— Сердце привело меня к этим стенам, и я надеюсь, что смогу вступить в ряды вашей прославленной секты! — продолжаю льстить его самолюбию, отчего становится немного тошно. — По всей Империи слагают легенды о секте Восходящего Солнца. Вот я и решил узнать сам, не врут ли они. Как говорил отец: «Правду сможешь узреть только своими глазами».

— Кай, — кряхтит мастер, — вскоре ты сам убедишься, насколько действительно сильна наша секта. Однако предупреждаю сразу — это место не для слабых духом.

Он переключается на Каору:

— А что скажешь ты? Дева такой красоты похожа на нераспустившийся горный цветок, — медоточит он, и на его губах мелькает едва заметная похотливая ухмылка. — Не уверен, что столь прекрасной особе место среди неотёсанных мужчин. В секте Восходящего Солнца не так много женщин. Всё же им приходится тяжелее, сама понимаешь.

— Спасибо за ваши слова, господин Ханко. Меня зовут Каору, — отвечает моя спутница, тоже выполнив на ходу поклон, но более глубокий, чем наш собеседник, в знак уважения. — Чтобы стать достойной вашей секты, я упорно тренировалась. Теперь, когда я здесь, готова на всё, чтобы заслужить место в рядах адептов Восходящего Солнца!

— Твои навыки говорят сами за себя, юная Каору. Я уже видел тебя в бою, и для своего возраста ты весьма сильна, раз смогла одолеть нашего привратника. Но я так и не услышал, откуда ты родом, — разводит руками Ханко.

Видимо, для него это деталь очень важна.

— Раньше я жила в Сайрисе, но в шестнадцать лет отправилась в путешествие, чтобы познать Путь, — отвечает Каору.

— Похвальное устремление, особенно для девушки. Слишком мало женщин делают столь сложный выбор в наши дни, обычно они больше полагаются на мужчин.

За разговором мы и не замечаем, как минуем туннель и выходим на территорию единственного павильона Восходящего Солнца. Обширное пространство, окруженное горным гребнем, поражает размерами. Сюда могло бы вместиться несколько Академий разом. Да и в убранстве оно не уступает столичной школе.

Исполинские пагоды стремятся пронзить небеса своими крышами, поднимаясь над землёй на десятки ярусов. Величественные дворцы соседствуют с храмовыми комплексами, где поклоняются солнцу и Арангу.

Мы двигаемся по дороге вслед за Ханко, который, ускорив шаг, ступает впереди. Цветочные аллеи и сады с плодовыми деревьями ароматно благоухают. Там трудятся ученики, собирая свежий урожай. Похоже, почва в этих местах очень плодородная, даже если климат весьма суровый.

— Наша секта самодостаточна, и большую часть еды мы производим самостоятельно, — с гордостью заявляет наш проводник, указывая на работающих учеников.

Не знаю как Кору, но я действительно удивлён. Всё вокруг выглядит ухоженным, даже слишком. Здания блестят новизной, будто их только построили. Деревья, кустарники и цветы пышут жизнью. Я не вижу ни одного вялого листочка.

И всё же чувствуется в этом какая-то фальшь. Ученики, чем бы они ни занимались, выглядят очень измождёнными. Худые, бледные. Да, одежда на них новая и чистая, но висит, словно на огородных пугалах.

Ханко извиняется, заметив на аллее кого-то из мастеров. Он отходит поговорить с ними, попросив нас подождать.

— Что думаешь? — сразу же обращается ко мне Каору, понизив голос.

— Впечатление пока смешанное. С одной стороны, внешне всё напоминает спелый сочный плод, а вот внутри… Яблоко, может, и румяное, но явно червивое, — делюсь я своими мыслями. — Однако не стоит делать поспешных выводов. Давай спросим вон у тех ребят.

Неподалёку от нас трое учеников аккуратно подстригают зелёную изгородь. На лицах двоих я сразу замечаю синяки и ссадины. А на руке третьего — странный шрам, похожий на обруч.

— Прошу простить за беспокойство, юные адепты, — обращаюсь я. — Как вам обучение в секте? Мы новички и…

— Не обессудьте, — перебивает меня самый бодрый из них со странным шрамом на руке, — но нам не положено разговаривать во время работы.

Он кланяется и отходит, но, завидев возвращающегося Ханко, торопливо отводит остальных подальше от нас. Привратник сразу же отмечает перемещение учеников и бросает строгий взгляд в их сторону.

— Эти невежды вас не беспокоили? — хмуро продолжает мастер, сверля учеников тяжёлым взглядом. — У нас весьма строгие порядки.

— Нет, господин Ханко, — мягко отвечает Каору. — Они вели себя очень любезно.

Ханко лишь хмыкает:

— Что ж, они не безнадёжны!

Каору умело заговаривает нашего проводника, а я внимательно смотрю по сторонам. Иногда вклиниваюсь в разговор, чтобы не вызвать подозрений, но большую часть времени просто глазею вокруг, не забывая эмоционально отзываться о величии секты.

На самом деле я подмечаю каждую мелкую деталь и странность. Всё выглядит роскошно, кроме самих учеников. Они очень усталые, худые и кажутся напряжёнными. При виде нас в сопровождении Ханко едва ли не пугаются. Отводят взгляды или вообще уходят, стараясь делать это незаметно и спокойно. У многих, кто не скрывает рук, на предплечьях я замечаю странные шрамы. Обычно один или два, ни у кого не видел больше. Что бы это значило?

Нас приводят к одной из пагод высотой в десять ярусов. Даже претендентам выделяют отличные места. У входа нас встречает высокий парень, даже выше моего нынешнего облика. Выглядит он свежо: лицо упитанное, щёки розовые, а вздёрнутый нос похож на сливу. Незнакомец сильно выделяется среди других практиков, как наливной фрукт среди подгнившего дайкона.

— Это Таяр, он отвечает за казармы для новичков и проводит вас, — представляет его Ханко. — Один из наших лучших мастеров завтра займётся вами лично. А сейчас прошу меня извинить, мне пора идти.

— Рад знакомству. Пойдёмте, я всё вам покажу и расскажу, — парень кланяется и приглашает нас жестом в пагоду.

Краснощёкий адепт, моментально перехватив инициативу, начинает засыпать нас информацией. Высокая пагода позади него и есть казармы. Нам с Каору выделяют отдельные комнаты рядом. Поскольку женщин в секте немного, они живут по соседству с мужчинами. Объяснив, где мы можем пока находиться, Таяр так же уходит встречать новеньких.

— Что будем делать в ожидании вступительного экзамена? — спрашивает Каору, когда мы осматриваем наши комнаты.

Они просторные и оборудованы всем необходимым. Купальня на каждом этаже общая. Обеденный зал находится в отдельном одноэтажном здании, в стороне от пагоды. Таяр сказал, что мы вольны посещать любые места во дворе казарм.

— Очевидно, собирать слухи, — отвечаю я. — Если это, конечно, возможно. Слишком уж