— Замечу, что существование призраков до сих пор не доказано, и если ты будешь первым из них, чье существование будет зафиксировано научными средствами — тебе наверняка поставят памятник на Земле, в пантеоне героев Империи.

— Он еще и юморит! Робот-юморист! Меня сейчас вырвет! — простонала Сихха, так и не решаясь попробовать лекарство.

— Да пей же ты! Зай, сделай и Хагу, что-то ему хреновато. И прибери тут в рубке, воняет, как на помойке ринаков, потрошащих индюков!

— Не надо про вонь! Не напоминай! Ооой... неужели всегда будет так плохо?

— Нет. Со временем вы будете переносить прыжок почти так же хорошо как я. Организм привыкает. А пока... да пей же ты, чертова девка! Ну не будет Зай тебя травить! Ни к чему это ему!

— Более того, я не могу нанести вред членам экипажа, если на это нет прямого приказа капитана, и если они не угрожают существованию корабля! Сихха, гарантирую, тебе сразу станет хорошо! Очень хорошо!

Девушка приложила стакан к губам, давясь, опрокинула в себя содержимое и схватившись за горло, замерла, удерживая лекарство в себе. Следом то же самое проделал Хаган, успокоившийся после очередной порции ругани и вытерший рот после особо вонючего фонтана, состоящего из полупереваренного содержимого желудка.

Слай старался не смотреть на эту отвратительную кучку возле кресла, а когда робот-уборщик с чавканьем «сожрал» эту пакость, отвернулся и состроил гримасу, достойную древних масок доисторического театра. Хаган успел это заметить и молча показал Слаю кулак, мол, не глумись над больным товарищем!

Действие лекарства и в самом деле началось очень скоро, через пару минут Сихха сидела розовая, довольная, будто не она только что тряслась в кресле и призывала к себе благодатную Смерть Еще через минуту, девушка вскочила, и закружилась по рубке, напевая что-то ритмичное, то ли марш, то ли танцевальную музыку, приведя Слая в состояние растерянности.

Следом и Хаган — вскочил, подхватил Сихху под руки, и они закружились вместе, под тихую ритмичную музыку, звучавшую откуда-то из скрытых в стенах звуковых датчиков корабля.

Слай замер, не в силах что-либо, сказать, и лишь после пары минут наблюдения за балерунами, осведомился, стараясь не раздражаться, как истый капитан звездолета, видавший все и вся:

— Так. Зай, не пояснишь ли ты мне, что за хрень сейчас выпили мои многоумные соратники? Что заставило их выплясывать свой идиотский танец, лапая друг друга, как влюбленные на встрече в тихом городском саду?

— Ээээ... я забыл сказать, вернее — не счел это важным... у состава есть побочное свойство. Он действует как эйфориак, в разной степени воспринимаемый теми, или иными расами. Не беспокойся, скоро действие эйфориака закончится а последствия воздействия прыжка будут устранены. Ничего плохого с твоими соратниками не случится — всего лишь легкая эйфория, счастье, веселье и желание двигаться. Вот и все...

— Вот и все! Хорошо, что мне такой штуки не нужно! А то представляю — выхожу из прыжка, вокруг вражеские корабли, а я радостно хихикаю и веселюсь, лапая Сихху! Замечательно!

— Но ты ведь пилот. Беориец. С тобой такого быть не может. Твоя раса лучше всех переносит гиперпрыжок. По крайней мере мне не известно расы, лучше переносящей прыжок, чем беорийцы. Что касается вражеских кораблей — я просканировал пространство — пусто. Ничего нет. Ни спутников, ни кораблей — никаких проблем. Можем садиться на планету.

— Раз можем — садись. Точку приземления нам дали, так что вперед. Сейчас я рассажу по своим местах эту безумную парочку, и полетели. Эй, вы, ненормальные! По местам! Сейчас будет приземление! Сели, сели, вам говорю! Хватит танцев! Да ну что такое, отцепись ты от нее! Нет, нельзя вам пить эйфориаки, совершенно крышу сносит! Да пусти ты ее! Пусти! Сихха, отцепись от него! Ты же его ненавидеть должна! Это же волк! Да расцепитесь, гады! Черт вас задери! Лучше бы вы облевались!

— Веселиться! Мы хотим веселиться! Тра-ля-ля!

— Хотим веселиться! Рррррр! Ррррр!

— Я щас вам повеселюсь, паразиты! Пошел вон! Ннна! И тебе! Получи! Ннна!

— Бей его! Он мешает нам веселиться! Бей!

Слай бросился бежать, двое компаньонов, радостно хихикая, побежали следом, и он едва ускользнул от жадных рук, пытающихся вцепиться в то места, до которого дотянутся эти шаловливые шесть рук. Пока ускользнуть удавалось, так как агрессоры двигались в полуторной гравитации, непривычной обоим, еще, они были слишком ослаблены гиперпространственным переходом, вернее, его воздействиями на свой организм, а также лекарством, излечивающим от этого последствия. Хватило их лишь на вялый галоп и тупое хихиканье, вперемешку с обещаниями побить супостата и как следует повеселить — как только догонят.

Слава Создателю, после пятого круга по рубке действие эйфориака стало ослабевать, и преследователи начали замедлять свой бесконечный бег. Остановились, и недоуменно глядя друг на друга стали протирать глаза, будто после долгого, очень долгого сна.

— Очень интересно! — невозмутимый голос Зая разорвал тишину рубки. — Такого длительного и яркого эффекта я еще не видел. Видимо, вам нужна концентрация поменьше.

— Нет! — возопил Слай, направляясь к своему креслу и не глядя на пристыженных и слегка ошеломленных напарников, застывших на месте, как соляные столбы. — Больше никогда! Никаких лекарств! Пусть привыкают преодолевать боль сами! Без помощи эйфориаков!

— А хорошо было... — с сожалением заметил Хаган, глубоко вздохнул и слегка улыбнувшись, подмигнул Сиххе, кусавшей губы, чтобы не расхохотаться. — А жаль, что мы его не догнали, правда? А что — вот ведь подлец, веселиться мешал! А еще выдал нам по плюхе! Помню — мне так хотелось стащить с него штаны и надавать по заднице!

— И мне хотелось... стащить с него штаны... — Сихха расхохоталась, до слез, до истерики, следом за ней Хаган, потом присоединился и Слай. Они смеялись там громко, так заливисто, как не смеялись очень давно. А может быть — никогда. А что — молодость, здоровье, впереди приключения, почему бы не повеселиться? Жизнь прекрасна, и удивительна! И пусть так будет и дальше!

— Хороший был эйфориак! Если бы мы наладили производство этого напитка — были бы богачами! Только ты ведь опять начнешь вопить, что это нельзя, что это плохо, что лучше возить оружие на воюющие планеты, а доставлять радость людям плохо, и это все неправильно!

— Заткнись, Хаг... не будет вам эйфориаков! На будущее, Зай, если приготавливаешь какое-то лекарство — никаких эйфориаков. Наши друзья от одного их запаха начинают по стенам бегать, как насекомые!

— Да, это было забавно. Капитан, извини, я не знал, что так получится. Все-таки чисто человеческая раса, не сплавленная с генотипом зверей, на эйфориаки реагирует в гораздо меньшей степени. Видимо у людей есть некий иммунитет, полученный в результате тысячелетней истории употребления этих снадобий, а при модификации новые расы этот иммунитет потеряли. Впрочем, возможно, что это особенность именно двух рас — кошачьей и волчьей, но сказать точнее можно только после серии опытов.