— Тпру! Цоб-цобе! Пошевеливайся!

Плеть взвивалась в воздухе и опускалась на широкие спины животных.

— Здравствуй, отец! — сказал Хокер.

— Тпру! Я кому сказал тпру! Ба! Здравствуй, Уильям, что ты здесь делаешь?

— Всего лишь гуляю. Мисс Фэнхолл, это мой отец. Отец, это…

— Рад познакомиться.

Джон Хокер выпрямился и резким жестом сорвал с головы соломенную шляпу. Вид у него при этом был извиняющийся, будто он опасался, что немного переборщил с церемониалом.

Волы привели девушку в совершеннейший восторг.

— Какие они милые! — сказала она и ухитрилась заглянуть им в глаза. — Но почему у них такой печальный взгляд?

— Откуда ж мне знать? — пожал плечами старик.

Не в состоянии устоять перед желанием похлопать ближайшего к ней вола по могучей шее, девушка осторожно протянула руку. Но вол испуганно отпрянул, и она, отдернув ладонь, спрятала ее за спину.

Стоявший на повозке старик ухмыльнулся:

— Не бойтесь, они не сделают вам ничего плохого.

— Они не кусаются? — спросила девушка, бросив на фермера вопрошающий взгляд.

— Нет, — ответил тот все с той же ухмылкой на лице. — Они у меня покорные, как котята.

Мисс Фэнхолл опасливо вытащила руки из-за спины.

— Вы уверены? — спросила она.

— Ну конечно! — ответил старый фермер, спрыгнул с повозки и подошел к волам.

Осмелев, девушка наконец похлопала ближайшее к ней животное:

— Какие степенные и милые ребята! Вы, вероятно, их очень цените?

— Как вам сказать… порой эта скотина бесит меня до крайности. Но для таких случаев есть ярмо, и ярмо хорошее. В наших краях на них можно возить что угодно.

— Но… это их не очень утомляет? — с надеждой в голосе спросила мисс Фэнхолл. — Правда, с виду они сильные…

— Откуда ж мне знать? — ответил старик. — Буду я еще об этом думать.

Казалось, мисс Фэнхолл совсем позабыла о художнике, который поглядывал на них, сидя на бревне.

Наконец она сказала, обращаясь к старику:

— Послушайте, а может, вы нас прокатите?

— Само собой! — кивнул тот. — Забирайтесь, давайте руку.

Он помог ей устроиться на старой доске, служившей ему козлами, и сел рядом:

— Эй, Уильям, залезай к нам.

Младший Хокер забрался в повозку, встал за спиной отца и положил ему на плечи руки, чтобы не упасть.

— И какой вол у вас играет роль коренного? — спросила девушка серьезно.

— Цоб-цобе, шевели боками! — прикрикнул старик. — Вон тот.

— А пристяжного? Этот?

— Ага.

— Тогда вам надо сесть на мое место, а мне на ваше, вам будет сподручнее.

— Не надо. От этого ничего не изменится.

— Стало быть, коренной всегда должен располагаться слева, да? Или может и справа?

— Всегда слева. Потому что пешком упряжку всегда подгоняют, шагая слева от нее.

— Надо же, раньше я этого не знала.

Она какое-то время внимательно смотрела на волов, потом спросила:

— Как вы думаете, они счастливы?

— Не знаю, — ответил старик, — никогда об этом не думал.

Повозка со скрипом тащилась вперед, Хокер с недоумением прислушивался к беседе девушки и отца — что это вдруг они вдарились в философию? Рядом с повозкой степенно вышагивал Стэнли, радостно виляя хвостом, — вероятно, он тоже размышлял о приобретенном сегодня опыте.

Наконец старик весело спросил:

— Может, отвезти вас в пансионат?

От этого вопроса Хокер вздрогнул и хотел уже было вмешаться, но в этот момент девушка закричала:

— А вы можете? Прямо к крыльцу? Это было бы чрезвычайно мило с вашей стороны!

— Послушайте, — начал художник, — вы же не собираетесь подкатить к пансионату на запряженной волами повозке?

— Еще как собираюсь! — возразила она, испепеляя его взглядом.

— Но ведь… — запротестовал он.

— Не лезь, Уильям, — перебил его старик, — раз девушка хочет, не мешай ей. По моему разумению, далеко не каждый может похвастаться, что ездил на повозке, запряженной волами. Скажешь, нет?

— Далеко не каждый, — поддакнула она, метнув в Хокера еще один убийственный взгляд.

— Цоб-цобе! Цоб-цобе! Пошли! Шевели боками! Цоб-цобе! Цоб-цобе! Тпру!

После ее нападок Хокер больше не сказал ни слова.

— Цоб-цобе! Цоб-цобе, черт бы вас побрал. Ой, простите, барышня. Цоб-цобе! Шевелись давай!

В ожидании гонга к ужину все обитатели пансионата высыпали на террасу, перила которой чуть не сломались под напором тел, когда одна из дам среднего возраста сообщила своим подругам, что мисс Фэнхолл в компании с мистером Хокером едут на запряженной волами повозке его отца.

— Цоб-цобе! Шевели боками! — покрикивал старик, хотя и не так громко как раньше. — Цоб-цобе! Давай, Бурый! Тпру! Приехали!

Хокер помог девушке сойти, и та на мгновение задержалась, чтобы перекинуться с его отцом еще парой фраз. Потом она с улыбкой запорхала по ступенькам, где ее встретили барышни Вустер:

— Ах, я замечательно провела время! Какие симпатичные, милые животные. Как жаль, что с нами не было вас!

— Эй, мисс Фэнхолл!

— Слушаю вас, миссис Траскот.

— Неплохую вы вчера устроили шалость, дорогая моя. Мы здорово посмеялись над вашей шуткой.

— Шалость?

— Ну да, когда явились на запряженной волами повозке вместе с этим старым фермером и молодым мистером… как бишь его? Нам всем ваша проказа показалась просто восхитительной. Ах, дорогая моя, откровенно говоря, обладая вашим состоянием и имея такое положение в обществе, мы бы тоже занимались, не в обиду вам будь сказано, подобными глупостями. Но, к сожалению, у нас такой возможности нет. Нет, и все! Что, этот молодой художник и в самом деле так хорош?

В глубине террасы, как всегда, витийствовал Холланден. Услышав шаги, он бросил взгляд через плечо посмотреть, кто это вознамерился ему помешать. Прервав поток словоизлияний, он спросил:

— Эй! Грейс, что это с вами?

Все тут же повернули головы.

Когда девушка подошла, было заметно, что щеки ее горят, а в глазах плещется ярость.

Барышни Вустер тут же бросились жадно осаждать ее вопросами.

— Ерунда! — ответила она, но потом вполголоса все же добавила: — Всё эта змея, миссис Траскот…