которые никогда или очень давно не ели досыта. Алиска жмурилась от удовольствия, причмокивала и закидывала в рот ложку за ложкой, словно боялась, что еды не хватит или её внезапно отберут.

Я решила последовать её примеру и притянула к себе миску с каким-то серовато-бурым варевом. Нырнула туда ложкой.

Варево булькнуло.

— Хм, — сказала я, подхватила кусочек чего-то волокнистого, зачерпнула немного студенисто-дрожащей жижи и сунула в рот.

Кусочек оказался мясом столетней коровы. Или подошвой от старого башмака. Кстати, вкус настойчиво намекал на второе.

Кое-как прожевав подошву и подливу к ней, я рискнула попробовать снова. Поковыряла ложкой в миске, разыскивая куски посимпатичней, черпанула от души и, задержав дыхание, проглотила, не жуя.

Бульк! Проговорило варево и тяжёлым камнем свалилось в мой несчастный желудок.

Гррр! Недовольно ответил желудок и заныл.

— Хрючево! – поддержала я свой организм, — отрава для тараканов. Сверхсильная. Эту еду надо на неприятеля скидывать, для устрашения.

— Фто? – спросила Алиска с набитым до отказа ртом.

— Да ничего, детка. Вкусно тут очень, говорю.

— Угху! – Невнятно ответила Алиска и принялась за вторую миску.

Я решила дать местной кухне второй шанс и взяла один из хлебцев. Повертела в руках, пощупала. На всякий случай понюхала – пахло хлебом из малёхо перекисшего теста.

— Ну, была, не была! – Наконец решилась я и откусила кусочек.

Хлебец со скрежетом поддался, а потом прочно вцепился в зубы непропечённой серединой.

— Да, что ж такое, — пробубнила я себе под нос, выковыривая куски полусырого теста из зубов, — тут всё такое недоделано-переделанное или это мне так везёт?

Огляделась.

Все посетители, включая Алиску, с аппетитом жевали и явно получали удовольствие от трапезы.

Все, кроме меня.

М-да уж!

Местная кухня явно мне не по зубам.

Я загрустила.

Во рту царил кавардак. Неприятный привкус – кислый, обволакивающий, с оттенком прелой обуви – хотелось смыть чем-то свежим, вдобавок, голод усилился, но пить из кувшина мне совсем не хотелось.

Страшно, знаете-ли.

Может там ядрёная смесь денатурата, цианистого калия и навоза летучих мышей. Коктейль, который весьма почитаем местными.

Откуда я знаю, может это такая деликатесная смесь, от которой все приходят в восторг и гордо называют её пивом.

Пить хотелось всё сильней и я снова рискнула.

Подтянула кувшин, понюхала – запах на удивление оказался приятным. Отлила в глиняную кружку немного жидкости и, снова задержав дыхание, сделала осторожный глоток.

О! Неожиданно!

Вот могут же, когда хотят.

Свежесть с лёгкой долей сладости наполнила меня бодростью и успокоила страдающий желудок. Я выдохнула от наслаждения, наполнила кружку до самого верху и с наслаждением выпила.

Теперь понятно, как местные не боятся есть все эти странные блюда. Они просто запивают хрючево чудесным напитком, который смывает остатки вкуса и улучшает пищеварение. Остроумно!

Хотя лучше бы научились готовить. И продукты бы сэкономили, и всякие жидкие мезимы не пришлось изобретать.

Странно, конечно, питаются местные. Или это только общепит тут такой? Неудобоваримый. Хотя напитки неплохие. Нужно будет потом рецепт взять. На будущее. Вернусь домой и запатентую новый напиток. И буду капусту рубить.

— Ох! Вот это я наелась! – Алиска наконец отложила ложку. Возле неё в ряд стояло четыре из семи заказанных мисок. Вылизанных до блеска. Она сонно оглядела стол и спросила, — дона Света, а ты чего не поела совсем?

— Да что-то аппетит пропал, — улыбнулась я, — жарко тут и я ещё не привыкла. Дома поем. Вечерком, когда жара спадёт.

— Хорошо, дона.

— Ты готова? – спросила я Алиску, сгребая сдачу от моего золотого прямо в сумку.

— К чему? – вяло поинтересовалась девочка и зевнула.

— К покупкам новой одежды.

Сон мигом слетел с Алиски. Она соскочила со скамьи и радостно выпалила:

— ДАА! – а потом потупилась и сказала чуть слышно, —а можно мне синее платье и новые туфельки… и ленту шёлковую в волосы? Как у Ирэны, мельниковой дочки. Пожалуйста, дона.

— Можно, детка. Конечно можно. – я потрепала Алиску по голове и нарочито бодро сказала, — а давай, мы купим тебе не одно, а три платья и две пары обуви? И белья нательного обязательно. Дюжину!

Алиска заплясала на месте и интенсивно замахала головой, соглашаясь.

— А тебе, дона, мы купим шляпку с цветами и перьями. Как у Аннет!

— Кто такая Аннет? – поинтересовалась я.

— Это главная кухарка герцога. И у неё самые лучшие наряды в городе.

— Хорошо, — кивнула я, соглашаясь, и мы покинули, наконец, харчевню, оставив позади хрючево и амбрэ местного общепита.

Глава №7

Глава 7

Алиска приволокла меня в лавки, битком забитые тряпками. В смысле одеждой. Нырнула в самую большую, украшенную горшками с розами при входе.

И тут же принялась тараторить:

— Смотри, дона! Вот это платье сейчас самое-самое модное. Видишь… тут по подолу идёт такая вот рюшечка. Она называется «Клотильда».

— Почему «Клотильда»?

— Потому что её ввела в моду жена первого министра Императора, а её зовут Клотильда!

— А-а, — протянула я и зевнула. Клотильда или Матильда – какая к бесу разница? Можно же просто сказать – платье с рюшами.

— Вот. Смотри, а это цвет самый новый – пепел красного дерева называется.

— Угу.

— А вот это…

Дальше я Алиску не слушала. Она аккуратно прикасалась к очередному наряду и подробно описывала его: цвет, название, популярность. Как голодный описывает вкус горячего хлеба, так Алиска описывала все эти наряды. Видимо, ночами мечтала, как наденет новое красивое платье, завяжет ленту в волосы и пойдёт по улице, дробно стуча каблучками.

И никто не посмеет больше ткнуть пальцем в неё и насмешливо обозвать нищенкой и оборванкой.

Решено. Вместо трёх платьев, куплю Алиске пять нарядов. Самых пышных и красивых – для выхода в свет. И нарядов попроще – для работы в доме.

— Это всё хорошо, детка, только где бы нам продавца найти?

— Сейчас кликну, — Алиска выбежала из лавки.

С улице раздался приглушённый крик девочки:

— Дона Роза, дона Роза!

— Чего вопишь, егоза? – ответил ей сердитый женский голос. Только сердитость была напускная. Это прямо чувствовалось. Словно добрая тётушка пытается усмирить расшалившихся малышей.

— Дона Роза. Я за платьем пришла, — гордый ответ Алиски последовал незамедлительно.

— Да ты что! – радость в голосе доны Розы была абсолютно не наигранной. –