– С блаженством вспоминаю её черничные пироги, – сказал Квиллер.

– Кевин Дун пишет для нас садоводческую колонку. Знаешь Кевина? Он возглавляет парковую службу.

– Я хорошо знаю Кевина. «Кто, как не Кевин, обрежет деревья!» Я целый год мог бы жить на те деньги, которые он с меня взял за обрезку нескольких яблонь в моём поместье. Вы что-нибудь даёте по поводу последних хулиганских выходок?

– Мы печатаем классную передовицу, – сказал Райкер. – Хотим привлечь внимание общественности, повысить ответственность родителей и увеличить количество патрульных машин после наступления темноты – пусть наймут полицейских на неполный рабочий день. А шерифу придется-таки приглядывать за этими мальчишками из Чипмунка. Они полагают, что Пикакс – что-то вроде тира. Они ошибаются. Хватит снисходительных улыбок и сентиментальности, – дескать, мальчишки всегда мальчишки.

– Что произошло сегодня утром в стоматологическом кабинете?

– Очевидно, искали наркотики и деньги, а не найдя, разгромили офис и подожгли.

– Завидую вам, ребята. Тяжело быть посторонним, который не варится в общем котле.

– Я же говорил тебе, Квилл, что нам пригодились бы твои таланты, – сказал Райкер, – но ты занят работой над этим проклятым романом.

Квиллер с сожалением пригладил усы.

– Мне кажется, писатель я никчемный. Я журналист.

– Я тебе это давно говорил, осёл ты этакий!

– К тому же не в моем характере быть свободным журналистом. Мне нужны строгая дисциплина и жесткие сроки.

– Хочешь к нам?

– Что я мог бы делать?

– Основные статьи. Такие же сочные, информативные штучки, какие ты писал для «Прибоя». Есть где развернуться, ведь пишут для нас в основном любители. А нужно собрать всех профессионалов.

Хлопнула входная дверь, и неожиданно появилась Хикси Райс.

– Быстренько, мальчики! Мне нужно пиво, кофе, что угодно! Я еле держусь на ногах! Обошла все рестораны в округе – все хотят разместить рекламу. Эти низкие каблуки меня доконают. – Она сбросила свои тенниски и повернулась к Квиллеру: – А ты что здесь делаешь? Предполагается, что ты репетируешь, или пишешь роман, или кормишь своих кошек.

– Если я ещё не забыл. Как это делается, – сказал он, – то предполагается, что я буду вести колонку об интересных людях, которые занимаются интересными вещами.

– Мы исходим из предположения, – сказал Райкер, – что такие типы ещё встречаются на этой окраине цивилизации.

– Не бывает скучных сюжетов, – напомнил ему Квиллер. – Только скучные репортеры, которые задают скучные вопросы.

– Ладно, считай, что мы обо всём договорились! Теперь всё, что нам надо, это взрывная новость для первой страницы. От первого выпуска зависит всё, поэтому мне хочется, чтобы он был похож на газету.

– Роджер в муниципалитете собирает материал о сегодняшнем заседании зональной комиссии, – сказал Джуниор. – Вдруг нам повезёт, и там разразится кулачная драка или ещё что-нибудь в этом роде.

– Вы что, ребятки, никогда не пробовали подходить к журналистике творчески? – поддразнила их Хикси. – Похитьте мэра! Разбомбите муниципалитет! Выньте затычку в плотине через реку Скатертью дорога и устройте наводнение на Мейн-стрит!

Все три серьезных журналиста одарили её грозным взглядом.

– Какое название ты выбрал для газеты? – спросил Квиллер Райкера.

– Хороший вопрос! Ещё не придумали. Мне хотелось, чтобы это было что-нибудь вроде «Хроники Мускаунти», или «Призыва», или чего-то похожего. Решение нужно принимать быстро.

– У вас газетчиков, никакого воображения, – возразила Хикси. – Почему бы не «Пушечное ядро Мускаунти», или «Жердь», или «Штопор»?

Три серьезных журналиста застонали.

– Давайте позволим читателям самим выбрать название для газеты, – предложил Квиллер. – Напечатайте на первой странице бюллетень.

– Но ведь нам в первом выпуске нужна какая-то флаговая строка, – настаивал Райкер. – Должны же мы её как-то назвать.

– Назовите её «Всякая всячина», – сказала Хикси. – Это вам мой вызов!

Входная дверь снова хлопнула.

– Это Роджер, – догадался Джуниор.

В офис ворвался молодой человек с фотоаппаратом через плечо. Бледнолицый по природе, с ярко выделяющейся чёрной бородой, сегодня он казался бледнее обычного. Тяжело дыша, он уставился на четырёх ожидающих сотрудников.

– Что случилось, Роджер? – спросил Райкер.

Тот сглотнул.

– Убийство! – Его голос сорвался на этом слове.

– Убийство?! – Райкер снял ноги со стола.

– Кто? – спросил Джуниор, немедленно сосредоточившись.

– Где? – Хикси быстро обулась.

– В муниципалитете? – спросил Квиллер, нервно теребя усы.

Роджер снова сглотнул.

– В Вест-Миддл-Хаммоке! Застрелены два человека! Харли Фитч и его жена!

Место действия: офис газеты.

Время действия: день после убийства Фитчей.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Сотрудники газеты.

Первые экземпляры новой газеты поступили в продажу; ожидалось безудержное веселье и стреляющие пробки шампанского, но новость на первой странице всем испортила настроение. В маленьком городке вроде Пикакса убийство не могло быть рядовым событием. Все были друзьями, соседями или клиентами жертвы. Даже Арчи Райкер, который появился в городе относительно недавно и написал десятки статей об убийствах в большом городе, ходил мрачнее тучи.

– Я, конечно, хотел получить сенсационный заголовок на первую страницу, – сказал он, – но я хотел вовсе не этого.

Из типографии прибыла ещё одна пачка газет, и сотрудники их тут же расхватали. Поперек, первой страницы чернели мрачные строки:

ХАРЛИ ФИТЧ И ЕГО ЖЕНА ЗАСТРЕЛЕНЫ!

В крупных городах, размышлял Квиллер, публика немедленно решила бы, что убийство связано с наркотиками. В Пикаксе, в четырехстах милях отовсюду, не было и намека на подобные мысли. Позже подозрение может возникнуть – в кафе и барах, на задних дворах; но пока – шок, печаль и нежелание поверить в то, что это произошло в Мускаунти.

Рано утром позвонила Франческа:

– О, Квилл! Ну разве не чудовищно?! Меня всю ночь тошнило. Я услышала о трагедии в полуночных новостях. Папа не хочет об этом даже говорить. Полагаю, сегодня днем газета выйдет с ещё большими подробностями. Собираюсь позвонить Дэвиду и Джилл, но боюсь. Такой удар.

– О случившемся будет напечатано на первой странице, – сказал Квиллер. – Большая статья с фотографией Харли. Никто не мог найти фото его жены – по крайней мере, за такой короткий срок.