошу дать слово, что ты не разболтаешь ничего Максу или кому-то другому.

– Сэр, вы забываетесь, – произнес я. – Уж кем-кем, а болтуном меня еще никто не называл.

Влад не стал извиняться, а сразу перешел к делу. Оказалось, что идея с бутиком – лишь часть грандиозного плана. На самом деле есть инвестор, готовый вложить около шести миллионов евро в раскрутку фэшн-бренда в России и пошив коллекций под этой маркой. Но, чтобы получить деньги, надо было открыть ателье в Лондоне, привлечь к сотрудничеству молодого перспективного модельера, устроить шумный показ мод, пригласив прессу и тому подобное. Неважно, удачно пройдет дефиле или не совсем – главное, чтобы бренд «засветился» в Лондоне. Если все получится, то инвестор вложит в предприятие обещанные миллионы, а Влад гарантирует продажу товара через свою сеть бутиков. Это позволит раскрутить имя Макса и бренд ZET MAX в России. Сами коллекции одежды могут производиться где угодно, так как по английским законам достаточно пришить одну пуговицу на территории Англии, и можно ставить лейбл «made in Great Britain». Сделку организовал лондонский маклер-посредник, работающий с инвестиционными фондами.

Влад излагал идею четко и ясно, озвучивая цифры и сроки. Это была уже не афера. Это выглядело как тщательно просчитанный и продуманный бизнес-план.

– Перейду к главному, – он встал из-за стола и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. В лучах солнца темно-ореховый шелк отливал синевой. – Предлагаю тебе вступить в долю. Нам не хватает около двухсот тысяч евро. Надо заплатить аванс маклеру-посреднику и кое-что докупить для организации дефиле. Через два-три месяца получишь деньги обратно, плюс сто тысяч сверху за риск. Естественно, деньги с процентами по векселю – тоже.