день поинтересовалась у Марины как прошла поездка и все ли у неё хорошо. Марина взахлеб рассказывала о своих впечатлениях, о поездке, и о новогодних праздниках дома. Проницательная женщина сразу поняла причину перемены настроения и поведения девушки, сделала свои выводы, но тактично промолчала. Ей не совсем нравился такой поворот событий, но как поступить и предупредить Марину о её возможной ошибке, не став её врагом? Да и стоит ли вмешиваться в чужую жизнь? Марина — девушка взрослая, должна сама понимать, что делает и чем все это может закончиться.

Марина же не замечала настороженных косых взглядов начальницы в её сторону, когда кто-либо упоминал в разговоре Кирилла. Ранее девушка не проявляла никакой инициативы и старалась без надобности не покидать кабинет, теперь же с радостью предлагала свои услуги, не упуская возможности лишний раз спуститься на второй этаж. Мимолетный взгляд, нежное невидимое для чужих глаз прикосновение, страстный быстрый поцелуй — и голова шла кругом от возбуждения, упорно заглушавшего голос разума.

***

Кирилл был вполне доволен текущим положением дел: фирма была на подъеме, правильно разработанная логистическая схема приносила хороший доход и привлекала новых клиентов, простоев не было, планы перевозок были расписаны на три месяца вперед. Его жена продолжала заниматься исключительно собой. Она давно привыкла к тому, что её муж постоянно задерживался на работе, а временами на несколько дней уезжал в командировки. Сына он видел редко. Его воспитанием занималась теща, услуги которой Кирилл щедро оплачивал, не скупясь при этом на игрушки и подарки для ребенка. Марина же для Кирилла стала ярким дополнением к обыденной жизни. Вспыхнувшие всего за пару месяцев чувства горячили кровь, придавали активности, вносили яркие краски в повседневную будничную жизнь. И такая жизнь его вполне устраивала и, если признаться честно самому себе, то ничего не хотелось менять, просто хотелось жить вот так долго и счастливо.

От раздумий Кирилла отвлек вошедший в кабинет Александр.

— Чего грустишь? — спросил тот, отодвигая стул и садясь за стол напротив друга.

— Просто задумался. — Кирилл потер пальцами виски, словно у него болела голова, затем взял бумаги из рук Александра и отложил в стону. Было заметно, что его что-то волновало, и он хочет поделиться этим с другом. Кирилл вертел ручку в пальцах и не знал с чего начать разговор.

Подождав минуту, Александр напрямую спросил:

— У тебя что-то серьезное или можно потом обсудить? Мне ещё в бухгалтерию заскочить нужно, заявления на отпуска отдать.

— Вот, точно, бухгалтерия. — Кирилл словно очнулся. — Можешь заняться делами бухгалтерии?

— Зачем? — удивился Александр, — ты не справляешься? Или я чего-то не знаю.

— Сашка, обещай, что данный разговор останется только между нами, никому ни слова.

— Я — могила, ты же знаешь. — Стукнул себя кулаком в грудь Александр. — В чем дело?

— Необходимо, чтобы ты стал ухаживать за Мариной у всех на виду.

— Я лично не против. А с какой целью?

— Для отвода глаз.

— Чего? — рассмеялся Александр, но посмотрев на друга и, догадываясь об истинных причинах, замолчал, ожидая объяснений.

— Да, я сошел с ума, потерял голову, вляпался по самое не хочу, но я об этом не жалею и не хочу ничего менять.

Кирилл замолчал и нервно потер двумя пальцами переносицу. Было видно, что этот разговор давался ему с трудом.

— Твоя жена, естественно, ничего не знает?

— Естественно, — буркнул Кирилл, — и не должна знать. Я знаю, что я поступаю очень и очень не правильно, Наташу я люблю, но и Марину — тоже. Я не могу выбрать. Мне нужно время, чтобы определиться.

— А я тебе нужен для прикрытия. — Утвердительно произнес Александр. — Ты понимаешь, что играешь с огнем?

— Понимаю. — Кирилл вскочил из-за стола и стал мерить шагами кабинет. — И знаю, что могу положиться только на тебя.

— Честно тебе скажу, мне не нравится твоя затея, но я помогу тебе. Я не забыл, как вы с Валеркой вытащили меня тогда из полиции, когда в диско-баре был рейд, и мне подсунули наркотики. За мной должок. И давно у вас отношения?

— С той поездки в Финляндию.

— Ого, уже больше месяца. — Александр сел в вполоборота, закинув руку на спинку стула и внимательно наблюдал за Кириллом, который продолжал вышагивать от одной стены к другой. — Поздравляю тебя, никто ничего пока не заметил, даже я. Было бы заметно — знали бы все, Дашка такое событие точно бы не упустила. И ты позволишь мне ухаживать за твоей возлюбленной у тебя на виду?

— Не язви. — Скрипнул зубами Кирилл. — Я давно не был в отпуске и хочу съездить в Австрию в горы на неделю без Наташки, и мне нужно алиби, понимаешь?

— Не совсем. Поясни. — Спокойно ответил Александр.

— Ещё осенью мы планировали с женой съездить отдохнуть в горы в конце зимы, но позавчера Наташа единолично решила, что мы никуда не летим, так как она не может да и не хочет пропустить новую фэшн вечеринку, на которую пригласили её подругу, а та умудрилась достать билет и для нее. Она мне заявила, что никогда не любила кататься на лыжах, хотя мы с ней каждый год ездим в Китцбюэль, и я ни разу не заметил, чтобы ей это не нравилось. По факту мне нужно сдать путевки обратно в турагентство, но при этом в деньгах я теряю более чем половины их стоимости, а так как у вас с Мариной возникают отношения, ты открыто перекупаешь у меня путевки, и вы едете вдвоем. Я же уеду в командировку в Германию на день раньше, но по пути назад заезжаю к вам. Никто ничего не поймет. Отдохнем, покатаемся. Идет?

— Ты уверен? А Марина на это пойдет? Ты у неё спрашивал?

— Я ей пока ничего не говорил, но уверен, она согласится. — Кирилл сел на диван и закинул ногу на ногу. — От тебя требуется только убедить всех, что между вами есть отношения. Цветы, подарки и ресторан для Марины — за мой счет. Путевка в Австрию для тебя — за твой.

— А почему не за твой? — спросил Александр, прищурив правый глаз. — Мог бы и мне путевку оплатить.

— Не наглей! — добродушно возмутился Кирилл. — Скажи спасибо, что в отпуск внеочередной поедешь, отдохнешь, расслабишься.

— Я пошутил, я сам все оплачу: и цветы, и ресторан, и путевку.

Александр встал из-за стола, сгреб свои бумаги, и присел рядом с другом на диван.

— Тебе не жалко девчонку? — Вздохнул он. — Она же дурёха наивная, ты сам говорил. Мы можем ей жизнь сломать.

— Ты просто не видел как она смотрит на